Потомок Императора Николая I воюет за Россию в Донбассе

«Нельзя называть себя русским, но не присоединяться к общим усилиям и страданиям»

Гавриил Дорошин командует подразделением беспилотников

Гавриил Евгеньевич Дорошин родился и вырос во Франции и воюет за русский Донбасс.

Он потомок Императора Николая I по женской линии. Старшая дочь Императора Мария Николаевна ‒ его прабабушка в восьмом колене. Вдобавок он имеет отношение к французской императорской фамилии. Муж Марии Николаевны ‒ внук Жозефины. Той самой! Супруги Наполеона. [1] Но великокняжеский титул передавался только по мужской линии, так что на российский престол Гавриил Дорошин не претендует. [2] Вот семейные корни чтит.

Фамильное древо Гавриила Дорошина. [Схема взята из другой статьи как более подробная.]

Часть его родственников погибла во время Первой мировой или была расстреляна после революции. А прабабушка Тамара Лейхтенбергская эмигрировала во Францию. Гавриил родился уже там ‒ в Марселе.

В его семье общались на русском, так что проблем с языком у него нет, а вот из школы поступали жалобы: мол, хромает у детей французский язык. Из-за этого в семье перешли на него, но появилась другая проблема ‒ младшие братья и сестры стали забывать русский. Практиковались в православном приходе, где собираются потомки белой иммиграции и мигранты 90-х. Их Гавриил называет нуворишами. Они отличаются манерами и поведением.

Впрочем, его отец тоже из таких же переехавших. Он перебрался во Францию в 90-е с его матерью. Они ездили в Москву учиться, там и познакомились.

Речь Гавриила полна удивительных сочетаний. Тут и дореволюционные обороты с оговорками, уместными для иностранца: «Мою прабабушку я не имел счастья достать». И вкрапления французских слов или фраз, переведенных дословно. И приклеившиеся на СВО украинизмы и просторечия.

Гавриил Дорошин командует подразделением беспилотников

Первый раз Гавриил отправился в Донбасс в 2015 году. Тогда ему было 18 лет. Он бросил учебу (мечтал стать фотографом) и вступил в батальон «Оплот» Александра Захарченко. Два года воевал в разведке, был пулеметчиком…

‒ Один боец мне сказал, что своими действиями я заслужил право называть себя русским, ‒ объясняет свой поступок Гавриил. ‒ Нельзя называть себя русским, но не присоединяться к общим усилиям, общим страданиям!

И хотя военного опыта у него не было, после 10-дневного курса молодого бойца, попал на позиции:

‒ Тогда верили, что все закончится быстро. У нас не было много средств, как сейчас. Ездили даже на обычных автобусах с гражданскими. Я помню, что бабушки на колени падали, плакали, обнимали, благословляли. Было первое ощущение общего страдания.

Бытовые трудности потомок русского Императора переносил стоически. Ночевал в окопах зимой в минус 20, пережил первые бои и первые потери друзей. В его подразделении были испанцы, итальянцы, бразильцы, один ирландец и сразу 15 французов.

‒ Как во Франции тогда воспринимали происходящее на Украине? ‒ спрашиваю я.

‒ Во Франции это никого не интересовало. СМИ почти об этом не говорили… ну кроме возвращения Крыма. А когда началась СВО, все изменилось. Но французам подавали информацию без исторического и культурного подхода. Никто не объяснял, что связывает Россию и Украину. Просто сказали: это военное вторжение, агрессия. Показали идущие на Киев колонны танков.

Сначала у Гавриила был только французский паспорт. Но он получил паспорт ДНР, а потом и российский. Правда, его первый приезд в Донбасс был недолгим ‒ после подписания Минских соглашений он вернулся во Францию. Потому что дальше воевать не было смысла ‒ обстрелы были ежедневными, но отвечать или идти вперед им не разрешали.

‒ Как тогда вас во Франции встретили?

‒ Спецслужбы или родные? И те и другие были рады. Проблем, кстати, не было ‒ только собеседование со спецслужбой. Меня попросили вести себя тихо, не нарушать общественный порядок, задавали вопросы, пытались понять, вдруг я вернулся контуженный, бешеный. Интересовались, каким оружием умею пользоваться, разбираюсь ли во взрывчатке. Учитывая мое прошлое в ультраправых движениях во Франции…

‒ В ультраправых движениях?!

‒ Да, в националистических, патриотических группах. Я с 13 лет увлекался этим.

‒ Как же вы оказались в донецком ополчении?! Разве ультраправые и националисты не ближе идеологически к нынешней Украине?

‒ Они делятся на две части: путь умного и путь сильного. Есть более взрослые ребята ‒ интеллектуалы, которые читают политические и исторические книги. Они скорее поддерживают Россию. А есть буйные спортсмены ‒ их интересует эстетика, внешний вид, татуировки, марши с факелами. Они поддерживают Украину. Из-за событий на Украине у националистов и патриотов Франции произошел раскол.

‒ У нас пишут, что интересы французских националистов выражает Марин Ле Пен.

‒ Это не так. Ее отец Жан-Мари Ле Пен был националистом, придерживался традиционных взглядов. А Марин Ле Пен решила сгладить углы. Поддерживает ЛГБТ. Ее позиция мало отличается от того, что предлагают другие партии.

Два года Гавриил воевал в донецком ополчении. И два года ‒ на СВО. Между этими приездами жил то во Франции, то в России. Работал в Москве телохранителем, во Франции в ритуальных услугах. Занимался даже промышленным альпинизмом.

‒ Я довольно лихой, ‒ поясняет он. ‒ Не отказываю себе в новом опыте. Карьеру строить не умею. Мне это нравилось, пока не было семьи и детей. Я не хотел стабильности.

Все изменилось, когда появилась семья. В 2016 году Гавриил познакомился с девушкой Алиной из села Малая Шишовка в Донецкой Республике. Он приезжал туда с французской делегацией -‒ был переводчиком, а Алина участвовала в ансамбле, который выступал перед ними. Там и закрутилось. Девушка ездила к Гавриилу во Францию. Теперь он ездит к ней в отпуск с СВО ‒ пара поселилась в Москве в старой квартире его отца в обычной хрущевке. У них уже мальчик и девочка.

Гавриил Дорошин с женой Алиной

‒ В России, а особенно в Донбассе, более советская, нежели дореволюционная, эстетика.

‒ Есть такое, но ничего страшного. До революции здесь жили русские, после революции жили русские, и сейчас тоже. Я вижу разницу между тем, что мне рассказывали бабушки и дедушки, и тем, какая Россия сейчас. Но сказано: любите друг друга. Я был в Петербурге недавно и видел советские и монархические флаги рядом. Это хорошо. Мы должны объединяться. Остается самое важное: Бог, Родина, вера. [3]

‒ У многих бойцов в ваших же окопах шеврон с советскими флагами.

‒ У меня командир взвода был настоящий большевик, любитель Ленина. Помню, он мне говорил: «Ух вы, белогвардейцы, огонь, вообще молодцы!» Он потом ногу потерял. Нет различий, коммунист или белогвардеец. Делаем одно дело. У нас одна русская традиция, русский фольклор.

‒ В вашей семье тоже хранили фольклор?

‒ Мы собираемся вместе на церковные праздники, крестины и свадьбы. В костюмах и косоворотках поем русские песни. Ну например: «Как ныне сбирается вещий Олег». У нас есть баян, балалайка. Поем армейские песни: «Солдатушки, бравы ребятушки, а кто ваши отцы? Наши отцы ‒ русские полководцы, вот кто наши отцы».

Гавриил вспоминает 2022 год, начало СВО. Говорит, ощутил радость ‒ больше не нужно терпеть, над Россией перестанут издеваться.

‒ Все армейцы, мы только этого и ждали. У нас свои задачи перед нашей историей и народом. Но есть еще мировая задача: быть оплотом традиционного мира.

Захарченского «Оплота» к тому времени уже не было. И Гавриил Дорошин поступил в Добровольческий корпус. Воевал на Авдеевском направлении, под Марьинкой, под Соледаром и Бахмутом. Первый год был штурмовиком, но, как сам говорит: противник заставил учиться. Один из штурмов Авдеевки оказался неудачным. Подразделение потеряло много бойцов, Гавриил получил контузию. Штурм противник отбил беспилотниками.

‒ Стало ясно, насколько это оружие эффективно, и я выучился на оператора БПЛА, а потом стал руководить группой операторов. У нас есть «мавики», FPV, тяжелые дроны воздушной разведки.

‒ У кого сейчас лучше развита беспилотная авиация?

‒ Думаю, что по разведке средней дальности (до 100 километров) мы наравне. В дальней ‒ на 300‒500 километров, спутниковой ‒ они пока сильнее. По FPV мы их догнали. Но мы понимаем, сколько людей на них работает, сколько средств тратится!

‒ Как вы воюете с вражескими дронами? Берете на таран?

‒ На «мавик» цепляем обычную рыболовную сетку и патрон с порохом ‒ зависаешь над дроном, нажимаешь кнопку ‒ выстрел! ‒ сетка метра на три раскидывается на пропеллеры, и дрон садится.

‒ Что самое сложное на передовой?

‒ Противно идти в темноте вдоль лесопосадки и услышать над головой жужжание. Понимаешь, что тебя видят, но еще не знаешь кто ‒ это FPV или разведывательный дрон, сбросит на тебя гранату или вызовет артиллерию. Это страх такой… Когда ты не с кем-то воюешь, а с чем-то. Как будто ты одновременно охотник и добыча.

За последние три месяца в группе Гавриила Дорошина вражеские дроны сожгли четыре машины. А его бойцы за год уничтожили почти десять вражеских танков, 6‒7 бронетранспортеров, пикапы, минометы, пулеметные точки. Недавно подбили американский джип «Хаммер».

‒ Сложно обходить вражеские РЭБы?

‒ Вражеские пройти легче, чем свои, ‒ улыбается он. ‒ У нас, помимо штатных РЭБов, которые получают через Минобороны, много гуманитарных, экспериментальных, которые мы испытываем. Это все нештатное оборудование, которое не стоит на учете. Ты понятия не имеешь, кто и что использует. На одном участке фронта может быть до 20 разных бригад. И нужно в каждый штаб заехать, познакомиться с начальником подразделения БПЛА, начальником службы РЭБа и прочими. Это очень долго.

За участие в СВО Гавриил получил орден Мужества и Георгиевский крест. Говорит, награда подбадривает бойца, дает ему силу и мотивацию. А еще он верит, что все мужчины должны пройти срочную службу, чтобы понять, что такое общество, найти точку равновесия между своей свободой и общественной пользой:

‒ Казармы ‒ это полезно для каждого человека. Мужчина должен уметь защитить слабого, а если нужно для страны ‒ обязан идти воевать.

Чем займется после окончания боевых действий, Гавриил пока не знает. Хочет проявить себя в сфере образования, работать с молодежью.

‒ У молодежи в трудные времена возникает много вопросов. Наша задача ‒ дать ей правильные ответы.

Думаю, Гавриил эти ответы дать может.

Потомку русского Императора, приехавшему из Франции, всего 28 лет. Но ему уже есть что рассказать российской молодежи.

Григорий Кубатьян
Источник

+ + +

М.В.Назаров. В должности главного редактора, отвечающего за качество публикуемых текстов, позволю себе несколько уточнений.

[1] Неточно мнение интервьюера Г. Кубатьяна, что в династии Романовых «великокняжеский титул передавался только по мужской линии», царские дочери тоже рождались с титулом Великой княжны (до замужества), в том числе и Великая княжна (затем Великая княгиня) Мария Николаевна. Титул Великой княгини давался также супруге Великого князя. И право престолонаследия не обязательно предполагает обладание этим титулом.

Супруг Великой княгини Марии Николаевны герцог Максимилиан Лейхтенбергский был сыном Евгения де Богарне, пасынка Наполеона, рожденного Жозефиной в первом браке до брака с Наполеоном. (Герцогский титул Лейхтенбургских учредил в 1817 году король Баварии Максимилиан I  для Евгения де Богарне как своего зятя). Так что кровного родства с Наполеоном Максимилиан Лейхтенбергский не имел, но по матери происходил от суверенной немецкой династии Виттельсбахов, которая с конца XII века правила государством Бавария (даже после ее вхождения в Германскую империю в 1871 году в статусе «свободного государства»), а также некоторыми близлежащими землями. В разное время Виттельсбахи были курфюрстами Бранденбургскими (1351—1364), графами Голландскими (1353—1417), королями датскими (1440—1448), чешскими (1619—1620), шведскими (1654—1741), греческими (1832—1862), а также императорами Священной Римской империи (1314—1347, 1400—1410, 1742—1745).

Примечателен чудесный случай в жизни Евгения де Богарне в дни захвата французами Москвы в 1812 году. Будучи французским генералом Евгений с двадцатитысячным отрядом занял Звенигород и поселился в Сторожевской обители, французские солдаты стали ее грабить. Вечером Евгению как бы в полусне явился старец со словами: «Не вели войску своему расхищать монастырь, а особенно уносить что-нибудь из церкви. Если исполнишь мою просьбу, Бог тебя помилует, и ты возвратишься в свое отечество целым и невредимым. И знай, что твои потомки будут служить России». Евгений послушался совета русского старца и утром отдал приказ не трогать имущество обители. В соборной церкви он увидел икону с ликом преподобного Саввы Сторожевского, в котором узнал своего ночного гостя. Принц поклонился мощам святого, опечатал храм и приставил стражу, строго наказав ей пускать внутрь только монахов. Все ценности, похищенные за ночь, по приказу генерала были возвращены монастырю. Евгений действительно остался жив и невредим, ни разу не был ранен в сражениях, в то время как почти все маршалы Наполеона погибли или были казнены.

Поскольку Великая княгиня Мария Николаевна с супругом Максимилианом (род. в 1817 году) остались жить в России, их семья была включена в состав Императорской Фамилии на особом положении. В примечании к статье 146 Свода Основных Государственных Законов Российской Империи сказано: «В силу указа 1852 года дети Великой Княгини Марии Николаевны и Герцога Максимилиана Лейхтенбергского носят пожалованный им титул Императорских Высочеств, почитаются, с нисходящим от них мужеского их поколения потомством, Князьями и Княжнами Императорской Крови и пользуются правами и преимуществами, настоящею главою Учреждения Князьям и Княжнам Крови Императорской присвояемыми».

Следует также отметить, что Гавриил Дорошин и потомок Рюрика по линии матери.

[2] Далее, что касается суждения: «так что на российский престол Гавриил Дорошин не претендует», ‒ сам он, действительно, не претендует, поскольку законы о престолонаследии предписывают происхождение наследника Престола из «равнородных» браков, то есть с царствующими особами других династий. Но наследником Престола он теоретически стать может. Повторю далее на эту тему свои соображения из книги «Кто наследник Российского Престола?».

…Если оставаться бескомпромиссными легитимистами, то есть основываться на всех требованиях законов Российской империи, то приходится констатировать: по этим законам уже никто из прямых мужских потомков Романовых не имеет прав на Престол, поскольку все происходят от неравнородных браков.

Далее, согласно статьям 30‒34 Основных законов, права престолонаследия переходят в женские линии по «праву заступления». Из женщин в Доме Романовых, рожденных в равнородных браках, живы только две… [их уже нет в живых. ‒ Прим. 2024 г.]

Статья 35 расширяет применение предыдущих статей, предписывая искать наследника в потомстве тех женщин из рода Романовых, которые в замужестве ушли в другие владетельные Дома. Такие потомки есть практически во всех европейских династиях (см. приложение 16).

Однако тут встает множество серьезнейших вопросов: насколько к этому потомству применимы сами российские законы о престолонаследии? Допустимо ли тут закрывать глаза на неравнородные браки, разводы, несоответствие браков православным канонам ‒ что не исправляется простым переходом в Православие? Многочисленные такие несоответствия (поскольку они не противоречат правилам иностранных династий и конфессий) мы повсеместно видим в потомстве данных женских линий. А ведь если это недопустимо для нынешних русских потомков Романовых, то почему к иностранным должны быть меньшие требования ‒ лишь потому, что они иностранцы? Это было бы нелогично…

Далее: считать ли равнородным потомство только от ныне царствующих (хотя бы и декоративно) династий или же приравнять к ним и царствовавшие в прошлом? (Но почему тогда не применить тот же принцип и к нашим потомкам Рюриковичей?..) Отдать ли предпочтение православным династиям (помня о важности ст. 185) или же исходить только из первородства с требованием последующего перехода в Православие?

И вообще: не предпочтительнее ли для духовного смысла русской православной монархии русский потомок Романовых, женатый неравнородным, но православным браком, перед не говорящим по-русски иностранцем, женатым равнородным браком на неправославной, разведенной, и т. п.? (Не забудем и то, что требование равнородности чуждо русской традиции ‒ см. с. 80‒81).[228]

До решения этих вопросов компетентной и легитимной русской инстанцией ‒ невозможно составить точный список очередности ни живущих за границей потомков Романовых, ни иностранных претендентов.[228a]

Главное же: ст. 35 требует, чтобы такой наследник вместе с потомством отрекся от своей веры (большинство этих лиц ‒ неправославные) и от своего национального престола, став православным российским Царем. Быть может, в XVIII веке это было и нетрудно в более-менее однородном монархическом мире многократно породнившихся между собой реально царствовавших династий. Но будет ли по силам такая перемена религиозного, национального да и геополитического самосознания современному западному человеку? Будет ли он способен уяснить глубокий «удерживающий» смысл православной монархии, требующий подвижничества ‒ в отличие от привычных ему декоративных монархий? Будет ли тверд в неизбежном духовном противостоянии со своей прежней апостасийной родиной? Захочет ли он вообще бросить свое уютное гнездо и перебраться в охваченную смутой страну, даже языка которой он вряд ли знает? И сможет ли такого иностранца, не знающего России, воспринять своим правителем русский народ?

Таким образом, путь формального легитимизма на основе существующих Законов о престолонаследии может завести нас в монархический тупик. Ведь высчитывать наследника, механически следуя букве Законов без учета их духа и религиозно-мистической стороны всего случившегося с Россией в XX веке, ‒ значит заведомо получить декоративную монархию. (Вспомним предупреждение старца Лаврентия Черниговского, что под видом «православного царя» может воцариться и антихрист.)

Видимо, выход из тупика может заключаться в изменении этих законов (что случалось и ранее) ‒ но опять-таки только легитимной властью. А это вправе сделать либо Государь, либо за его отсутствием ‒ Всероссийский Земский Собор…

В какой мере Основные Законы Российской Империи вообще выполнимы в полном объеме сейчас, в конце XX века? Статья 8 Основных Законов допускает их пересмотр в Государственном Совете и Государственной Думе по почину Государя. Однако за отсутствием легитимного Государя, учитывая «форсмажорную» ситуацию, не вправе ли будет Земский Собор изменить Закон так, чтобы рассмотреть вопрос престолонаследия в более широком плане (как отчасти было уже в 1613 году)? То есть, стремясь к максимально возможному соблюдению легитимности в создавшихся непредвиденных условиях.

Для этого, вероятно, в Законах придется выделить наиболее принципиальные, неизменные статьи и менее принципиальные. Отчасти это разделение намечено в самих Основных Законах: согласно ст. 125, монарх имел право менять ст. 126‒223 из раздела «Учреждение о Императорской Фамилии», «если изменения… не касаются законов общих». И поскольку раньше это не раз делал Государь, то при его отсутствии те же полномочия должен получить Всероссийский Земско-Поместный Собор.

К числу первых, непреложных статей Зызыкин уже в 1920-е годы отнес принадлежность претендента к Династии Романовых и верность Православию обоих супругов (статью 185 не имел права отменить даже Император; хотя она была включена в Законы только в 1832 г. она вытекает из важнейшей статьи 64 и раньше была неписаной общепринятой нормой, неразрывно связанной с самой сутью православной монархии).[143]

К статьям же, которые можно отменить, Зызыкин отнес требование равнородных браков, то есть браков с супругами из царствующих Домов (статьи 36 и 188). Это чисто феодально-сословное условие «совершенно чуждо русскому праву», не затрагивает духовной сути монархической власти и было узаконено только в 1820 году.[144] В ту эпоху его исполнение не представляло собой трудности. Но легко ли было Романовым выполнить это условие в эмиграции, выглядя изгнанниками и политическими банкротами в глазах западных правящих династий, которых, кстати, в XX веке тоже стало гораздо меньше?..

Более того, требование равнородности «совершенно противоречит русской истории и старым русским обычаям»,[145] утверждал свят. Иоанн Шанхайский. Эту мысль развивал И. Солоневич,[146] указывая, что требование равнородности, заимствованное из немецкого права, обязывало наследника русского Престола жениться на иностранке (в раздробленной Германии у немецких принцев был большой выбор своих невест, ибо владетельных домов было много; в России же царствующий дом один). И хотя будущая царица обязана перейти в Православие это труднейшее духовное требование не всем может оказаться по силам, что создает опасность для главного: для православной сути русской монархии… Русский народ, несомненно, предпочел бы царицу, которая с детства воспитывалась бы на русской земле, на родном русском языке, слушала те же народные сказки и молилась бы перед теми же иконами, что и весь народ… (Тем более эти соображения возникнут, если самого наследника российского Престола в соответствии со ст. 35 Законов придется искать в иностранных, неправославных династиях.)

Поэтому в числе кандидатов на Престол, вероятно, могут быть рассмотрены все потомки Романовых от православных браков, сначала по мужским, затем по женским линиям, которые сохранили верность Православию и России. (См. приложения 12‒15.)

Но если и это не даст нужного результата поскольку необходимо еще личное согласие престолонаследника? Ведь быть русским Царем это труднейший вид служения Богу. Далеко не всякий сочтет себя пригодным для этого, как не всякий человек готов к монашеству…

Заметим, однако, что пророчества о восстановлении русской монархии, приведенные на фронтисписе нашей книги и другие подобные[230] ‒ не абсолютны. То есть ‒ как указывали архимандрит Константин (Зайцев) и иеромонах Серафим (Роуз) ‒ эти предсказания могут осуществиться лишь при наличии минимума «людей, пригодных к покаянию, живой вере, подвигу».[231] Бог укажет нашему народу бесспорного и очевидного Царя, но лишь если народ будет к этому готов. «В руке Господа власть над землею, и человека потребного Он вовремя воздвигнет на ней» (Сир. 10, 4); пророк Даниил также напоминал: «Всевышний владычествует над царством человеческим и дает его, кому хочет, и поставляет над ним уничиженного между людьми» (Дан. 4, 14)…

+ + +

[3] Наконец, при всем огромном уважении к Гавриилу Евгеньевичу, не могу оставить без уточнения и его слова о том, что когда «советские и монархические флаги рядом, это хорошо. Мы должны объединяться. Остается самое важное: Бог, Родина, вера…». Эти символы необъединимы, ибо с ними связаны прямо противоположные понятия о Родине и Вере, причем советская символика связана с богоборчеством. Сейчас для части патриотов такой несовместимости нет, потому что у них нет знания и опыта советской коммунистической власти, у них вместо этого облагороженный миф о ней, насаждаемый нынешними красными патриотами. При этом сами они могут быть искренними и честными. Понятно также, что на войне в одном окопе эти различия отходят на второй план перед риском смерти (об этом говорил и Стрелков). Но Бог ведь их видит и победе богопротивной символики оказывать свою помощь вряд ли станет (разве чтобы образумить такого несмышленого и слепого, но искреннего, честного и жертвенного патриота Своим чудесным вмешательством, как было с апостолом Павлом).

«Я довольно лихой», ‒ говорит о себе Гавриил, точнее в нем есть что-то мальчишеское, еще не зрелое, что заметно и на его странице в Телеграмме. Очень надеюсь, что человек с таким происхождением и с таким жертвенным патриотизмом дозреет до бóльшего и самого важного, чем он мог бы послужить Богу и Русскому народу.