«Ревнители»-бунтари в МП: «Волк, волк!»

Продолжение готовящейся книги: «О ПРОБЛЕМАХ, ЗАБЛУЖДЕНИЯХ И ЕРЕСЯХ ПАТРИОТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ» (вступление, предыдущие разделы и планируемое рабочее содержание здесь).
…
V. РПЦЗ, «ИСТИННО ПРАВОСЛАВНЫЕ ОСКОЛКИ» И ПРАВОСЛАВНЫЕ РЕВНИТЕЛИ В МП
(Предыдущие материалы этого V раздела: Соединение может быть только в истине…»; О попытках предотвратить капитуляцию Синода РПЦЗ (Л); Перезахоронение РПЦЗ(Л) – акт легитимации Великой криминальной революции; «Осколки» РПЦЗ как зеркало мiровой смуты перед концом времен…; «Лояльные паписты» и «ревнители» в МП перед концом времен…)

… Не менее трудным было и общение с нелояльными «ревнителями»-бунтарями. Перехожу к ним… Они выступают против реальных пороков функционеров МП и поэтому в своих благочестивых побуждениях во многом правы. Но форма протеста и их выводы оставляют желать лучшего.

О движении «непоминающих» и о схиигумене Сергии (Романове)

В 1991 году после нью-йоркской речи патриарха Алексия возникло движение «непоминающих» его ‒ хотя, оставаясь в МП и участвуя в таинствах, даже мiряне всё равно участвовали в поминании первоиерарха. Некоторые из ревнителей поступали более последовательно: переходили в приходы РПЦЗ (правда, уже тогда они были разного «качества», как и сами ревнители) или к старостильникам-грекам.

Число непоминающих в духовенстве МП, выросло после Гаванской встречи и ковидной цифровизации. Ярким примером стал бунт схиигумена Сергия (Романова), основателя и духовника Среднеуральского женского монастыря в честь иконы Божией Матери «Спорительница хлебов». Повторю вкратце сказанное в статье «О правде и об ошибках схиигумена Сергия» (июнь 2020).

Мнения о нем публикуются прямо противоположные. Лояльные патриотические сайты обвиняют схиигумена в подрывной деятельности против Церкви, в организации раскола, в том, что о. Сергия используют втёмную консульство США и Ельцин-центр, и даже в действиях «по заданию». Ну, разумеется, в добрых совпатриотических традициях любые инакомыслящие могут действовать только по заданию «цэрэушных» врагов да еще и за плату, сами своим умом и безплатно искать правду не способны…

Либерально-демократические СМИ злорадно смакуют тему в русле своей общей антицерковной политики, как и оппозиционные к МП либерально-экумени­ческие сайты. Им всё равно ‒ кто и почему критикует официальную Церковь: неважно, справа или слева, ‒ любая критика годится в общем антицерковном котле. Публикуется и множество дез­информации: якобы схиигумен готовит провозглашение своей Церкви, якобы «захватившие монастырь могут устроить самосожжение на глазах у детей», «побуждают к самоубийству» и другие страшилки.

Но есть и немало искренних сторонников о. Сергия. В интернете есть видеообращения известных людей о вере, безкорыстии, патриотизме, доброте и смирении о. Сергия, который искренне заботится о душах своих пасомых…

На адрес нашего сайта РИ и на мою почту, зная мое отношение (в традиции исторической РПЦЗ)  к сервильной политике церковных функционеров, приходило много статей, видеозаписей и обращений в поддержку схиигумена. Меня упрекают в том, что мы молчим, «не вступаемся за исповедника, возглавившего здоровые силы в Церкви». Должен признаться, что читать и смотреть всё это нет времени… Мне известны наиболее важные факты из выступлений о. Сергия, которые позволяют видеть суть дела.

Схиигумен правильно призывает русских людей жить с Богом, не отходить от Церкви и желать восстановления православной монархии как единственно богоугодной формы государственности. (Оставляю сейчас без рассмотрения обвинения в «царебожничестве» в его адрес, хотя не исключаю, что так оно и есть.) Он обличает нынешнюю власть РФ в способствовании планам наших геополитических врагов (США и мiровой закулисы), в развале России и нравственном разложении народа, в намеренном и неоправданном повсеместном закрытии храмов на Пасху (это и стало причиной обострения конфликта), в подготовке чипирования для тотального глобального контроля над людьми. Церковное начальство о. Сергий обвиняет в потакании этим разрушительным целям. Схиигумен призвал правителей очистить страну от «жидокоммунистического» наследия: мавзолея, памятников сатанистам-богоборцам и от их имен на карте.

Почти всё это было бы уместно, если бы в своей критике о. Сергий не допускал эмоциональных перегибов, фактических ляпов и не использовал бы с доверием любые страшилки «ревнителей», которые в глазах умных людей (хорошо образованных и технически, и исторически, и идеологически, и духовно) выглядят просто несерьезно и подрывают доверие к такому исповеднику.

В частности, он в весьма сумбурной экзальтированной манере аргументирует художественной «речью Даллеса», не подтвержденными циничными высказываниями Бжезинского, нереальными техническими описаниями последствий биометризации и вакцино-чипирования от якобы несуществующего короновируса, которая преследует цель всех превратить в биороботов и привести под власть антихриста. Отец Сергий даже пророчески заявил: антихристом будет подготовленный в спецшколе каббалист ‒ «двойник Путина» с его силиконовым лицом, который уже сейчас действует от его имени… (Неудивительно, что после этого о. Сергий был лишен сана и приговорен к заключению…)

Недавно я уже комментировал «Бесогон» Михалкова, который свою правильную критику чипирования, глобализации, антихристианских планов Грефа и Ко. сильно ослаблял такими же мифическими цитатами врагов и страшилками. Схиигумен Сергий в этом отношении как еще менее компетентный в вопросах конспирологии далеко превзошел уровень недостоверности Михалкова.

Общим у них является и одобрительное отношение к Сталину как образу должного и успешного вождя. Когда я слышу такое из уст духовного лица, ‒ у меня возникает сомнение в его духовном здоровье и пропадает интерес ко всем его «пророческим» вещаниям. Поэтому и некоторые богословские воззрения о. Сергия, показательные сеансы экзорцизма мне разбирать не хочется…

К сожалению, ни у Михалкова, ни у о. Сергия нет ни должных знаний и опыта в этой области, ни компетентных советников, помогающих трезвомысленно выдерживать достоверную линию. Разумеется, геополитические враги, правители-цифро­визаторы, жрецы-функционеры и либерасты-западники всё равно дружно ополчились бы против его правды, но им гораздо труднее было бы ее опровергнуть и подорвать доверие к самóй важной проблеме нашего времени: готовящемуся царству антихриста.

Наша задача, сайта и издательства «Русская идея» ‒ на основании церковного учения и нефальсифицированной истории стремиться посильно выявлять и сохранять истинные критерии в различении правды и лжи. А если в чем-то мы допускаем неточности и ошибки ‒ за их компетентное исправление всегда благодарны.

Поэтому нашему сайту трудно однозначно «защищать» все вещания и поступки о. Сергия, избравшего себе роль непререкаемого старца-изгонителя диавола (да еще и тезки св. царя Мученика: в мiру он был Николай Романов). Можно пожелать ему обрести трезвомыслие и не повторять печальный путь епископа Диомида, объявившего себя единственно истинным в мiре епископом (он тоже хорошо начинал своим Крещенским обращением, но ему не хватило ни знаний, ни уравновешенности, ни должных советников).

Епископ Диомид показателен в том, что он в своих обличениях всех и вся (и МП, и РПЦЗ) объединил обвинения в ересях, приписываемых первому главе РПЦЗ ‒ митрополиту Антонию (Храповицкому), давно опровергнутых, но реанимированных в 1990-е годы: «ересь цареборчества», «ересь крестоборчества», «ересь имяборчества».

«Цареборчество» или «цареотступничество»?

Под «цареборчеством» прежде всего имеется в виду поведение высших архиеерев в дни антимонархической Февральской революции, приветствовавших ее. Большой вклад в борьбу против этой «ереси цареборчества» внес историк М.А. Бабкин.

Суть проблемы, действительно, заключается в «позорном падении» Русской Церкви в те революционные дни. Но нынешняя трактовка этого падения проф. Бабкиным и его выводы о последующем нераскаянном поведении церковных иерархов, с моей точки зрения, весьма пристрастны, не соответствуют объективному научному подходу.

1. Он утверждает, что синодальные архиереи сознательно изменили Помазаннику, соперничая с ним за власть и надеясь, что его свержение «освободит» Церковь от двухвекового «порабощения». Это обвинение единомыш­ленники Бабкина предъявляют не только советской, но и Зарубежной Церкви, поскольку ее основатель митрополит Антоний тоже был в числе «предателей». Наиболее радикальные «истинно православные» доводят это до утверждения, что в 1917 году Русская Церковь прекратила свое существование (так утверждают епископ Диомид и его советник Артем Стадник, ссылаясь именно на публикации Бабкина, и он в этом с ними согласен).
Однако вспомним слова самого владыки Антония, как он объяснял это в Успенском соборе Харькова 5 марта.

«Когда мы получили известие об отречении от Престола Благочестивейшаго Императора Николая Александровича, мы приготовились, согласно Его распоряжения, поминать Благочестивейшего Императора Михаила Александровича. Но ныне и он отрекся и велел повиноваться Временному правительству, а посему, и только посему, мы поминаем Временное правительство. Иначе бы никакие силы нас не заставили прекратить поминовение Царя и Царствующего Дома…»

«Меня спрашивают, почему я не отозвался к ожидающей моего слова пастве о том, кому же теперь повиноваться в гражданской жизни и почему перестали поминать на молитве Царскую фамилию. Отвечаю, но отвечаю по собственному почину. Представители нового Правительства со мною не видались, мне не писали и через других не передавали своих желаний. Пусть никто не думает, что это молчание, или то, что я сейчас скажу, внушено мне страхом. Ареста, которым мне угрожают некоторые ораторы на площади, я не боюсь, не боюсь и смерти. Скажу больше: я восторженно рад буду умереть за Христа.

Итак, от 28 февраля по 3 марта я ничего не говорил потому, что не знал, какова воля Государя, которому мы присягали. Имя его попрежнему возносилось в молитвах; 3 марта стало известно, что он отрекается от престола и назначает Государем своего брата; тогда 4 марта в собрании духовенства было выработано нами поминовение Михаила Александровича как Российского Государя. Однако через час стал известен манифест об его отречении впредь до избрания его Учредительным Собранием, если таковое избрание состоится. Вместе с тем новый государь повелел повиноваться Временному Правительству… С этого момента означенное Правительство стало законным в глазах всех монархистов, то есть повинующихся своим Государям русских граждан. И я как пастырь Церкви, обязанный всегда увещевать народ свой повиноваться предержащим властям, призываю вас к исполнению сего долга теперь, то есть к послушанию Комитету новых министров и его главе – князю Львову и г. Родзянке как временной главе Государства, а равно и всем местным властям, которые были и будут утверждены упомянутым Комитетом и его уполномоченными. Мы должны это делать, во-первых, во исполнение присяги, данной нами Государю Николаю II, передавшему власть великому князю Михаилу Александровичу, который эту власть впредь до Учредительного Собрания сдал Временному правительству. Во-вторых, мы должны это делать, дабы избежать полного безвластия, грабежей, резни и кощунства над святынями. Только в одном случае не должно ни теперь, ни в прошлом никого слушать – ни Царей, ни правителей, ни толпы: если потребуют отречься от веры, или осквернять святыни, или вообще творить явно беззаконные и греховные дела. Теперь второй вопрос: почему не молимся за Царей? Потому, что Царя у нас теперь нет и нет потому, что оба Царя от управления Россией отказались сами, а насильно их невозможно именовать тем наименованием, которое они с себя сложили. Если бы Царь наш не отказался от власти и хотя бы томился в темнице, то я бы увещевал стоять за него и умирать за него, но теперь ради послушания ему и его брату, мы уже не можем возносить имя его, как Всероссийского Государя. От вас зависит, если желаете, устроить снова Царскую власть в России, но законным порядком, через разумные выборы представителей своих в Учредительное Собрание. А какой это будет законный порядок выборов, о том решат, уже не мы духовные, а Временное Правительство». (Пастырь и паства. Харьков, 1917. № 10. Часть неофиц. С. 279–281.)

К этому следует добавить, что цареотступническое Определение Святейшего Синода № 1280 о благословении Временного правительства от 9 марта произошло не по собственной инициативе архиереев, а под давлением нового обер-прокурора Св. Синода В.Н. Львова, назначенного 2 марта Временным правительством. В тот день Львов сместил с кафедры консервативного митрополита Петроградского Питирима (его увольнение на покой было оформлено 6 марта), затем уволил Московского митрополита Макария. Все документы того времени, принимавшиеся Синодом, совершались под давлением и в редакции нового обер-прокурора, а 14 апреля Львов совсем распустил Синод, чтобы новый состав сделать для себя более удобным:  из прежних его членов оставил только архиепископа Сергия (Страгородского). Главное же: в условиях революционной дезинформации и правовой неразберихи (которая очевидна в объяснении владыки Антония) никто не мог считать результатом обмана и насилия призыв отрекшегося Государя и его брата повиноваться Временному правительству для продолжения тяжелой оборонительной войны.

Так что вину обманутых, как и все, архиереев уместно смягчить, хотя несомненно, что даже возглавление Русской Церкви поддалось общему апостасийному процессу и утратило понимание удерживающей сути православной монархии – в этом была общая для всего ведущего слоя России причина революции. Тем не менее, с моей точки зрения, вина владыки Антония и других архиереев не в активном и сознательном цареборчестве (они ведь не были инициаторами революции, как утверждает Бабкин), а в пассивном непротивлении и цареотступничестве, что, конечно, тоже является грехом подобно тому, какой совершили апостолы, покинувшие Христа при его аресте и суде, и даже Петр трижды отрекся от Него, однако позже покаялся и стал «камнем», на котором была основана Церковь Христова.

2. Сверх этого Бабкин, однако, утверждает, что павшие архиереи так и не покаялись в своей измене, и в частности, что избранный Поместным Собором Патриарх Тихон якобы поначалу даже поверил обманным заявлениям богоборцев-большевиков, упрекая их затем в нарушении обещания водворить порядок и благоденствие на Руси (однако упрекать власть в лживых обещаниях не значит верить в эти обещания и возлагать надежды на эту власть). И якобы анафема революционерам в январе 1918 года имела целью лишь «сохранение церковного имущества». (На этом основании еп. Диомид и Стадник требуют «деканонизации» многих Новомучеников, мол, это было «не мученичество за Христа, а возмездие Божие», и Бабкин с этим соглашается.)

Ставить же Патриарху в вину некоторые заявления с отмежеванием от антисоветской деятельности эмигрантских архиереев – это недобросовестный аргумент, учитывая то, что иначе Тихону грозили расстрелом заложников из духовенства. Вообще нельзя доверять точности всех публиковавшихся большевиками текстов Патриарха с уступками советской власти. Есть, например, статьи Дмитрия Сафонова с очень убедительным анализом того, что очень многие тексты, которые публиковались от имени Патриарха Тихона, были искаженные и подложные. Это и «завещание» его, и интервью по поводу смерти Ленина, и многое другое.

Однако архиереями, окормлявшими Белые армии и вместе с ними ушедшими в эмиграцию, и на I Всезарубежном соборе в 1921 году, и на Приамурском Соборе, проходившем в 1922 году при духовном возглавлении епископами РПЦЗ, была дана покаянная оценка Февральской революции, вот как об этом говорил митрополит Антоний:

«Кто же будет отрицать, что февральская революция была столь же богоборческой, сколько противомонархической? Кто может осуждать большевистское движение и в то же время одобрять временное правительство? Оно подняло руку на Помазанника Божия; оно уничтожило в армии церковное начало, уничтожило церковно-приходские школы, ввело гражданскую присягу, одним словом – все это дело было торжеством того нигилизма, который известен русскому обществу уже три четверти столетия. Правда, боясь простого народа, деятели этой революции только наполовину сняли маску со своего противохристианского облика и даже хвалились, что они освобождают не только народ, но и самую Церковь, угнетавшуюся царями. Однако ни один царь не позволял себе разгонять всего состава Синода и набрать туда двух-трех заведомых священников-нигилистов, а должность обер-прокурора оставить во всей ее противозаконной силе и заменить ее сумасшедшим циником.

Но «временное правительство» разрешило Собор? Да потому, что надеялись, что он изменит, вернее – отменит Православие в России, а преданные слуги нового Синода из богословов в духе Карамазовского Ракитина открыто печатали, что «Церковь нуждается не в реформе, а в реформации». Созвали Предсоборный Совет и больше, чем наполовину, наполнили его выгнанными со службы горе-профессорами, нигилистами, которые на Соборе всеми силами, то есть при помощи клеветы, передержек, обструкций и т.п. боролись против возрождения патриаршества и духовной школы… и если бы не подоспели большевички и не напугали наших левых лидеров на Соборе, то еще неизвестно, удалось бы восстановить патриаршество, о котором Предсоборный Совет и не обмолвился…

Вот почему православный русский народ и все разумные люди в России должны торжественно отречься от приобретенных ими «завоеваний» февральской революции, а это возможно выразить только чрез признание преступности низвержения Царствующей Династии и чрез призыв ее вновь занять царский престол. Это необходимо не только как единственное средство спасения России как государства, но в той же мере – для снятия с себя преступного уклонения от Божией правды…» (Деяния Русскаго Всезаграничнаго Церковнаго Собора. Срем. Карловци, 1922. С. 126-127).

Материалы Собора опубликованы, и мы не станем сейчас рассматривать все обсуждавшиеся темы. Отметим общее чувство: это был Собор русских людей, проигравших борьбу против антирусской силы, захватившей Россию, но покаянно осознавших внутренние причины своего поражения («мы не забыты Богом, но наказываемы Богом за то, что забыли Его и Его заповеди», – говорилось в послании к эмигрантам) и стремившихся в опоре на восстановленное православно-монархическое сознание продолжать борьбу, тем более что она не прекращалась на родине. Это чувство выразилось и в соборном послании “Чадам РПЦ, в рассеянии и изгнании сущим”:

«Наша неотступная молитва к Богу Милосердному – да будет неустанным воздыханием – да простит Господь и нам и земле нашей тяжкие грехи и преступления наши, да просветит наш разум светом истины, сердце – пламенем любви; да укрепит волю на путях правды… И ныне пусть неусыпно пламенеет молитва наша – да укажет Господь пути спасения и строительства родной земли; да даст защиту Вере и Церкви и всей земле русской и да осенит он сердце народное; да вернет на всероссийский Престол Помазанника, сильного любовию народа, законного православного Царя из Дома Романовых».

Таким образом, утверждение о нераскаянности согрешивших архиереев ‒ это высокомерный перебор г-на Бабкина и его единомышленников с взятием на себя полномочий безгрешного Судии. Тем более в такой бюрократической формулировке Бабкина с требованием документа о покаянии: «Лично я документов о «покаянии за Февраль 1917-го членов Синода и массы архиереев» – не встречал. Если соответствующего массива документов не будет представлено, можно будет констатировать, что данные слова – не более чем идеологическая установка».

3. Бабкин даже утверждает, что явление иконы Державной Богородицы в Коломенском в день отречения Государя было не знаком Ее перенятия на Себя Царской власти для ее сохранения (как это трактовали в Катакомбной Церкви и в РПЦЗ), а знаком лишения благодати всей РПЦ. В журнале «Посев» (2009, № 3) он заявил: «По нашему мнению, официально принятое толкование «чуда явления Державной иконы» фактически является одним из средств богословского оправдания духовенством свержения в России царской власти». Вот так можно вывернуть свой «анализ» при желании непременно осудить всю Русскую Церковь, в том числе и Катакомбную: «больше не читаю ни акафистов ни Державной иконе, ни Патриарху Тихону, ни Владимиру и так далее никому из них».

Есть в среде «ревнителей» и уклон в «царебожничество» ‒ это когда монарх обожествляется и фактически подменяет собой Бога. Это сродни с языческой сакрализации монарха, каковое было в дохристианском Риме, а в наше время в Японии. Служить ему и выполнять его волю нужно потому, что он – божество…

«Ересь крестоборчества» или опровержение западной юридическо-торгашеской трактовки Искупления?..

Это обвинение основывается на критике рядом архиереев «Догмата искупления» митрополита Антония, написанного в 1917 году в Валаамском монастыре. Его обвинили в «отрицании значения крестных страданий Спасителя», что конечно же, не соответствует действительности.

Владыка Антоний выступил против западной торгашеско-юридической теории о крестном искуплении как необходимом «выкупе» Богу за нанесенное Ему оскорбление людьми, ‒ эта теория настоятельно требовала православного ответа на основе святоотеческого учения.

Неужели Богу Отцу нужен был такой выкуп казнью Его Сына? Ведь выкуп – это всего лишь средство, способ достижения чего-то, а не самоцель. Помимо него должна быть причина, по которой необходим выкуп, и его цель. Именно любовь Господа Бога к грешным людям ради их спасения (через крестную победу над грехом и диаволом) есть и причина, средство и цель, на которую указывает митрополит Антоний, вовсе не отвергая Искупление на кресте. Напомним, что он писал во вступлении своего исследования.

«Сущность Искупления Христом человечества «наша учебная догматика трактует так: Бог оскорблен Адамом и должен быть удовлетворен чьим-либо карательным страданием, чьею-либо казнью. Принцип, взятый из римских и феодальных нравов и притом проведенный последовательно по всем правилам последних. Оскорбленный рыцарь считался потерявшим свое достоинство («честь») до тех пор, пока он не отомстит за себя. При этом месть должна быть вполне определенная. Во-первых, она должна постигнуть такого же дворянина или рыцаря, хотя бы оскорбителем являлся один из служителей соседнего владельца, а во-вторых, она должна состояться с пролитием крови, хотя бы и несмертельным…

Богословы-схоластики пытаются все-таки возразить на это ссылкой на добровольность Христовых страданий и убедить читателей, что любовь проявил не только Божественный Сын, пойдя на распятие, но и Отец, подвергший Его последнему. «Любовь Сына распинаемая, любовь Отца распинающая». Но ведь это самый неубедительный софизм, игра словами, и только.

Что же за любовь, которая распинает? И кому это нужно? Мы ни на минуту не сомневаемся в том, что людям было бы невозможно спастись, если бы Господь не пострадал и не воскрес, но связь между Его страстью и нашим спасением совсем иная. Насколько это юридическое учение об искуплении расходится с церковным отношением к последнему, видно из того, что последователям первого некуда приткнуть к делу нашего спасения того события жизни Искупителя, которое в православном церковном сознании считается наиболее спасительным для рода человеческого и составляет предмет праздника праздников и общенародного духовного восторга. Более последовательные поклонники юридической теории, т.е. католики, у которых она содержится не только в школьной науке, как у нас, но и в самой церковной жизни, унизили и самый праздник Пасхи и поставили его ниже праздника Рождества Христова. Что касается православной русской школы и науки, то спасительное значение Воскресения Христова, столь глубоко усвоенное общецерковным чувством, богослужебною поэзией, впервые выяснено научно профессором Несмеловым, за что ему честь и слава…

Мы постараемся… устранить кажущиеся противоречия между Отцами Церкви (жертва Отцу или жертва диаволу), столь злорадно подчеркиваемые протестантами и их русскими почитателями… как удовлетворение человеческой совести самих искупляемых, которые-де не могут воспринять идеи примирения с Богом без посредства факта отмщения».

Для этого митр. Антоний исследует смысл Гефсиманской молитвы Спасителя:

«Исполненный в продолжение всего своего земного странствия глубокого сострадания греховному человечеству и неоднократно восклицавший: «О, род неверный, доколе буду с вами, доколе терплю вас!» — Он был подавлен величайшею скорбью в ту ночь, когда совершилось величайшее в истории человечества злодеяние, когда служители Божии, в соучастии с учеником Христовым, одни по зависти, другой по корыстолюбию, решили умертвить Божественного Сына.

Вторично эта подавляющая скорбь объяла Его пречистую душу на кресте, когда уже весь жестокий народ не только не смягчился Его страшными телесными мучениями (душевных они, конечно, и понять не могли), но злобно издевался над Страдальцем. Должно думать, что в ту Гефсиманскую ночь мысль и чувство Богочеловека объяло всех падших людей в числе их многих миллиардов и оплакало с любовною скорбью всякого в отдельности, что, конечно, было доступно только сердцу Божественному, всеведущему. В этом и состояло наше искупление. — Вот почему искупителем мог быть только Бог, Богочеловек, а не ангел и не человек, ‒ а вовсе не потому, что нужна была для удовлетворения гнева Божия наиболее ценная жертва…»

То, что первоиерарха подвергали критике многие видные авторы в самой РПЦЗ (архиепископ Феофан Полтавский, о. Серафим (Роуз) и др.), не дает права отвергать мысли м. Антония как «ересь». Можно не соглашаться с некоторыми его неудачными фразами, но считать их «ересью» можно было бы только в том случае, если бы он совсем отрицал значение Креста, которое он наоборот: углубляет, раскрывая дополнительный аспект и справедливо считает неверной западную юридическо-торгашескую трактовку искупления. Неужели критики считают ее верной?

Допустим, владыкой не очень удачно была сформулирована фраза: «В этом и состояло наше искупление» ‒ она и стала причиной обвинения в том, что он якобы отвергает Крест и необходимость смерти Спасителя и будто бы учит, что искупление совершено уже во время Гефсиманской молитвы, а Распятие якобы тут не при чем. Но такого категорического смысла митр. Антоний в эту фразу никак не вкладывал. В этом обвинении очевидно у кого-то пристрастное, у кого-то невнимательное выделение Гефсиманской ночи из общего контекста этого богословского труда об искупительном служении Христа, которое завершается на Кресте. Это убедительно показывают все защитники труда владыки Антония. В их числе выдающиеся богословы ХХ века, причисленные к лику святых: Иустин (Попович), свт. Иоанн Шанхайский, свт. Филарет (Вознесенский) и др.

«Если западное богословие останавливалось на страданиях тела, то Митрополит Антоний, отнюдь не пренебрегая ими, больше сосредоточил свое внимание на страданиях души Спасителя. Поэтому несправедливо было говорить, будто он пренебрегал Голгофой и центр тяжести переносил с нее на Гефсиманию. Вовсе нет. В обоих случаях он старался проникнуть в душевные страдания Богочеловека, как проявление Его сострадательной любви, духовно соединяющей нас с Ним и возрождающей чад Св. Церкви»  – напоминал епископ Григорий (Граббе) (Церковь и Ее учение в жизни. Завет святого патриарха. М. 1996. С. 38-42).

Именно со ссылкой на критиков в РПЦЗ обвинения в «крестоборчестве» муссируются по сей день в среде Московской патриархии, чтобы унизить первого главу РПЦЗ: мол, у вас у самих «ересей» хватает, не вам критиковать «сергианство». Но таким способом, произвольно подменяя критерии разных уровней вопроса, можно найти «ереси» у кого угодно. Если же где-то владыка Антоний выразился неточно или неудачно – то надо возражать на эти неточности, а не обвинять в «крестоборчестве».

Важность этого труда митрополита Антония несомненна и сегодня, поскольку, к сожалению, примитивная западная юридически-торгашеская теория Искупления как выкупа и отмщения до сих пор широко распространена и в РПЦ МП, и многие священнослужители не вдаются в смысл этого понятия. Желающие подробнее ознакомиться с сутью проблемы могут обратиться к сборнику материалов известных богословов: Митрополит Антоний (Храповицкий) – Догмат искупления (М. 2002).

(Никто не застрахован от возможных ошибок, были они и у владыки Антония. В частности, не зная о секретном лишении государем Николаем II прав престолонаследия Великого князя Кирилла Владимiровича и его потомства из-за его грубого нарушения церковных, фамильных и государственных законов, митрополит Антоний признал его в эмиграции главою Дома Романовых и наследником престола.)

«Имяборчество» или «имябожничество»?..

Вести ответственный разговор об Имени Божием православный человек может только, если он имеет для этого должные богословские знания, внимательно вникнув на их основе во все аргументы разных сторон. Плюс к этому необходимы трезвомыслие и интуиция (помощь Божия). Потому что это сложный вопрос, в котором имеются различные аспекты, по-разному трактовавшиеся даже авторитетными отцами, и которые можно согласовать, совместно приближаясь к истине, а можно утрировать до обвинений, внося смуту.

Специального богословского образования у меня нет. Есть филологическое и некоторые философские знания. С этой точки зрения любое слово есть материальная обочка (графическая, звуковая) идеального содержания. Разумеется и  слово «Бог», и Имя Его. Мы используем слова именно для передачи идеального их содержания.

Богословская суть проблемы доступна моему пониманию при сравнительном изучении споров сторонников и противников учения об имяславии, вызвавшем смуту на Афоне накануне Первой мiровой войны, реанимируемую сегодня «ревнителями». Всё, что я сейчас попытаюсь изложить в своих размышлениях, продиктовано насущными потребностями нашей церковной жизни, ибо разномыслия по этому вопросу внесли раскол и в наши малые оставшиеся независимыми приходы ‒ преемники РПЦЗ на территории исторической России.

Во-первых, совершенно очевидно, что почитание Имени Божия всегда было несомненной частью православного богословия. Все православные ежедневно произносят молитву Господню: «Да святится Имя твое, да приидет Царствие Твое» ‒ так славим мы Бога в ежедневной молитве. И в любой молитве, обращенной к Нему.

Во-вторых, также очевидно, что разные современные авторы вкладывают в имяславие разный смысл. И к давним святоотеческим высказываниям об Имени Божием добавляют новый смысл, аргументируя книгой схимонаха Илариона Илариона (Домрачева) «На горах Кавказа» и его афонских последователей, как оно выражено у иеросхимонаха Антония (Булатовича) в книге «Апология веры во Имя Божие и во Имя Иисус». Об их трактовке имяславия, вызвавшем смуту, было вынесено суждение Синодом в Послании от 18 мая 1913 года как о «лжеучении имябожников»:

«Спросим себя, что есть молитва Иисусова по разуму святой Православной Церкви? Она есть призывание Господа Иисуса Христа. Как иерихонский слепец взывал: «Иисусе, сыне Давидов, помилуй мя» ‒ и не переставал взывать, несмотря ни на что, пока Господь не внял его мольбам («Господи, да прозрю» и пр.); так и подвижник умного делания с верою несомненной, со смирением и постоянным очищением сердца непрестанно взывает Господу Иисусу, чтобы Он пришел и дал «вкусить и видеть, яко благ Господь»…

Но это столь естественное, столь утешительное, так возбуждающее в нас любовь ко Благому Господу объяснение показалось о. Илариону и его последователям недостаточным, и они решили заменить его своим: молитва Иисусова будто бы спасительна потому, что самое Имя Иисус спасительно ‒ в нем, как и в прочих именах Божиих, нераздельно присутствует Бог…

Ведь если оно право, тогда, стало быть, и несознательное повторение Имени Божия действенно (о. Булатович так и говорит на с. 89 своей «Апологии»: «Хотя и не сознательно призовешь Имя Господа Иисуса, все-таки будешь иметь Его во Имени Своем и со всеми Его Божественными свойствами, как книгу со всем, что в ней написано, и хотя призовешь Его как человека, но все-таки будешь иметь во Имени «Иисус» и всего Бога»). Но это противоречит прямым словам Господа: «Не всяк глаголяй Ми: Господи, Господи» и пр. Если бы новое учение было право, тогда можно было бы творить чудеса Именем Христовым и не веруя во Христа, а Господь объяснял апостолам, что они не изгнали беса «за неверствие» их (Мф. 17, 20)… Это есть магическое суеверие, которое давно осуждено Святой Церковью».

И далее из Послания Синода:

«В защиту своего мудрования «Апология» и другие единомышленные ей писания приводят немало мест из Слова Божия и творений Св. Отец.., считают себя продолжателями св. Григория Паламы, а противников своих ‒ варлаамитами. Но это ‒ явное недоразумение: сходство между учением св. Григория и этим новым учением только внешнее и притом кажущееся… Весьма многие места Св. Писания, кроме того, перетолковываются приверженцами нового догмата совершенно произвольно…

С особой силою приверженцы нового догмата ссылаются на почившего о. Иоанна Кронштадтского в доказательство своего учения. Но… о. Иоанн, хотя подобно другим церковным писателям и упоминает об особой силе, чудодейственности Имени Божия, однако ясно дает понять, что эта сила не в самом Имени как таковом, а в призывании Господа, Который (или благодать Которого) и действует… Например, мы читаем в сочинении «Моя жизнь во Христе»: …»А чтобы маловерное сердце не помыслило, что крест или имя Христово действуют сами по себе, эти же крест и имя Христово не производят чуда, когда я не увижу сердечными очами или верою Христа Господа и не поверю от сердца во все то, что Он совершил нашего ради спасения«… Эти слова совсем не мирятся с новым догматом о. Илариона и о. Антония Булатовича, будто «Имя Иисус всесильно творить чудеса вследствие присутствия в нем Божества»…

Наконец, если бы при совершении таинств все дело заключалось в произнесении известных слов и исполнении известных внешних действий, то ведь эти слова может проговорить и действия исполнить не только священник, но и мирянин, и даже нехристианин. Неужели о. Булатович готов допустить, что и при таком совершителе таинство совершится? Зачем же тогда нам и законная иерархия? Правда, в прологах и подобных книгах встречаются рассказы о таинствах, совершившихся и без законного совершителя, когда произносились (иногда даже в шутку и в игре) установленные слова. Но все такие рассказы свидетельствуют или о том, что Бог иногда «открывается и не вопрошавшим о Нем» (Ис. 65, 1), как, например, апостолу Павлу, или же о том, что церковные таинства нельзя делать предметом глумления или игры: Бог может наказать за это. Но, во всяком случае, такие рассказы не подрывают богоустановленного церковного чина…». (Почеркивания везде наши. ‒ М.Н.)

С такой точки зрения, все приводимые современными защитниками о. Булатовича благочестивые цитаты и молитвы из святоотеческого Предания не имеют отношения к его учению. Это только попытки внешним (по сути же неточным) сходством оправдать выдвинутый тогдашними афонскими новаторами, «как он [о. Иларион] сам говорит, «догмат», не встречавшийся раньше нигде», который сродни магии, ‒ как это отмечено в Послании Синода.

Мне это объяснение Синода кажется правильным. Ведь согласно трактовке о. Булатовича если неверующие и еретики призывают Бога по имени, то они имеют Его,какбы владеют Им. Такое «имяславие» противоречит утверждению, что истина только в Православии, и в сущности выглядит хулой на Бога. То есть, настоящее имяславие ‒ это не магическое обладание Богом (как у о. Булатовича), а его призывание (которое нам по нашей греховности не всегда удается).

Одна из десяти заповедей говорит: «Не возмеши имене Господа Бога твоего всуе: не очиститъ бо Господь прiемлющаго имя его всуе» (Исх. 20:7). Один священник высказал мне возражение, что этот запрет «не произноси имени Божия всуе» объясняется именно тем, что даже призывающий всуе получает истинного Бога. Полагаю, что смысл тут иной. Этот призыв обращен к верующим в Бога, а не к неверующим ‒ тем все равно, и Бог к ним автоматически не явится, ибо он не прикреплен к материальным знакам или звукам Своего Имени.

+ + +

Позволю себе несколько своих размышлений относительно древнего понимания Имени Божия в Церкви. Господь так ответил на заданный ему вопрос Моисея об имени Бога: «Я есмь Сущий». (Ученые богословы полагают, что это слово на еврейском языке произносится в зависимости от огласовки как Иегова или Яхве.)

«Я есмь Сущий». И это всё. Человеку, чей ум ограничен параметрами мiра сего, невозможно было ни тогда, ни сейчас осознать всё Величие Бога, все Его свойства, потому что Бог превосходит мiр, сотворенный Им, и «знает» всё обо всём сверх пространства и времени. Господь открыл людям лишь часть знания о Себе, которую они способны вместить и которая им необходима для того, чтобы быть людьми, стремиться к богоподобию в том, что им открыто, для прохождения через земную жизнь к Жизни Вечной в Царстве Божием. Господь решил, что людям этого достаточно. Это откровение через Моисея и других пророков дополнено знаниями о сотворении мiра и человека, о его непослушании Богу (под влиянием падшего ангела) как истоке зла в мiре, о преодолении этого зла Мессией-Спасителем, о конце земной истории. Во всем этом тоже было отражение Бога и Его свойств, и изучение Священного Писания также расширяло знания людей о Боге.

В Церкви для этого существует понятие апофатического богословия ‒ то есть понимания того, чем Бог не является, каких качеств у Него нет, без претензии на всеохватывающее познание сущности безконечного Вечного Бога.

Разумеется, Бог помогает людям в их религиозном совершенствовании, открывая о Себе некоторые новые знания для уточнения уже ранее открытых, для более осознанного выполнения людьми поставленной им задачи самосовершенствования и богопочитания. Эта помощь Богом оказывается в Церкви, в которой на Вселенских Соборах были выработаны основные догматы, более подробно осмысленные в святоотеческом Предании.

У святых Отцев бывали разномыслия по отдельным толкованиям учения, например, о природе Христа как Богочеловека, но опять-таки соборным мнением с помощью Святаго Духа, выкристаллизовывались истинные богословские знания, которые становились неотъемлемой частью церковного учения.

Были и богословские мнения (о Тысячелетнем Царстве и др.), которые таким же образом выявлялись как ошибочные, не соответствующие основному смыслу Православия, и таковые отвергались как ереси, хотя иногда в результате упорной борьбы и расколов.

В наше время всемiрной апостасии, которой оказалось подвержено даже большинство поместных православных Церквей, ошибочные богословские мнения особенно распространены как по причине эсхатологической напряженности, побуждающей ищущих людей искать ответы на совершающийся на их глазах апокалипсический процесс разрушения мiра, так и вследствие самоуверенной человеческой гордыни отдельных «богословов», оправдывающих свое отступничество («всякая власть от Бога»), а также противостоящих им «ревнителей», порою не имеющих должного исторического и богословского образования ‒ эти два уровня знаний необходимы для обретения должного кругозора в понимании сути нашего времени.

При этом «ревнители», остро чувствуя ширящееся глобальное господство «системы мiрового зла» (как она названа в РПЦЗ), абсолютизируют исток зла в его частностях и таких носителях, как католики, масоны, евреи. Последние как христоборцы более всего таковы, но часто трактуется это опять-таки слишком дилетантски: политически, кровно-националистически, в опоре на какие-нибудь «Протоколы» (а таких страшилок много) и даже с хулой на Ветхий Завет в духе маркионизма: якобы в нем изображен не Бог, а диавол, который и есть еврейский бог, жестокий и мстительный.

Подобное «ревнительское богословие», отталкиваясь и от накопившихся грехов официальной Церкви, проявило себя в ХХ веке и в переходе от апофатического богословия к претензии на овладение Именем Божиим.

Как грешный мiрянин, я не являюсь компетентным в данном сложном богословском вопросе (надеюсь, что настоящие богословы меня поправят), но из сравнения аргументов сторонников и противников, не понимаю, зачем вообще нужен этот новый «догмат», который утверждал о. Булатович. И как это без него столько веков жила Церковь и спасала людей, дав нам множество святых? Из присылавшихся мне сторонниками этого учения ссылок на святых отцов не могу не видеть, что речь идет о разных понятиях: об имяславии, примеры которого сторонники о. Булатовича ищут в изречениях святых отцов Церкви, ‒ и о процитированном выше афонском «имябожничестве». Разве могли бы с ним согласиться свв. отцы?

И как можно видеть, не один митр Антоний, а весь Архиерейский Собор РПЦЗ в Определении от 17/30 октября 1935 г. о софиологии «ошибался» в своей критике имябожничества (но не имяславия, что оговаривается и в Послании Синода 1913 г.).

Какое из этих понятий ‒ имяславия или имябожничества ‒ защищал св. Царь Мученик? Уточнить это нам уже вряд ли возможно. Но если св. Государь призывал: «не нам судить о величайшей святыне, Имени Божием, и тем навлекать гнев Господень», ‒ то разве не именно это сейчас делают те, присоединяясь к утверждениям наподобие еп. Диомида, что якобы именно из-за неприятия учения о. Булатовича Господь послал нам революцию, поэтому критики этого нового учения никакие не Новомученики, а получили «заслуженное возмездие»? И при этом такие нынешние «имябожники» запальчиво утверждают, что кто с ними не согласен, ‒ тот находится «вне Церкви»…

Следовало бы прекратить спор на тему имяславия («имяборчества») в данном формате «ревнительских» обличений. На эту тему опубликованы достаточно серьезные книги, и вряд ли к ним спорящие могут что-то добавить.

 

Об ИНН, штрих-кодах, об опасностях и о страшилках биометрии

В последнее время распространились разоблачения «начертания антихриста» при получении биометрических загранпаспортов. В 2018 году у меня состоялась полемика с П.М., упрекнувшим меня в получении такого паспорта и в предательском замалчивании этой кампании «ревнителей».

П.М.: «Сейчас вводят в действие систему по нанесению начертания, которой скоро будет пользоваться антихрист. Вот в этом ролике (9 мин) всё понятно объясняет парень… (666 засветятся на лбу!! Программист об УЭК, биометрии!..)»

М.Н. В отличие от многих наших «ревнителей», я не специалист по биометрии. Тем более, если всё валить в одну кучу: ИНН, штрих-коды, паспорта, биометрию и начертание. Я принимать начертание от антихриста не собираюсь. Но пока что его не вижу. Биометрия в паспорте ‒ не начертание, хотя это шаг к электронному концлагерю. И все-таки, даже не будучи специалистом по биометрии, отвечу П.М. подробнее, потому что дело тут не в биометрии.

Кампания наших ревнителей против биометрических данных ‒ это новая ступенька в их общей кампании против нового этапа электронного контроля властей над населением. Начиналась эта кампания против ИНН (идентификационный номер налогоплательщика), затем переросла в кампанию против маркировки товаров штрих-кодами, затем ‒ против переписи населения, против новых паспортов с личными кодами и антихристианской символикой, против УЭК (универсальная электронная пластиковая карта, объединяющая в себе идентификационное и платёжное средство; введена с 1 января 2013 г., выпуск и выдача карт прекращены с 1 января 2017 г.), теперь ‒ против биометрии.

С самого первого этапа ‒ Движения против ИНН (его лидер В.П. Филимонов) ‒ эти технические средства контроля нашими ревнителями отождествлялись с мистическим «нанесением антихристовой печати (начертания)», принимая которую человек непоправимо отдает душу антихристу и попадает в ад. Поскольку я не находил для этого оснований, мне (тем же Филимоновым) предъявлялись упреки в игнорировании апокалипсической сути этих явлений. Желающие могут прочесть полемику с ним (https://rusidea.org/12006). Вот место в книге «Вождю Третьего Рима», которое Филимонов поставил мне в вину.

«Сейчас очень важно остановить создание технической базы для того глобального электронного контроля над людьми, о котором приведены прогнозы мондиалистов в главе VI [книги «Вождю Третьего Рима»]. В православном народе вся эта проблема почему-то была сведена к преувеличенным протестам против индивидуального налогового номера (ИНН, спутанного и с личным кодом, и со штрих-кодом) как «печати антихриста», что похоже на намеренную канализацию энергии на второстепенную цель для увода от главной и для компрометации православных таким «фальстартом». Даже диакон Андрей Кураев, призывающий не опасаться глобализации, замечает: «В последнем послании Патриарха Алексия II по поводу ИНН тема «противостояния глобализму» и «властям» не звучит вовсе, но зато борцам против «номеров» достаются самые резкие слова… Такая ситуация могла быть спланирована мастерами глобализации» ( Кураев Андрей, диакон. Христианство на пределе истории. М., 2003. С. 140).

В этом вопросе Синод осторожно лавирует между властью и народом. В Заявлении от 7 марта 2000 г. «Уважать чувства верующих. Хранить христианское трезвомыслие», была высказана обезпокоенность неоправданным использованием трех шестерок в штрих-кодах как «символа, оскорбительного и тревожного для христиан» при одновременном подчеркивании, что никакое «технологическое действие» и «никакой внешний знак не нарушает духовного здоровья человека, если не становится следствием сознательной измены Христу»; однако при этом не было указано на опасность самóй нынешней глобализации и власти в РФ, подчиняющей страну подобными технологическими средствами Новому Мiро­вому Порядку антихриста.

Послание Синода Украинской Православной Церкви МП (29 декабря 2003 г.) дает более глубокую оценку:

«Печать (сама по себе) – это техническое средство, которое даст возможность пребывать в подчиненном антихристу міре, и без поклонения ему она есть ничто, ведь не имеет никакой мистической реальной власти над человеком. Однако, с другой стороны, царство антихриста не состоится без соответствующей технической базы, с помощью которой он захочет добиться своих целей… В связи с этим, любые, даже предусмотрительные, ограничения политических и хозяйственных прав и свобод граждан с помощью технических средств при христианском линейном восприятии времени, которое направлено к своему концу, приобретают эсхатологическое измерение и не могут не безпокоить совесть членов Церкви… Проблема прав и свобод в такой ситуации не может быть лишь частным делом верующих.
Нынешний процесс кодификации гражданского населения… внедряется в формах, которые имеют типологическое сходство с ограничениями апокалипсических времен. При этом одновременно игнорируются и блокируются реальные альтернативные способы осуществления функций государственного регулирования и контроля… В религиозном контексте названные действия власти приобретают апокалипсическую составляющую, что может расцениваться как сознательное или невольное содействие созданию технической базы, способствующей воцарению антихриста…».

И «Основы социальной концепции РПЦ» верно характеризуют глобализацию как «стремление представить в качестве единственно возможной универсальную бездуховную культуру, основанную на понимании свободы падшего человека, не ограничивающего себя ни в чем, как абсолютной ценности и мерила истины». Однако не дают разъяснения о силах, стоящих за этим процессом и разделяющих ныне каждый народ, не выявляют структур зла, через которых диавол стремится построить свое царство земное» [с. 857 во 2-м издании книги ВТР].

Таков текст в моей книге, обидевший уважаемого Валерия Павловича. Однако из этого текста очевидно, что я не оправдываю создание электронного концлагеря, а предупреждаю о его опасности, тем более во всей своей книге. [См. гл. VI-7: «Электронный рай индустриального каннибализма».]

Вот только сопротивление этому процессу я предлагаю не сводить лишь к ИНН, одному из инструментов власти, а бороться против антихристианского духа самой власти. Провозглашение же ИНН главной опасностью в качестве «печати антихриста» именно похоже на “намеренную канализацию энергии на второстепенную цель для увода от главной и для компрометации православных таким «фальстартом». Ведь выходит, что если удастся отменить ИНН, то и борьба с антихристом будет успешно завершена? Об этом мне довелось говорить и на слушаниях в Госдуме по теме «Глобализация: личные коды как проблема мировоззренческого выбора современного человека») [23.1.2001], когда некоторые уважаемые борцы против ИНН предлагали присваивать его «не человеку, а папке с документами», полагая, что этим решается проблема (см.: https://rusidea.org/50061)

Досадно также встречать в протестах уважаемых людей технические неточности, когда ИНН смешивается со штрих-кодом и с личным кодом. Такая неточность в аргументации может вызывать у людей пренебрежительное отношение ко всей проблеме антихристианской глобализации. Поясню.

ИНН не может быть “печатью антихриста” уже потому, что присваивается не поголовно всем, а только субъектам экономической деятельности в отдельно взятой стране для компьютерного контроля за их финансовыми операциями. ИНН не заменяет христианское имя (отчитывается перед налоговыми конторами не номер, а конкретный Иван Иванович Иванов) и не прилипает к человеку пожизненно как несмываемая печать: например, у меня был ИНН в Германии, когда я платил там налоги, но после переезда в Россию этот ИНН стал не нужен ни мне, ни германским властям, он остался в налоговых архивах, а имя мое осталось при мне.

А вот личный код, для которого предусмотрено место в паспорте, гораздо более опасное явление, чем ИНН, поскольку он будет присваиваться пожизненно и поголовно всем людям, независимо от их участия в экономической деятельности, причем по единому для всего міра стандарту с единым контролирующим центром, когда имя (записываемое по-разному на разных языках) окажется в принципе ненужным. Именно личный код человека может служить основой для электронного концлагеря, ибо этот код может быть превращен в тот чип-ключ ко всем благам цивилизации, без которого нельзя будет ни покупать, ни продавать, ни получать медицинскую помощь и т.п. Насколько я знаю от одного из помощников депутатов Госдумы, там достигнуто межфракционное соглашение об отмене личного кода в паспорте, но, конечно, в будущем этот код будет навязываться міровой закулисой всеми способами. Поэтому я предлагаю переключиться с борьбы за «право жить без ИНН» хотя бы на борьбу за «право жить без личного кода».

Третье понятие – штрих-код – представляет собой способ выражения любых цифр в графическом виде, удобном для сканирования. Возмутительным является не сам этот способ, а то, что разделительные линии в общепринятом штрих-коде зрительно похожи на линии, соответствующие также и цифре 6. Было ли это антихристианским хулиганством разработчиков данного штрих-кода или он возник по принципу «Бог шельму метит», но в России надо, конечно, добиваться принятия другого штрих-кода, что технически нетрудно сделать. [Хотя как это сделать, если компрадорская РФ ‒ часть мiрового торгово-экономического механизма…]

И разве не приходится встречать в среде наших антиглобалистов выражений, смешивающих эти три разных понятия  – например, протестов против «присвоения людям штрих-кодов» или против «ИНН с числом антихриста»?

В целом же мне кажется, что надо делать русское дело более спокойно, без истеричного сектантского стиля, столь частого в «борьбе против ИНН». Если мы хотим быть правильно понятыми нашими соотечественниками, за спасение которых боремся. И если мы не хотим уподобиться мальчику в известной притче, созывавшему людей ложными криками «Волк! Волк!», – после чего они ему не поверили, когда волк действительно пришел.

С тех пор за прошедшие годы в принципе мало что изменилось, кроме совершенствования технологий контроля. Этим пресловутая биометрия и отличается от карточек полицейского учета с описанием примет человека. (У меня в эмиграции в немецком документе (т.н. нансеновском паспорте), помимо фотографии, был указан рост, цвет волос и глаз, шрам на носу, и отпечатки пальцев у меня тоже брали. Как вы думаете, каким образом это повредило моей душе?)

В выступлении на Круглом столе в Госдуме я напомнил, что контроль государственной власти над населением существовал всегда на всем протяжении истории (в этом одна из главных организующих функций государства). Разница между переписью во времена Христа или бумажными полицейскими картотеками XIX века, картотеками КГБ, телефонными справочниками абонентов и современными электронными базами данных ‒ в степени совершенства и скорости контроля. А служит он во благо (например, при христианской власти, для защиты народа от преступников) или во зло (при власти террористической, тоталитарной, богоборческой, для искоренения ее противников) ‒ зависит именно от духовной сущности данной государственной власти.

Для меня несомненно, что в нынешнее время всемiрной апостасии и построения антихристианского Нового мiрово­го порядка (царства антихриста) усиление электронного контроля над людьми служит усилению сил зла, а не добра. Человечество уже создало электронные технологии для контроля с возможностью отключать нелояльных от жизнеобезпечения. К сожалению, власть в РФ также вписывается в этот Новый мiровой порядок, стремясь своей цифровизацией (фактически цифровой колонизацией РФ) окончательно подавить недовольство народа компрадорско-олигархическим режимом (в 2017 распоряжением Правительства РФ №1632-р утверждена Программа «Цифровая экономика РФ» ‒ «для удобства граждан»).

Публикуется немало правильных серьезных материалов против этой цифровизации как дальнейшего закабаления народа в общей системе Нового мiрового порядка. Однако на каждом из отмеченных этапов цифровизации и кампании против нее наши ревнители подрывают доверие к себе именно мистическими страшилками про начертание антихриста: «Волк! Волк!», демонстрируя и техническую неграмотность в рекомендуемом П.М. «море информации».

Вот и в ссылке П.М. на 9-минутный видеофильм специалист по программированию утверждает, что при снятии биометрических данных человеку, без его ведома, «на американском оборудовании наносится лазерная маркировка ‒ номер на лбу или на руке». Однако даже высококлассный компьютерный программист не может иметь специальных знаний по лазерной технике, нано- и био-технологиям для такого утверждения. Каким способом при фотографировании или сканировании наносится этот неуничтожимый «номер» на тело человека наш программист не разъясняет: наносится ‒ и всё. При этом профессия «специалист по программированию» должна обязывать к полному доверию. А если настоящий специалист по «нанесению начертания» опровергнет этот ролик и описанный метод как недостоверный ‒ значит и антихриста бояться не следует?

То есть в страшилках про биометрию смешиваются две разных проблемы: реальная опасность тотального контроля над человечеством и мифическое неуничтожимое нанесение «начертания антихриста» таким способом «на уровне ДНК».

Главное же: лидеры «ревнителей» призывают нас и далее только «кусать палку хозяина», выпуская в это кусание пар ревнительской активности, но сами принимают от «хозяина» и ИНН (есть у каждого налогоплательщика, владельца машины или недвижимости, банковского счета и получателя пенсии на этот банковский счет), и паспорта (без которого не купить билет на междугородный транспорт, но ведь они как-то ездят вещать свои страшилки на различные конференции), и главное ‒ многие покорны своему священноначалию, которое благословляет этого «хозяина» и лишь стремится получить свою «православную» нишу в Новом мiровом порядке. (Подробнее: https://rusidea.org/250937455)

Далее мною были даны уточняющие ответы на комментарии читателей.

1. Что такое биометрия. Это измерение и регистрация внешних биологических примет человека (черты лица, радужная оболочка глаз, форма ушей, отпечатки пальцев и т.п.), по которым его можно идентифицировать быстрее, точнее и надежнее, чем посредством бумажного удостоверения личности, которое можно подделать (чем издавна пользуются преступники, террористы, шпионы и разведчики). Биометрические приметы человека можно сделать его паролем для пользования банковскими и прочими государственными административными услугами без предъявления бумажного или пластикового удостоверения. Биометрические особенности лица также дают возможность дистанционной идентификации человека при помощи камер слежения и тем самым усиливают контроль над людьми, у которого есть плюсы (обнаружение злоумышленников) и минусы (слежка за каждым человеком, его контактами и местонахождением, что облегчает возможность любых действий против него со стороны репрессивной системы или злоумышленников, получивших доступ к ней).

2. Чем биометрия не является. Снятие фотографией и сканированием внешних биологических примет человека не является средством внешнего воздействия на организм, мозг, волю и тем более ‒ на душу человека. Мой оппонент П.М. утверждает, что «во время биометрии на лоб и руку человеку наносится лазерное начертание бесцветными чернилами в виде штрих-кода», то есть: «биометрия ‒ это начертание» («начертание антихриста»). Это утверждение бездоказательно уже с чисто технической стороны. Наверное, существуют возможности наносить на тело человека метки (П.М. ссылается на «патент Томаса Хиттера» по нанесению татуировки). Но где доказательства, что это сейчас делается при снятии биометрических данных аппаратурой, например, для оформления загранпаспорта (такой же аппаратурой планируют воспользоваться и банки)? Таких доказательств ни в одной из интернет-страшилок не содержится, все они принимаются на веру. И главное, повторю: зачем это «невидимое лазерное начертание» нужно для власти?

3. В этом вопросе могу согласиться с мнением Пекка: «Прошу васъ, спорящихъ (и, въ особенности, читающихъ данный споръ), дать себѣ отвѣтъ на простой вопросъ: зачѣмъ вообще нужны системы контроля, основаннаго на біометрическіхъ данныхъ? Развѣ не для того, чтобы система узнавала васъ примѣрно такъ, какъ люди васъ узнаю́тъ: по голосу, по глазамъ, по лицу или по другимъ признакамъ уже Вамъ присущимъ какъ любому человѣку отъ рожденія (въ томъ числѣ по отпечаткамъ пальцевъ, «радужкѣ» глаза и т.д.)? При наличии такой системы нѣтъ необходимости въ чипахъ подъ кожу, шрихъ-кодахъ на лобъ, логинахъ и пароляхъ, электронныхъ карточкахъ и другихъ подобныхъ ухищреніяхъ, ибо ихъ техническая задача ‒ однозначно идентифицировать человѣка, а система біометрическаго контроля может его идентифицировать и такъ… Сама суть біометрическаго контроля сводитъ на нѣтъ необходимость въ штрихъ-кодахъ на лбу (ибо узнаетъ васъ по лицу).

Такимъ образомъ, ни сборъ біометрическихъ данныхъ, ни И.Н.Н., ни штрихъ-кодъ на товарахъ или расчетныхъ листкахъ сами по себѣ не являются печатью антихриста. Тем не менѣе онѣ, особенно системы біометрическаго контроля, являются мощнымъ средствомъ контроля, а значитъ и управленія. А разъ управленія, то, в условіяхъ построенія Новаго мірового порядка, въ томъ числѣ и принужденія къ принятію антихриста. И въ этомъ ихъ главная опасность».

То есть, биометрические данные служат лишь дополнительным средством идентификации и контроля. Управление же людьми (принуждением к послушанию) заключается в угрозе, что власть может отключить нелояльного человека от пользования всей жизненной инфраструктурой, основанной на электронном принципе, доступ к которой блокируется отключением нежелательного человека от списка пользователей примерно так, как на интернет-форумах блокируется доступ нежелательных посетителей. Блокировку банковских и иных карточек можно делать и сейчас без всякой биометрии. Проблема для власти пока только в том, что пока еще далеко не всё население включено в электронную систему жизнеобезпечения ‒ потому сейчас и прилагаются усилия по тотальной «цифровизации».

Замечу только уважаемому Пекке, что идентификация по биометрическим данным применима не во всяких условиях, она требует как минимум освещения лица человека и специальной опознавательной аппаратуры, которой не может быть усеяна вся территория государства (леса, поля, горы, водные пространства) и тем более всей планеты (а цель системы ‒ глобальный контроль в любой точке земли). Проще все-таки убедить человечество в выгодах чипирования, когда в тело вводится микросхема («ее нельзя украсть или потерять»), которая будет заменять и паспорт и банковские документы и водительские права и многое другое, она действует и в темноте и она ‒ что важно ‒ может быть средством спутникового слежения за человеком в любом месте, чего не обезпечивает биометрия сама по себе. Мондиалисты (Ж. Аттали и др.) рисуют будущий электронный концлагерь именно в таком виде, поэтому чипирование все шире пропагандируется и применяется, начиная с животноводства. При этом не столь важно, содержит ли чип биометрические данные.

4. Совсем отдельно от биометрии стоит вопрос о возможности управления человеком волновым воздействием на его мозг или посредством каких-то вживленных чипов. Вот Анна пишет о поджоге церкви в Кондопоге, что «закодированный пацан»-поджигатель «возможно был засеян вражеским наночипом… был подопытным кроликом в эксперименте с волновым излучением, где должен был совершить то, что ему было задано оператором, который мог находится вне границ России ‒ достаточно только было вставить соответственные маячки возле Успенской церкви и «кнопку ПУСК» внутри самого поджигателя».

Анна, даже если Вы выдающийся специалист в технологиях излучения, подумайте: а без вражеского наночипа и маячков этот безнадзорный юнец-сорнячок, выросший в современных духовных джунглях, никак не мог стать жертвой сатаны? Сатана непременно нуждается в чипах? И как он до сих пор обходился без этого, например, во времена Герострата? И как будет обходиться далее без лазерных татуировок? (это уже вопрос к П.М.)

5. Что касается принятия паспорта (в котором предусмотрено место для будущего электронного кода, но его еще нет) повторю свой ответ В.Д. Балашову, который меня стыдит, утверждая, что принятие такого паспорта ‒ это добровольное согласие на замену своего христианского имени цифрой: «Вы подконтрольны системе, т.к. приняли от неё имя, признав её своим владыкой и письменно закрепили этот акт свободного волеизъявления личной подписью. Возможно, что это и был Ваш выбор между крестом (исповедничеством) и хлебом (наследством)».

Отвечаю: Выбор есть у каждого человека. «Он в том, чтобы твердо считать своим именем только то, которое дано мне при крещении и которое отнять у меня никто не может. Если же поддаваться Вашим логическим построениям ‒ то нужно добровольно считать своим именем нечто другое: набор цифр… Это ВАШ ЛИЧНЫЙ ВЫБОР, НА КОТОРОМ ВЫ САМИ НАСТАИВАЕТЕ соответственно Вашей психике и логике. Именно в этом и в такой капитулянтской трактовке образца подписи в паспорте, отказываясь от нее якобы, чтобы не стать рабом, Вы уже ПОДЧИНИЛИСЬ НЕКОЕЙ КОЛДОВСКОЙ МАГИИ ЯКОБЫ ВСЕСИЛЬНОЙ ЦИФРЫ и принуждаете других к этому рабскому ее толкованию. Чем Вы в этом отличаетесь от колдуна или спиритуалиста?

У меня другая психология и другая логика. Та, благодаря которой узники советских и гитлеровских концлагерей, получая лагерные номера, сохраняли свои человеческие имена и считали своим Господином Бога, а не лагерное начальство, вынужденно выполняя его приказы ‒ вот в чем ИСПОВЕДНИЧЕСТВО… И в нынешнем «концлагере» я не собираюсь превращаться в «раба системы». Раб системы именно Вы, поскольку признаете Систему и ее инструменты контроля высшей властью СИЛЬНЕЕ БОГА И ВМЕСТО НЕГО. Несчастный Вы человек. Куда Вы убежите от Системы при такой ее рабской трактовке? Она ведь знает о Вашем существовании и все равно в своем компьютере присвоит Вам номер, не спрашивая Вашего согласия, и Вам придется мучиться уже только от осознания этого «страшного факта рабства». Советую Вам избавиться от такой рабской психологии и поверить во власть Бога, а не антихриста».

6. Согласен в основном с Пекка и в главном вопросе: «Какой же будетъ печать антихриста? Какъ отличить, гдѣ заканчивается кесарево, чтобы не отдать кесарю Божье? Видимо, нѣть простого отвѣта на этотъ вопросъ. Но нужно любить Бога всѣмъ сердцемъ, исполнять заповѣди Его, уподобляться Ему; становиться чистымъ сердцемъ, чтобы узрѣть Его. Тогда и можно будетъ опредѣлить, гдѣ та граница кесарева и Божьего (какъ «одну изъ кандидатуръ» на печать антихриста я вижу какую-то прививку-лекарство отъ старости и смерти, дающую медицинское безсмертіе. Ибо безсмертіе въ этомъ мірѣ исключаетъ встречу человѣка съ Богомъ, исключаетъ возможность попасть въ Царствіе Небесное, дѣлаетъ ненужнымъ слѣдованіе заповѣдямъ Божьимъ, такъ какъ какъ-бы устраняетъ необходимость отвѣта человѣка на страшномъ судѣ. Это лишь моя догадка; при этомъ, почему нельзя будетъ безъ этой прививки покупать и продавать, я не знаю. Повторю, это лишь моя догадка).
Такъ вотъ объ этомъ, видимо, и говоритъ Михаилъ Викторовичъ Назаровъ. Всѣ эти новыя технологіи, в частности системы сбора біометрическихъ данныхъ и контроля на ихъ основѣ, хоть и являются опасными, но это не основная опасность (хотя они и приближаютъ «цифровой концлагерь» и смогутъ дать средство принужденія къ новому міровому порядку). Основная опасность не въ нихъ. Основными опасностями являются именно міровая апостасія и построеніе новаго мірового порядка само по себѣ (какъ цѣль принужденія). Поэтому нѣтъ смысла бороться только съ новыми технологіями (средствами), не борясь съ самимъ этимъ построеніем (цѣлью)».

Напомню еще раз Послание Священного Синода Украинской Православной Церкви МП от 29 декабря 2003 года о том, что хотя царство антихриста и создает себе соответствующую техническую базу для контроля, однако: «Печать (сама по себе) – это техническое средство, которое даст возможность пребывать в подчиненном антихристу міре, и без поклонения ему она есть ничто, ведь не имеет никакой мистической реальной власти над человеком…».

С другой стороны, слуги и рабы у сатаны всегда были и без соответствующей печати. Была ли она у иудеев, распявших Сына Божия, или у Юлиана Отступника? Есть ли она у нынешних антихристиан-талмудистов, жаждущих царства мошиаха? (Подробнее: https://rusidea.org/250937658)

В заключение темы о «биометрическом начертании» приведу признание П.М. в своей неправоте: «Как и было условленно с Михаилом Викторовичем, я приобрёл уф-фонарь с частотой 365 нм. и обследовал человека, который прошёл биометрию в 2015 году (к Михаилу Викторовичу решил не ехать, далеко всё-таки). Обследовал лицо и правую руку у этого человека, но начертания не нашёл»…

Итак, уважаемый П.М., долго споривший и обличавший, был вынужден публично признать, что ему все-таки не удалось обнаружить пресловутые метки от получения биометрического паспорта.

Вот даже специализирующийся на апокалипсических страшилках сайт https://3rm.info публикует разоблачение: «Дорогие братья и сестры! Мы ставили видео, в котором мужчина показывал начертание на лбу ультрафиолетовым фонариком, говоря, что это ему поставили в Сбербанке. Сейчас он сознался, что является фейкометом. Он и его единомышленник протоеврей Павел Ильинский, служащий в г. Севастополе в Покровском храме, специально запустили эту провокацию, чтобы якобы выявить сектантов, боящихся получения штрих-кода на лоб».

+ + +

Примерно такой же бурной позже на РИ была дискуссия в связи с ковидом о страшилках про «моргеллоновых червей» и «нано-чины в вакцине» в сочетании с вышками 5G и прочие меры по карантинному контролю над человечеством: якобы все государства мiра, очень разные по отношению к мiровой закулисе (в том числе КНР и Иран) подчинились по ее приказу и ввели одинаковые меры «под копирку», чтобы разрушить свою промышленность и подорвать экономику. За аргументы против этой «конспирологии» тот же П.М. обрек меня на мучения в аду. Многие духовные лица в своих заявлениях возвещали о наступающем конце света именно в связи с мерами против коронавируса. Сейчас эта проблема ушла в прошлое, так что не стану еще и на ней останавливаться. (См.: «Ковид-диссидентство» как дискредитация сопротивления Новому мiровому порядку; Кто и зачем разжигает ковидное противостояние в обществе и др.)

Крайние методы протеста ревнителей-бунтарей часто приобретают форму эстахологических вещаний о конце света. Нашумела история «пензенских сидельцев», приготовившихся спасаться от антихриста в выкопанной ими пещере. В патриотических СМИ особенно отличается сайт «Москва ‒ Третий Рим», собирающий самые разные приметы близкого конца света, который уже должен был бы наступить много раз, если бы они были достоверны.

О борьбе «цифры» против «слова»

 

В числе «конспирологических богословов-апокалип­тиков» отметим специалиста по международным финансам В.Ю, Катасонова. Он  вносит «новое слово» в трактовку Апокалипсиса, но уже вне сферы своей компетенции, и популярен у «ревнителей» с таким же «богословским» уровнем. При его «творческом» взгляде «История предстает как последовательная смена нескольких фаз. Первая фаза –«эпоха Словократии, когда Европа жила Словом и Священным Писанием». Затем наступают эпохи «идеократии» и капитализм – «числократия». А в нашей «эпохе цифрократии, инструментом подчинения человека князю мира сего становится цифра как управляющий электронный сигнал, вытесняющий слово»… Такой взгляд на историю полезен для «понимания того, зачем и как нам (христианам) следует бороться с попытками навязать обществу жизнь «по цифре»…».

В христианской историософии принято разделять эпохи европейской цивилизации иначе, по духовному их содержанию: конец языческого древнего мира с христианизацией Римской империи; христианское Средневековье; Возрождение языческих ценностей, Реформация христианства иудаизмом; атеистическое Просвещение и революционное Новое время; Новейшая история с 1917 года (становление мiрового господства иудомасонской демократии). Вся эта апостасийная деградация под воздействием станинской «тайны беззакония» закончится царством антихриста.

Однако Катасонов своим критерием избрал использование человечеством цифры как инструмента. Он прослеживает во всей человеческой истории зловредную роль «цифры» как таковой, начиная с использования людьми арифметических вычислений, с чего якобы и началась «подготовка к созданию цифрового мира много веков назад».

В капитализме В.Ю. винит не реформаторскую идеологию стяжательства, а деньги, и поскольку они измеряются числами, то виноваты не только «цифры», но и отождествляемое с ними число ‒ отсюда «эпоха числократии».

Противопоставляя число слову, В.Ю. забывает, что числа не обязательно выражаются цифрами, они тоже являются словами (в грамматике это имя числительное), которые необходимы человеку во владении земным мiром и в понимании его процессов. Число ‒ тоже Божие создание для человека, часть его языка. В Священном Писании числа используются повсеместно и без всякого негативного смысла.

Ранее цифрами у разных народов вообще служили буквы, что сохранилось в виде латинских римских цифр и в церковно-славянской нумерации. Ныне утвердилась, как наиболее удобная, система счета в виде арабских цифр, их всего десять: от 0 до 9, из которых можно составлять безконечное количество чисел, но их всегда можно выразить также и в виде слов, хотя и очень длинных. То есть цифра представляет собой упрощенный графический способ выражения чисел для математических операций с ними.

Поэтому примерно в начале второго тысячелетия после Р.Х. в Европе римские цифры-буквы стали заменять арабскими цифрами. И это проф. Катасонов тоже трактует отрицательно: это был «своего рода «троянский конь», с которым в Европу придет совершенно другая цивилизация… слово стало постепенно терять свои позиции, а цифра и число стали замещать слово… активное  внедрение цифры и числа в повседневную жизнь европейца еще более ослабляло его христианский дух» (???). Соответственно В.Ю. демонизирует и математику: «Возвышение математики… безусловно, еще сильнее деформировало сознание человека, его мировоззрение, окончательно уводило человека от Бога…»

Наверное, В.Ю. прав в своей критике современной экономической науки, которая в результате «тотальной математизации экономического знания… превращается в некую гигантскую машину, функционирующую по законам механики», подминающую под себя мораль и духовные ценности, превращая человека в биоробота. Но ведь это происходит вследствие насаждения такой материалистической идеологии, а не от использования якобы сатанинской по своей природе «цифры» и математики, «уводящей от Бога».

И если В.Ю. в некоторых главах признает, что диавол может злоупотреблять словом в виде «ложных слов» для создания «иллюзорного мiра», то точно так же он злоупотребляет числами и цифрами. Согласно Катасонову, в итоге слова вообще не будет, его заменит цифра. Это каким же образом? Разве она может вытеснить «не только Слово с большой буквы (Слово Бог), но и обычное слово»? Это несерьезное утверждение. Человек не может существовать без языка, это часть его «образа и подобия Божия», и никакая «цифра» не может «вытеснить» собою слово. Может ли сам диавол обходиться без слов, используя только цифры? Разве для обмана человечества он не использует прежде всего слова в своих лукавых соблазнах и ложных «идеологиях»?

Причина зацикленности на непременной демонизации числа и цифры в книге В.Ю. очевидна: нынешняя глобальная «цифровизация», которая у него бросает тень на всю прошлую историю человечества и его науки и даже на распространение Священного Писания методом книгопечатания, приближающее конец времен. Однако что такое «цифра» в современных т.н. «цифровых» технологиях, которую проф. Катасонов трактует как «инструмент подчинения человека князю мира сего, как управляющий сигнал»?

Электронные технологии основаны на использовании простого двоичного кода, для которого взяты лишь две цифры, 1 и 0, то есть наличие и отсутствие электронного сигнала. Их чередованием создаются различные комбинации, которым придается значение десятичных цифр. Название этого кодирования «цифровым» условно: то же самое было бы возможно, если вместо единицы принять, например, крестик или любой другой знак, а нолик ‒ его отсутствие. Этот способ двухпозиционного кодирования для сохранения и передачи информации оказался проще, надежнее (благодаря меньшей подверженности электронным помехам) и универсальнее других, называемых аналоговыми, требующими разнообразной специальной аппаратуры.

Так что если разобраться в строении «цифрового» сигнала, то понятие «цифры» в нем используется не в числовом математическом значении, а в качестве опознавательных знаков «1» или «0», и лишь поэтому такую технологию кодирования стали условно называть «цифровой». Тем более цифре здесь не принадлежит «управляющая» функция, каковой ее наделяет проф. Катасонов и именно на этом придуманном им основании начинает «исследовать» роль «богопротивной» цифры как противостоящей Слову (и слову) в  истории человечества. Управляющими являются составляемые человеком программы, то есть сам человек.

Всё это относится и к «цифровой» экономике, и к автоматическим системам (т.н. «искусственному интеллекту»), и к «цифровым» виртуальным деньгам, которые всегда использовались банкирами и без «цифровых технологий».

Глобализация ‒ явление в первую очередь духовное, а не «цифровое». Катасонов же именно «цифровые» технологии демонизирует как нечто самодовлеющее. Он пообещал в книге дать указания, как «как нам (христианам) следует бороться с нынешними попытками навязать обществу жизнь «по цифре»». Четких указаний, как бороться, он так и не дал, кроме нагнетания страха перед «цифрой» и компьютерами. Ученый профессор лишь поощряет своих читателей «кусать палку», которой их загоняют в «стойло» «хозяева денег», порабощающие человечество. Возможность государственного (а только такое может обезпечить защиту) решения этой проблемы в книге не рассматривается.

Тогда как главное в этом ‒ точно определить и откровенно назвать своего главного противника, готовящего царство своего мошиаха самыми разнообразными методами, из которых главный ‒ ложь, ибо они служат «отцу лжи». Освобождение от власти этого противника хотя бы в размерах одного нашего государства ‒ это первое и непременное условие для последующей борьбы против плана сатаны и его материальных инструментов установления Нового мiрового порядка, а не наоборот.

Практическая возможность борьбы против глобализации для нас заключается только в установлении в нашей стране такой самодостаточной и богоугодной государственной системы органичного сотрудничества всех сословий, которая могла бы стать альтернативой антихристианскому Новому мiровому порядку. В богатейшей по ресурсам странеэто возможно. Для этого необходима идеология противоборства «хороших слов» против «ложных слов» (в терминологии проф. Катасонова). Не борьба против страшной «цифры» с возвратом к доэлектронной экономике в стиле «стимпанк», а борьба против ее мiрового хозяина, которую невозможно вести без использования этой самой «цифры» ‒ тех же современных электронных технологий (раз уж они существуют и используются противником) в оборонных, информационных, производственных, научных целях.

Даже если в нашем мафиозном Олигархате это кажется нереальным (он стремится в Мiровой порядок) ‒ на эту попытку должны быть направлены усилия с упованием на Божию помощь, если окажемся ее достойны. Иного не дано.

(См. подробный разбор книги Катасонова «Об историософском противопоставлении «слова» и «цифры»». ‒ https://rusidea.org/250968525.)

Очень жаль, что столь важную тему уже близкого царства антихриста девальвируют ревностью не по разуму при отсутствии должных знаний и трезвомыслия.