Беседа православных священников с автором книги «Миссия русской эмиграции» М.В. Назаровым

Беседа православных священников с автором книги «Миссия русской эмиграции» М.В. Назаровым

Иер. Александр Малых, прот. Сергий Кондаков, М.В. Назаров, прот. Михаил Карпеев.
ПРОТОИЕРЕЙ СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Михаил Викторович Назаров, писатель, публицист, историк, общественный деятель, человек, который уже многие годы находится на острие меча происходящих событий. Не мешает ли Вам эта вовлечённость быть безпристрастным летописцем Русского Зарубежья или наоборот, она Вам помогает?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: Почему Вы так считаете, что на острие меча? Мне так не кажется. Там находятся другие люди. Возможно, раньше я был активен и в эмигрантской деятельности, и в российском патриотическом движении, хотя никогда не считал себя политиком. Это было из чувства долга. Но в последнее время уже и здоровье не то, и вообще стараюсь жить спокойнее. Разве что некоторые события меня сами затрагивают, и приходится на них как-то реагировать, сопротивляться явному беззаконию в близких мне сферах жизни.
Главное же – я уже давно расстался с энергичными иллюзиями молодости, что в земном мiре можно что-то исправить: он идет к своему концу, как и предсказано в Священном Писании. Наверное, сейчас нам достаточно его понять, какие силы в нем противоборствуют, и занять в их борьбе правильное место по принципу: делай, что должно, и будь, что будет. Это нужно и для спасения своей души, и для помощи другим.

Так я теперь оцениваю и миссию русской эмиграции: ей не удалось осуществить своих планов и надежд на возрождение России после падения коммунизма. Но она выполнила для своего народа роль передового дозора нации для понимания мiровой расстановки сил и смысла истории. И, конечно, роли и места России в этом процессе. Это главным образом заслуга Русской Зарубежной Церкви. Для меня эта миссия русской эмиграции – самое главное в одноименной моей книге, а к подробному летописанию эмигрантской жизни, к составлению хронологий и каталогов я не стремился. Жаль только, что этот опыт Русского зарубежья не воспринят ведущим слоем нынешней России. Его мiровоззрение западническое, и нынешние разногласия с Западом заключаются лишь в отстаивании правителями РФ размеров ярлыка на управление Великой сырьевой колонией. Грубо говоря, это конфликт Газпрома с американским сланцевым газом.

ПРОТОИЕРЕЙ СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Нацистские власти не позволили осуществлять деятельность РПЦЗ на оккупированных территориях СССР. Гитлер не желал, чтобы русские эмигранты принимали участие в возрождении нашей страны. Наверно, по этой же причине ельцинское руководство начало новые гонения на РПЦЗ, одновременно предоставив все права и поддержку иерархам МП. Как Вы полагаете, если бы и тогда в 40-е, и в 90-е годы представителям белой русской эмиграции была дана полная свобода, насколько бы это повлияло на всю последующую историю нашего Отечества?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: В годы советско-германской войны белая эмиграция еще была достаточно многочисленна, но она могла бы оказать влияние только в случае иной германской политики, хотя бы как было в 1918-м году на оккупированной немцами Украине при Скоропадском. Хотя уже тогда кайзеровская Германия пыталась делать ставку на украинский сепаратизм, – но для него не было почвы. Правитель Украины генерал Скоропадский был русским патриотом-монархистом и в эмиграции стал прихожанином РПЦЗ. При Гитлере это уже было невозможно. Но всё равно пытаться помогать своему народу надо было вместо того, чтобы устраниться и потом пенять рискнувшим за «коллаборацию с Гитлером».

В начале 1990-х силы русской православной эмиграции были уже очень малы, чтобы оказать влияние. Правда, первое время эмигрантов привечали в российских СМИ, но большей частью «третьеэмигрантов»-западников. Вместо германского военного нашествия уже было идеологическое американское, которое многим в СССР на фоне советского тоталитаризма казалось привлекательным. В эти годы все русские патриотические силы и в России, и в эмиграции подвергались шельмованию и удушению. Голос русских эмигрантов звучал как писк комара, правда, в православной среде многие посеянные нами семена дали свой плод. Но сейчас честные и умные православные люди в РФ составляют невлиятельное меньшинство и сами находятся в положении внутренних эмигрантов.

ПРОТОИЕРЕЙ СЕРГИЙ КОНДАКОВ: В своей книге Вы критикуете эмиграцию третьей волны. Но не слишком ли Вы много требуете от людей, которые родились и выросли в условиях советской безбожной системы? Всё-таки нельзя отрицать, что значительную часть этой эмиграции составляли искренние и смелые люди, бросившие вызов тоталитарному режиму. Нельзя же подходить с одной меркой и к тем, кто родился и вырос в православной самодержавной России, и к тем, кто никогда не знал свободной свою страну.

МИХАИЛ НАЗАРОВ: Я уважаю смелость многих честных диссидентов, несмотря на чужесть их взглядов, и пишу об этом в книге. Однако у истины может быть только одна мерка. И если диссидентские знаменитости ей не соответствуют, – то надо об этом честно говорить, чтобы не восхвалять ложных кумиров и не помогать тем силам, которые ими своекорыстно воспользовались. Фактически «третья эмиграция» была не только продуктом советской атеистической эпохи, но и продуктом западного образа жизни, к которому стремилась и подлаживалась под западную политику Холодной войны. А эта война лукаво отождествляла коммунистический режим с исторической Россией. Лишь немногие из «третьеволновиков» восприняли опыт и миссию русской эмиграции, но ведь, по выражению Солженицына, это был лишь «хвостик», прицепившийся к еврейской эмиграции.

ПРОТОИЕРЕЙ СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Не хотели бы Вы более подробно и глубоко осветить деятельность русских эмигрантов на различных западных радиостанциях? Ведь многим из них удалось стать голосом свободной России, преодолевая не только советские глушилки, но и заокеанских русофобов, стремившихся использовать иновещание совсем в других целях.

МИХАИЛ НАЗАРОВ: У меня в архиве есть немало материалов для такой книги о Радио «Свобода», где, скрепя сердце, работали такие мои старшие соратники, русские патриоты, как Глеб Александрович Рар, Игорь Ольгердович Глазенап, Виктория Григорьевна Мондич, Олег Антонович Красовский, отец Кирилл Фотиев (в его религиозной программе и я принимал внештатное авторское участие) и другие. В сущности это могла бы быть книга о русско-еврейской войне в стенах американской радиостанции с анализом все той же мiровой расстановки сил.

Глеб Рар (слева). Радио Свобода. Мюнхен, 1980-е.
В 1992 году в Москве я уже издал на эту тему сборник материалов: «Радио Свобода в борьбе за мир…» (подразумевается: мiр… по возможности весь). Сейчас уже на более серьезную книгу о радиовещании нет времени и сил. Если еще соберусь с силами – попробую написать книгу «Россия и Германия в драме истории», отдавая долг благодарности немецкому народу за 20-летнее гостеприимство. Впрочем, закончившееся занесением меня в регистр «нежелательных иностранцев» с невыдачей визы.

ПРОТОИЕРЕЙ МИХАИЛ КАРПЕЕВ: Михаил Викторович, я с представителями Русской эмиграции за границей встречался несколько раз в Аргентине. Да и моё пребывание там было не долгим, всего чуть больше трёх недель в общей сложности. И поэтому мне сложно объективно судить о современном состоянии Русского Зарубежья. Но всё же, несколько острых вопросов не дают мне покоя с тех пор.

Юбилейный Съезд в Аргентине, сентябрь 1991 года. Выступает поручик В.В.Гранитов

Бросается в глаза разница в оценке своей принадлежности к Русскому народу между эмигрантами и их потомками, родившимися в изгнании. Приходилось, например, слышать от русских по крови, но родившихся в Аргентине, что они считают себя аргентинцами. Их дети уже, как правило, практически не знают русского языка, в результате чего богатство православного богословия и письменного наследия Русской Зарубежной Церкви им мало знакомо, т.к. на испанский язык, в отличии от, например, английского и французского языков, переведено на так много, а то, что переведено, зачастую, оставляет желать лучшего. В середине 20-го века в Южной Америке было очень много приходов, православные русские люди строили храмы на свои скудные средства. Духовный подъём был очень высоким. Сейчас совсем другая картина, остались в основном лишь пустующие храмы как памятники былого. Что, по Вашему мнению, произошло с русскими в Южной Америке, и почему когда-то многочисленные приходы опустели?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: К сожалению, это не только в Южной Америке, но повсеместно. «Подвиг русскости в условиях апостасии», как его называл архимандрит Константин, не всем по силам. Влияние окружающей жизни везде оказывается гораздо сильнее. Но я бы в защиту эмигрантской колонии в Южной Америке сказал, что там в послевоенные годы был наиболее русский правый православный климат. Сейчас от него остались только церковные приходы и газета «Наша страна», которая от времен Солоневича унаследовала не его лучшие черты, а в основном скандальность, безответственные обвинения всех и вся, непогрешимую кичливость своим «истинным антикоммунизмом».

ИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Михаил Викторович, в последней главе 2-го тома «Миссии русской эмиграции» Вы приводите свою оценку русских людей по приезде в Россию в 1992 году после 17-летнего отсутствия.

«…На этом фоне обнищавшей и «оккупированной» Москвы меня тем более поразили – контрастом – лица людей. Впервые за много лет довелось увидеть русских в таком количестве, что становится заметным и их качество: то, что делает множество людей народом с собственным национальным характером. Ожидая встретить всеобщую разруху, я – вопреки многим свидетельствам – не нашел столь явных ее признаков в людях. Не нашел и злобности, которую отмечают многие визитеры: есть не озлобленность, а ранимость… Но помимо этого – в такой атмосфере! – сохранилось славянское добродушие мужских лиц, целомудрие женских, чистота детских, доброта в глазах, спокойное достоинство… Во всем этом мне увиделось что-то важное, что можно вот так выделить и оценить лишь после долгой жизни там, где этого нет».

Как Вы считаете, применима ли такая оценка сейчас, по отношению к нынешнему поколению людей в России? Что на Ваш взгляд изменилось.
МИХАИЛ НАЗАРОВ: Мне кажется, что русский национальный характер в основе остается прежним. Это трудно изменяемый национальный архетип, питаемый всем русским бытом, начиная от детских сказок. Но чтобы его сейчас обнаружить, надо человека сильнее поскрести. Если судить по Москве и в целом по ее более-менее зажиточному слою, то за прошедшую четверть века образовалась короста эгоизма, а молодежь заклеили не только «мики-маусами» вместо сказок, но вообще сильно озападнили в стиле и целях жизни (достаточно посмотреть удручающие детские конкурсы на ТВ). Школьная молодежь, к сожалению, потеряна, там уже и скрести нечего. Лишь редкие одиночки в состоянии преодолеть оболванивающее воспитание в школе и в телевизоре – смесь западнического подражательства с советским патриотизмом. Печальное зрелище вырождающегося Третьего Рима… А ведь к нам у Бога особый спрос. Богу не нужна Россия с идеалами «страны как все». У такой страны-отступницы не может быть достойного будущего, оно будет примерно как в прогнозе Маргарет Тэтчер о 50 миллионах человек, достаточных для обслуживания трубы в Новом мiровом порядке… И то они далеко не все будут русскими…

Возможно, в провинции и на селе старшие поколения еще остались более русскими, соответственно и их семейное влияние на молодежь, но не они определяют общий климат в стране. И в этом климате, целенаправленно создаваемом разлагающей государственной политикой, русские православные люди уже фактически существуют как в резервации. Учитывая также миллионы чужекультурных мигрантов.

С другой стороны, при нормальном русском правительстве можно было бы лет за пять восстановить русское самосознание у большинства.
Однако чуть не забыл о той среде друзей и соратников, в которой живу: не могу не видеть и то «малое стадо», которое в России сохраняется независимо от власти и вопреки ее климату.

ИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: В Вашей книге Вы пишете об опасностях прозападного антикоммунизма и красного патриотизма. Ныне мы видим крен в сторону именно советского патриотизма даже у тех, кто был антикоммунистом. Как Вы оцениваете опасность такого патриотизма для нашей страны ныне?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: У антикоммунистов (как, например, было в последние годы жизни у В. Максимова) это случается при выборе меньшего зла. В частности, это наглядно проявилось в начале 1990-х годов, когда было острым противостояние ельцинских реформаторов и зюгановских коммунистов. Новый мiровой порядок США агрессивно наступает, а коммунизм потерпел историческое поражение, сейчас уже нет настоящих коммунистов с программой уничтожения семьи, нации, государства, частной собственности, религии – как в «Коммунистическом Манифесте» Маркса. Нынешние коммунисты выдают за коммунистическую идеологию те христианские, служебно-патриотические ценности, на которых обманно паразитировала КПСС, особенно в годы войны. А у нынешних властей РФ потребность в неосоветизации объясняется их нежеланием личного покаяния и стремлением паразитировать на советских научно-технических, военных, спортивных достижениях – для легитимации своей государственной правопреемственности от СССР. Но Путин создает лишь симулякр СССР, он вовсе не хочет восстанавливать советский строй, в чем его упрекают «истинные антикоммунисты».
Они, к сожалению, доходят до того, как было и с «третьеэмигрантами», что не проводят различия между историческими геополитическими правами и интересами русского народа и нынешней неправедной властью. Они утверждают, что «русского народа больше нет» и даже среди осколков РПЦЗ готовы поддерживать всех врагов РФ от чеченских боевиков до укронацистов, на эту тему я как-то написал статью «Моральный Кодекс коричневого Белосовкизма» (http://srn.rusidea.org/?a=30063).

Однако это никак не может оправдать примирение даже с таким «коммунизмом» и с его симулякром. Ведь это духовное (в том числе церковное) отвержение последней попытки Господа Бога вернуть нас на исторический путь удерживающего Третьего Рима, игнорирование Божиего научения нашего народа от обратного – для чего и была попущена богоборческая революция. Нынешнее нераскаянное превозношение ее антирусских итогов, ее символики, ее вождей-палачей – это глумление над жертвами лучших русских людей, сопротивлявшихся богоборческой «репетиции апокалипсиса».

А в политическом плане такая преемственность – это взваливание на себя всех кровавых грехов коммунистической власти по отношению также и к соседним народам. Нынешние враги России этим лукаво пользуются для запрягания наших восточноевропейских соседей в свои геополитические планы так называемого «сдерживания российской агрессии». В частности, если бы правители РФ принципиально отмежевались от всего преступного советского наследия, включая искусственные антирусские границы советских республик (напомнив, что и США считали СССР «империей зла»), – это был бы веский аргумент для поддержки русских в Новороссии и признания ее референдумов. Но нынешние преемники большевиков во главе РФ способны только мямлить о своем «невмешательстве», уважении границ, заталкивать Донбасс под власть укронацистов и ждать милостивой отмены санкций Нового мiрового порядка, столь желанного им, где у них уже и дети, и капиталы.

ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Мне тяжело слушать рассуждения современных образованцев от том, что у последнего русского Императора Николая II было всего 2 % русской крови. Основываясь на этом факте псевдоумники делают вывод, мол, Царская Семья то была совсем нерусской. Но слыша это, так и хочется воскликнуть: «Лжете, господа! Потому что святые Царственные Мученики принесли себя в жертву за Святую Русь, пострадав за Христа до последней капли своей мученической крови. И в истории России не было более русской Царской Семьи, чем святые Царственные Страстотерпцы…

Мы имеем счастье служить на ижевско-удмуртской земле. Здесь боголюбивый народ поднял в 1918 году восстание против большевицкого режима. Удмуртские крестьяне вотяки, как их тогда называли, вступили в святую борьбу с воинствующими безбожниками, героически сражаясь в Белой армии и отдавая свою жизнь за свободную Россию в 1918-1919-1920-1921-1922 годах, в то время как рядом в губерниях многие русские мужики предпочитали сидеть на печах и плевать на Белое дело.

Верховный Правитель России адмирал Колчак и ижевские воины
Очевидно, что настоящими русскими богатырями ХХ столетия были именно те мужественные люди, которые нашли в себе силы вступить в борьбу с красным зверем. Как справедливо говорил генерал Антон Иванович Деникин, «русский не тот, кто носит русскую фамилию, а тот, кто любит Россию и считает её своим Отечеством».

Но почему эта подлинно русская идея о том, что истинно русский тот, кто любит православную Россию, как-то непопулярна среди значительной части людей, называющих себя сегодня русскими националистами?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: Мне не кажется, что доля таких людей значительна в русской православно-патриотической среде. В частности, в Союзе Русского Народа отношение к этому вопросу было и есть такое же, как Вы об этом говорите, см.: «Что значит быть русским?» (http://www.rusidea.org/?a=17001). Но наши соратники редко называют себя «националистами», потому что это слово, хотя в некоторых контекстах и уместное (его, в частности, использовал И.А. Ильин), всё же у многих искажает иерархию ценностей, ставя нацию на высшую ступень. Поэтому его использование всегда надо специально уточнять. Из этого искажения и происходит то узкое понимание «истинно русских» о котором Вы говорите. Хотя, конечно, у таких националистов есть и другая актуальная причина, оборонительная: стремление сохранить типичный славянский природный облик как эстетическую и культурную ценность, защищая ее от смешения с чужеродными расами в нынешней геополитике «мультикультурализма». И прежде всего от смешения с евреями по причине их очевидной нерастворимости, неспособности к ассимиляции, что, по моему предположению, объясняется духовной причиной, в которой я попытался в ней разобраться строго с православной точки зрения (http://www.rusidea.org/?a=36019).

Для неправославного же патриота тут кроется серьезная опасность соскальзывания к языческим критериям (которыми пользовался и классический фашизм). Пример тому – уважаемый за многие его публикации М.О. Меньшиков, у которого именно искажение шкалы ценностей привело к искажению его понимания Ветхого Завета, «национальности» Христа, к игнорированию сущности православного самодержавия и в конечном счете – к радости по поводу Февральской революции…

Архим. Константин (Зайцев) (1887-1975) , богослов, публицист, златоуст РПЦЗ. Сын крещеного еврея, он со всем жаром души истинного израильтянина защищал православную Россию
ПРОТ. МИХАИЛ КАРПЕЕВ: На сегодняшний день письменное наследие РПЦЗ огромно: архиепископ Аверкий (Таушев), архимандрит Константин (Зайцев), иеромонах Серафим (Роуз), Ильин И.А. и другие. И это наследие способно проповедовать истину святого Православия. Однако публикация этих трудов идёт очень ограниченно, а зачастую то, что всё-таки выходит в печать, искажено, т. к. издатели вырезают неудобные моменты про отрицательное отношение русских верующих за границей к МП и наоборот, положительное к Катакомбной Церкви в России.

Имея огромный опыт издания литературы, как Вы полагаете, вместо того, чтобы тратить силы в политических баталиях, могли бы современные русские патриоты заняться таким сложным и трудным делом как издание литературного наследия РПЦЗ? Ведь для этого необходимы поистине титанические усилия и большие средства. Если бы сегодня в качестве проповедников выступили книги без купюр, то возможно нашлись бы те, кто готов нести «подвиг русскости» ради проповеди Евангелия мiру?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: Мне кажется, что важнейшее литературное наследие церковных авторов РПЦЗ сегодня доступно ищущим, в т.ч. многое опубликовано в интернете. Зарубежные авторы имеют определенный авторитет в церковном народе. Было бы также желательно выложить полные комплекты «Православной Руси» и других джорданвильских изданий – это важная духовная летопись ХХ века. Причем для этого нужна чисто техническая терпеливая работа. Конечно, интернет может однажды исчезнуть, а книга останется в руках. Репринт бумажных изданий не требует большой технической работы, нужны только деньги, но их-то у нас и не хватает даже при наличии издательского энтузиазма.

Издание такой литературы наталкивается еще на одно препятствие: трудность реализации по ряду причин, в т.ч. по цензурным барьерам в книготорговой сети МП – там, где эти книги нужнее всего. С этой проблемой издательство «Русская идея» столкнулось давно, на складе лежат тысячи книг, запрещенных в патриархийной торговой сети, но неинтересных светским магазинам.

Что касается цензурирования в допущенных переизданиях, то я уже имел полемику с одним таким издателем-редактором, С.В. Фоминым, по поводу переиздания им работ архимандрита Константина (Зайцева). Согласен признать, что у этого очень ценного нашего автора иногда можно встретить досадные перегибы (например, огульное обозначение РПЦ МП как «сатанинской церкви»), однако при переизданиях такие перегибы следует не сокращать по-советски, а стремиться понять и объяснить на фоне тогдашних исторических реалий. Это вопрос издательской культуры.

ИЕРЕЙ АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Итак, Михаил Викторович, опыт русской эмиграции в области социально-политической в России оказался не воспринят. Это печально, ибо этот опыт был выстрадан горечью утрат и собственного раскаяния пред исторической Россией и Богом. Однако был еще и не менее, а скорее более важный духовный опыт, который тоже был плодом покаяния. Он заключался в необходимости оцерковления жизни в очищенной от дореволюционной теплохладности и обмирщения Церкви, каковой явилась Русская Зарубежная Церковь. Без такого воцерковления, на мой взгляд, невозможно восприятие и социально-политического наследия русской эмиграции. Т.е. сначала восприятие духовного наследия Русской Зарубежной Церкви, а затем и усвоение социально-политического наследия русской эмиграции в целом.

Таким образом, не кажется ли Вам, что наши усилия должны быть сосредоточены сейчас не столько на политической деятельности, сколько на духовной жизни во Христе, чуждой метастазам советской церкви, как называли Московскую патриархию в РПЦЗ от Ивана Ильина до митр. Филарета?

МИХАИЛ НАЗАРОВ: Надо признать, что «обмiрщению» в какой-то степени подверглась и часть духовенства РПЦЗ в послевоенном демократическом климате Запада в условиях Холодной войны. Если сразу после революции в эмиграции в целом наблюдался процесс собственного раскаяния пред исторической Россией и Богом, то к моменту падения советской власти в духовенстве РПЦЗ, весьма разном, было уже немало качественных утрат прежней духовной традиции, она у многих стала сводиться к упрощенному критерию: «коммунизм-антикоммунизм», с утратой глобального духовного видения.

Из этого упрощения выросли и нынешние запоздалые «истинно-белые антикоммунисты», никаких иных опасностей в Новом мiровом порядке, кроме коммунизма, не видящие. Они и грядущего антихриста, вопреки церковному учению, пророчат в «совковом русском народе».

Что же касается политической деятельности, то это естественная и необходимая часть общественно-государственной жизни. Правда, это уже не моя сфера деятельности, в ней мне видится много безплодной суеты и траты сил на сиюминутные земные цели. Но политическая деятельность может быть разной, можно, независимо от шансов на успех, участвовать в ней для несения людям идеологических и духовных знаний. Даже философ Ильин писал в своем журнале «Русский колокол» статьи под псевдонимом «Старый политик». И его «Наши задачи» – это ведь статьи преимущественно на политические темы.
Такая православная политика, с моей точки зрения, не может мешать восприятию духовного наследия РПЦЗ, наоборот: может помочь этому. Вот только, к сожалению, у наших современных патриотических политиков часто не хватает целостного исторического, идеологического и духовного образования, и потому они в большинстве своем не способны к историософскому анализу и ставят себе иллюзорные, утопические цели. И их духовные наставники («старцы») тоже.

Один из ценных аспектов опыта русской эмиграции мне видится в том, чтобы учиться трезво понимать исторический процесс и реальные цели сопротивления апостасии, не впадая ни в пессимизм, ни в «ересь утопизма» (термин С.Л. Франка).

ПРОТОИЕРЕЙ СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Михаил Викторович, позвольте прежде всего поблагодарить Вас за замечательный труд. Уверен, что Ваша книга должна быть настольной для всех думающих людей России.

Скачать книгу «Миссия русской эмиграции» можно на сайте РИ: http://www.rusidea.org/?a=431000
(второй том для бумажного издание еще будет редактироваться в процессе верстки)

Источник:http://kondakov.ws/blog/Beseda-s-avtorom-knigi-%22Missiya-rus