«Русская идея»

В конце 1980-х годов, когда «прорабы перестройки» готовили социалистический СССР к геополитическим похоронам, я, живя в капиталистической Германии, наблюдал, как в германском телевидении на всех центральных каналах стала меняться подача новостей: всё более значительное место в них стала занимать всемiрная биржевая информация ‒ курсы валют, индексы, рейтинги, которые казалось бы, раньше интересовали только специалистов. Раньше это тоже присутствовало на ТВ, но не в таком объеме, а теперь глобальные биржевые показатели стали обязательными в каждой сводке новостей наподобие сводок погоды, смещаясь даже на первое место. В некоторых других, не новостных, программах стала внедряться бегущая с краю строка, которая параллельно с происходившим на экране демонстрировала текущие в данный момент биржевые показатели в разных странах ‒ непрерывный пульс жизни мiрового организма.

На первый взгляд это выражало и подтверждало правоту марксизма: все цели и ценности общества, всё его состояние, внутренняя и внешняя политика, приоритеты, развитость, цивилизованность ‒ стали откровенно и прагматично определяться материальным «базисом» (уровнем развития производительных сил), а не «надстройкой» (идейными ценностями). Хотя на самом деле этот базис формировался именно соответствующей «надстройкой» в виде некоего безплотного Верховного Существа, которое под научным именем «Экономика» с ее «непреложными законами Рынка» стало демонстративно довлеть над всей жизнью общества, покрывая его своим «омофором» и питая его своей кровью ‒ мiровыми деньгами, потоки которых создаются «из ничего» специальным генератором и перекачиваются по мiру насосами-банками, они же стали алтарями этого Верховного Существа с иерархией своих служителей. Всевидящее око этого Существа взирает на подчиненный мiр с долларовой купюры ‒ это его икона и абсолютное мерило всех ценностей. Для низовой же массы в нынешнем «свободном мiре» «Экономика», подмявшая под себя коммерциализированную культуру и религию, сама стала эрзацем культуры и религии.

Маркс был прозорлив в отношении устройства и законов безбожного материалистического общества, в которое насильственно мечтал превратить тогда еще не безбожный капиталистический мiр, разрушив его «до основанья». Но классик коммунизма не учел существование этого Верховного Существа, которое путем свободной эволюции превратило и капитализм в такое же желанное ему материалистическое общество, полностью подконтрольное тому же Интернационалу «благодетелей», в которых Маркс видел злостный исток капитализма («Деньги – это ревностный бог Израиля, перед которым не может устоять никакой другой бог». – Karl Marx. Zur Judenfrage, 1844). Вот только в отличие от подвластной человеческой массы, лишенной отечества и религии, верховные «богоизбранные для богатства благодетели» то и другое имеют, что и выражают в национально-религиозной символике своего доллара. Напомню.

В символике однодолларовой банкноты откровенно отражена цель построения Нового мiрового порядка: 13-ярусная масонская пирамида, подпись под нею Novus ordo seclorum («Новый порядок на века»). Пирамида сложена из обтесанных камней, обозначающих «обработанные» каменщиками-масонами отдельные народы, и тем самым символизирует новую Вавилонскую башню. Она увенчана всевидящим оком «Верховного Архитектора Вселенной», к нему относится надпись Annuit cœptis («Благословил начинания») – благословил, конечно, не Бог, Который не одобряет подобные символы земной гордыни, а сатана, который соперничает с Богом за власть над земным мiром и поставит в вершине своей властной пирамиды антихриста.

В правой части банкноты размещена главная часть Большой государственной печати США: американский гербовый орел держит в клюве ленту с надписью из 13 букв E pluribus unum («Из множества – одно») – еще один символ унификации мiра. На груди у орла щит с 13 полосами, в одной лапе оливковая ветвь (на гербе государства «Израиль» также изображены оливковые ветви, окружающие менору) с 13 листьями, в другой 13 стрел. Над головой орла торжественно парит еврейская шестиконечная звезда, составленная из 13 пятиконечных звезд. (Пятиконечной звездой был отмечен краеугольный камень храма, построенного Соломоном – это главный знак масонства; этот храм евреи восстановят для своего мошиаха.) Повторение числа 13, известного у многих народов как «чертова дюжина», официально объясняется числом первых штатов, образовавших США, но имеет и иной смысл в еврейской символике: еврейский народ состоял из 13 колен, включая священническое колено Леви. Основных принципов иудаизма тоже 13. Раввины утверждают: «Исключительность Исраэля и его святость находят свое выражение в числе тринадцать, в то время как у других народов это число вызывает страх и враждебность». В государственной символике США нигде не встречается крест или иной христианский символ.

Наставник Маркса Моисей Гесс учил: «Евреи, всемiрно-историческая миссия которых лежит в сфере естественной истории социального животного мiра и состоит в том, чтобы превратить человечество в хищное животное, – завершили наконец работу, к которой они были предназначены. Таинство еврейства и христианства раскрылось в иудео-христианском торгашеском мiре…». Разумеется, Гесс видел перед собой западное иудаизированное христианство. В дальнейшем, по верованию Гесса, именно еврейству предстоит направить человечество «к конечной цели – эре общечеловеческого единства… универсального монистического порядка» (Moses Hess. Ǖber das Geldwesen, 1845). (Сегодня это гораздо более очевидно, чем во времена Гесса и Маркса: Философия денег и «конец истории».)

И в крушении СССР «реформаторами», молившимися на «невидимую руку Рынка, которая всё сама управит», Верховное Существо избрало себе подобных доверенных служителей, хирургическим путем присоединивших огромные просторы бывшего Третьего Рима к кровеносной системе мiровой «Экономики» в виде донорского придатка. Его обезглавленное и расчлененное тело было утилизировано «богоизбранными» служителями-благодетелями («эффективными собственниками», по выражению главного «благодетеля», Чубайса), а ампутированные лишние органы выброшены на помойку истории вместе с балластной часть народа, не нужного в имевшемся количестве.

Таким образом, с последней четверти ХХ века, также и вследствие развития новых технологий, наглядно наметилась та глобальная трансформация человеческого общества, которую прогнозировали мондиалисты (от французского monde, мiр ‒ так сначала называли глобалистов). Напомню некоторые их прогнозы (ссылки на источники см. в книге «Вождю Третьего Рима», гл. VI-7):

Например, Джордж Сорос выдвинул проект глобального «Открытого общества», называя его «Чудным новым мiром» (название антиутопии О. Хаксли):

«Экономическое поведение пронизывает все сферы деятельности… художественные и моральные ценности могут быть представлены в денежном выражении. Это позволяет применять принципы рыночного механизма по отношению к таким далеким областям, как искусство, общественная жизнь, политика или религия… Сфера действия рыночного механизма расширяется до предельных границ… Эвтаназия, генная инженерия и «промывка мозгов» становятся возможными практически. Наиболее сложные функции человека, такие, как мышление, могут быть разделены на составные части и искусственно воспроизведены…

Вероятно, наиболее удивительной чертой идеально меняющегося общества является распад личных отношений… ни одна из существующих связей не является окончательной и отношение людей к стране, семье и друзьям полностью зависит от их собственных решений… органическая структура общества дезинтегрирована до такой степени, когда ее атомы, то есть индивиды, свободно плавают… Друзья, соседи, мужья и жены становятся если не взаимозаменяемыми, то по крайней мере легко заменяются лишь немного худшим (лучшим) вариантом. В условиях конкуренции они также становятся предметом выбора… Личные контакты в целом могут потерять свое значение, точно так же, как более совершенные средства коммуникации сокращают необходимость физического присутствия».

Банкир Ж. Аттали также прогнозировал будущее, когда на всей планете нет государственных границ, по ней свободно движутся номады-кочевники, «утратившие традиционную привязанность к стране, общине, семье». «Основой технологии будущего… является микросхема», вмонтированная во всевозможные предметы, которые «станут как бы продолжением наших органов чувств, функций нашего организма… Нам удастся подключать микропроцессоры к различным органам тела, чтобы постоянно следить за возможными отклонениями от норм». Электронная памятная визитка «одновременно будет служить удостоверением личности, чековой книжкой и телефонным аппаратом и факсом, то есть фактически превратится в паспорт кочевника. Это будет что-то вроде искусственного «самого себя». Для его использования требуется лишь подключить это устройство в глобальные электронные сети информации – эти оазисы новых номадов». Средства связи (а значит, и контроля) станут вездесущими: «Человеку нигде нельзя спрятаться… впервые у человека не будет адреса… Чтобы идентифицировать номада следующего тысячелетия, достаточно назвать либо его число, либо имя».

Господство экономических критериев над всей жизнь общества, конечно, имеет денежное выражение. Деньги превращаются в политический инструмент власти. Аттали мечтает о том, как «порядок, основанный на силе, уступает место порядку, основанному на деньгах… Денежный порядок станет универсальным. От Сантъяго до Пекина, от Йоханнесбурга до Москвы все экономические системы будут поклоняться алтарю рынка. Люди  повсеместно будут приносить жертвы богам прибыли… Никогда еще мiр не находился в таком плену у законов, диктуемых деньгами… Победители этой новой эры будут созидателями, и в их руках окажутся и власть, и финансовое могущество».

Бжезинский: «возникнет новый орган всемiрной политической власти… Нацисты и коммунисты показали пример высшей степени человеческого высокомерия, когда полагали, что политическими средствами можно воплотить утопию. Быть может, мы стоим у порога высокомерия еще большего, но проявляющегося спонтанно, а не согласно политической доктрине. Оно будет менее контролируемым и более динамичным. Оно будет означать… использование растущих возможностей науки для улучшения, переделки и создания человеческой личности. Все это означает новую эру в отношениях между людьми». Станет возможным «пересадка мозга, синтез человеческого и искусственного интеллекта… В итоге может возникнуть новое неравенство в условиях жизни, которое будет выражаться не неравенством в доходах…. но неравенством в органических условиях жизни».

В таком обществе не только его культурные и духовные ценности, но и сам человек, даже его физическое тело, превращается в товар, что откровенно проповедует Аттали:

«Грядущий мiровой порядок… превратит человека в товар массового производства… Со вставленными в него искусственными органами он [человек] станет и сам искусственным существом, которое можно будет купить или продать, как любой другой предмет или товар». В результате развития генной инженерии человек будет «продавать и покупать своих собственных двойников, «копии» любимых людей… гибриды, созданные на основе подаренных особенных свойств, выбранных с вполне определенными целями… Человек начнет создавать себя сам так, как он создает товары», он будет искать необходимые материалы «на специальных складах живых органов, потреблять других людей, как и прочие предметы, и странствовать в чужих организмах и мозгах… Можно ли вообразить себе.., что даже мозг можно создать в искусственных условиях?.. Человек грядущего тысячелетия позволит потреблять себя кусок за куском в рыночном смысле этого слова. Таким образом, он приобщится к тому, что в конечном счете восходит к культу индустриального каннибализма» (Аттали Ж. На пороге нового тысячелетия.)

Поскольку «Экономика» по сути является религией во главе с упомянутым Верховным Существом, для такого расчеловечения человечества необходимо устранить главное препятствие: традиционную религию от Бога, утверждающую в человеке образ Божий, и основанные на ней традиционные культуры, которые поэтому заменяются «неудержимым распространением западной культуры потребления… Всемiрная идеологическая борьба, требующая дерзости, отваги, воображения и идеализма, – все это сменится экономическими расчетами, решением утилитарных технических проблем, заботами о… удовлетворении требований утонченного потребителя. В постисторический период не будет ни искусства, ни философии…» (новое человечество перестанет в них нуждаться). В этом виде «западная либеральная демократия  утверждает себя повсеместно как окончательная форма общественного устройства» – провозглашает один из американских идеологов глобализации Ф. Фукуяма в своей работе «Конец Истории?». В одном из своих печатных выступлений он открыто требует «борьбы с религией», ибо «развитие современной экономики невозможно при господстве религиозных норм и ценностей в обществе… они вступают в противоречие с экономической целесообразностью».

Разумеется, нынешней мiровой «Экономике» совершенно противоречат принципы православного хозяйствования, известные из святоотеческой литературы – о правильном отношении к земным материальных ценностям и допустимым способам пользования ими. Отцы Церкви высоко ставили ценность труда и единодушно запрещали ростовщичество (что отражено и в церковных канонах). При этом подчеркивается служебная и социальная функция богатства и общественной собственности на то, что создано Богом для всех людей: земля и недра. Богатство не порицается как таковое, если оно приобретено честным путем, однако пользование им должно служить всему обществу. Добровольный отказ от личного имущества в пользу общины – это высокая добродетель, которая, однако, не всем по силам, а лишь избранным для особого служения Богу. С. Булгаков в книге «Философия хозяйства» (М., 1912) рассматривал православную экономику как задачу по христианизации и облагорожению мiра в сопротивлении силам разложения и зла, – в противоположность капиталистической коммерческой эксплуатации человеческих грехов, освящению стяжательства и хищническому разрушению природы вне нравственных критериев.

Эти принципы и другие прикладные черты православной экономики отражены во многих работах как дореволюционных экономистов-славянофилов (Д.И. Менделеев, Л.А. Тихомиров, С.Ф. Шарапов, А.Н. Энгельгардт, В.А. Кокорев, В.П. Воронцов и др.), так и эмигрантских идеологов и философов (Н.Н. Алексеев, Н.А. Бердяев, Г.К. Гинс, о. Сергий Булгаков, И.А. Ильин, С.Л. Франк, Г.П. Федотов и др.). См. об этом в статье «»Ложь» и «правда» рыночной экономики», а также гл. 17 «Из «новоградской копилки»: корпоративизм и социальное христианство» в книге «Миссия русской эмиграции».

Неудивительно, что известный стратег-глобалист Самуил Хантингтон, вторя Фукуяме, тоже откровенно признал:

«Конфликт между либеральной демократией и марксизмом-ленинизмом был конфликтом между идеологиями, которые, несмотря на все свои основные различия, имели сходство: обе были современными, светскими [точнее: материалистическими. ‒ М.Н.] и якобы ставили своей конечной целью достижение свободы, равенства и материального благополучия. Западный демократ мог вести интеллектуальные споры с советским марксистом. А вот сделать это с русским православным националистом для него будет невозможно».

Действительно, нынешний капитализм успешно выполняет программу марксизма: уничтожение семьи, нации, государства, религии, превращая человечество в контролируемое стадо. С одним отличием: частная собственность не только сохраняется (при контроле одной господствующей нации над глобальным Рынком посредством эмиссии мiровой валюты), но и освящается вместо религии в соответствующих «догматах» ‒ «непреложных экономических законах, заменяющих традиционные духовные ценности. Так создается некий экономический детерминизм, унижающий человека, созданного по образу и подобию Божию, до уровня манипулируемой биомассы экономических субъектов. В этом суть Нового мiрового порядка.

В подготовке этого «Чудного нового мiра» (изображенного также в антиутопиях «Мы», «1984» и др.) сейчас разрушается когда-то ведущая европейская культура, народы Европы денационализируются и растворяются в искуственном нашествии чужекультурных орд, причем уничтожение национальностей опять-таки провозглашали и Маркс в «Манифесте коммунистической партии», и масоны в своей космополитической идеологии Нового мiрового порядка. Форсируется разрушение традиционных ценностей вообще всех народов плоть до разрушения семьи как природной ячейки человеческого общества. Именно поэтому агрессивно насаждаются такие нормы и законы, ранее во всех народах считавшиеся грехом, как гомосексуальная «культура», гендерная унификация с изменением пола, эвтаназия с нарушением библейской заповеди «Не убий!», ювенальная юстиция с нарушением библейской заповеди о почитании родителей. (В 2020 г. в ООН подготовлен доклад, направленный против традиционных религиозных норм, связанных с жизнью, браком и биологическим полом.)

Правители РФ если и отстают в осуществлении этой программы, то лишь из-за инстинктивного отторжения ее мерзостей нашим всё еще консервативным, «непродвинутым» народом, но в денационализации государствообразующего народа преуспели: и продолжением советского интернационализма ‒ теперь в виде «россиянского» патриотизма на основе утверждаемой в конституции уравнительной «многонациональности», и примитивизацией системы образования, и лавиной мигрантов по европейскому образцу. Президентская администрация, Госдума и Совет Федерации штампуют соответствующие законы по нарастающей ‒ теперь уже и вместе с цифровизацией, призванной контролировать и ставить в стойло несогласных.

Показательно, что в РФ эту трансформацию общества форсируют «трудящиеся» финансово-экономической сферы: банкир Греф и сотрудники Высшей школы экономики. В СМИ теперь Центральный банк величают «Регулятором» (всей жизни), и соперничающий с ним Сбербанк хочет убрать слово «банк» из своего названия: «мы сейчас гораздо больше, чем банк, мы ‒ экосистема», формирующая комфортную жизнь для населения.

Греф заявляет, что нынешняя система образования дает молодежи слишком много лишних знаний и должна быть упрощена:

Правители древности хранили знания для себя, «зашифровывая их, боясь донести до простого народа, потому что они понимали: как только все люди поймут основу своего «Я», самоидентифицируются, управлять, то есть манипулировать ими будет чрезвычайно тяжело. Люди не хотят быть манипулируемыми, когда они имеют знания. В иудейской культуре каббала, которая давала науку жизни — она три тысячи лет была секретным учением, потому что люди понимали, что такое снять пелену с глаз миллионов людей и сделать их самодостаточными. Любое массовое управление подразумевает элемент манипуляции. Как жить, как управлять таким обществом, где все имеют равный доступ к информации, все имеют возможность получать напрямую не препарированную информацию?..» (Источник)

Соответственно дети не должны учиться думать и познавать смысл мiроздания, им достаточно усваивать набор знаний для их конкретной профессии и выбирать нужное из предлагаемых сверху решений (в этом суть системы ЕГЭ).  «Гендерные специалисты» из ВШЭ заявляют, что в наше время родители не способны правильно воспитывать своих детей в соответствии с потребностями времени, это должно делать государство. И эти проекты поддерживаются законодательной властью, в которой активничают ювенальщики: сенатор Клишас (глава комитета СФ по конституционному законодательству, правовым и судебным вопросам, развитию гражданского общества), Крашенинников (глава Комитета ГД по государственному строительству и законодательству), Духанина (зампред комитета ГД по образованию), депутаты О. Пушкина, Е. Лахова и др. (Подробнее см.: Десятилетие детства: доктрина уничтожения традиционной семьи и огосударствления детей в действии.)

То есть правители РФ уже сейчас относятся к подвластным гражданам как к стадной биомассе, которая нуждается в максимуме контроля и минимуме личных прав. Отсюда, а не только из заботы о здоровье, происходит обязательность нынешних огульных прививок, которая с одной стороны, является «пропуском» в пользование социальной инфраструктурой, с другой ‒ объясняется экономически: чтобы минимизировать потери трудового времени и затраты государства на лечение стада, то есть люди ‒ это экономическая собственность государства, а потому оно должно распоряжаться их размножением, воспитанием, продолжительностью жизни (не допуская чрезмерного старческого балласта) и определением их оптимальной численности.

Вспоминается один западный фильм-антиутопия, рисующий общество очень счастливых оболваненных исключительно молодых людей, которым не разрешается стареть выше определенного возраста (чтобы не дряхлеть и болеть), по мере взросления их в огромном храме ритуально «возносят» в дыру под куполом, то есть обманным способом убивают, а тела используют для приготовления из них еды еще живущим. Рациональное воплощение счастливой безотходной цивилизации. И руководит этим «Чудным новым мiром» взрослый диктатор.

Возможно, человечество уже не так далеко от этого идеала «индустриального каннибализма» (как его назвал Аттали). К этому уже близка глобальная индустрия трансплантации органов (часто добываемых преступным путем) и переработки абортируемых младенцев в лекарственные препараты омоложения, широко используемые и россиянской элитой.

Повторим: человек создан по образу и подобию Божию, поэтому люди интуитивно и даже инстинктивно сопротивляются такому расчеловечению своей богосозданной природы. Но победить Новый мiровой порядок в рамках его же материалистических законов невозможно: на этом поле изготовители мiровых денег сильнее. В одиночку человек не в состоянии этому сопротивляться, возможно лишь индивидуальное бегство в отшельничество натурального хозяйства. Только с осознанием духовного уровня сопротивления и с Божией помощью можно сохранить свой народ как таковой или, по крайней мере, важную часть его от царства Верховного Существа во главе с антихристом. Но такого вождя у нас в правящем слове что-то не видно, редкие прозревающие деятели им отторгаются…

Разумеется, глобализаторы-служители Верховного Существа «Экономика» считают своим главным врагом Православие и потому, что только святоотеческое православное учение дает знание о смысле истории и о противоборствующих в ней силах. Но, к сожалению, церковная власть в РФ противодействовать опасности не способна, ибо давно превратилась в жреческую. Священники, осмеливающиеся говорить правду, подвергаются гонениям. А ведь Священное Писание откровенно предупреждает нас, чем закончится построение этого Нового мiрового порядка со всеми его технологиями… Спасен будет только Стан святых и Град возлюбленный (Откр. 20).

М.В. Назаров
29.8.2020

См. также:
Почему их главный враг ‒ Православие
Философия денег и «конец истории»

Своей нарастающей греховностью глобальная «цивилизация» разрушит саму себя и планету. После воцарения антихриста история будет прекращена Богом за ненадобностью… (Источник изображения)

+ + +

Для понимания необходимой альтернативы современной «Экономике» ниже приведу отрывок из книги «Вождю Третьего Рима» ‒ глава VI-3 «Непреложные экономические законы» мiрового господства.

… Разумеется, в рыночной экономике есть свои законы, например, зависимость цены на товар от издержек, от спроса и предложения; закон циркуляции денег и т.п. Но это не означает оправданности всех «законов» западной экономической системы, диктуемых мiровой закулисой по праву сильного. Для построения здоровой национальной экономики необходимо отличать одно от другого. А для этого будет нелишним начать с определения того, что такое экономика.

В русском языке для этого есть более понятное слово – хозяйствование. Это организованная совокупность всех видов деятельности людей в рамках их взаимосвязанных жизненных интересов. Однако формы этой организации могут быть очень разными. Ведь экономика – часть общей культуры той или иной цивилизации с ее пониманием смысла жизни. Вся история человечества, вопреки марксистскому учению, показывает нам, что не «производственный базис» и его «производственные отношения» определяют мiровоззренческую «надстройку», а наоборот: мiровоззрение народа определяет цель хозяйствования и его систему.

Здесь возможны две принципиально противоположные экономические модели: 1) когда цель цивилизации состоит в служении Замыслу Божию; 2) когда цивилизация ориентирована на материальное господство над земным греховным мiром – а значит, служит замыслу главного противника Бога.

1. Первая модель в наиболее совершенном виде представлена в православном хозяйствовании: это обезпечение достойной жизни каждому члену общества с осознанием того, что главные ценности, которые накапливает человек во временной земной жизни, – не материальные, а духовные, необходимые для вхождения в жизнь вечную, которыми и измеряется итог его жизни. Назначение такой экономики – облегчать достижение этой цели как можно большему числу людей. Денежная прибыль является не конечным результатом, а средством для жизнеобезпечения и развития хозяйства, в котором помимо товарно-денежных ценностей, есть вышестоящие духовные, определяющие мотивацию труда и братское распределение его результатов. Труд в такой модели является средством духовного самовоспитания человека и его служения Богу и ближнему. При этом немыслимы ни эксплуатация, ни ростовщичество (запрещенное Вселенскими Соборами в первые века христианства). Такая экономика уважает красоту Божия творения, не разрушая его, а охраняя и встраиваясь в него, тем самым хозяйствующий человек становится соработником Богу.

Первоначально подобный подход отчасти существовал и на средневековом Западе, особенно до его откола от Православия. Да и позже, вплоть до Реформации, западная церковь применяла к экономике нравственные ограничения.

2. Противоположная модель экономики, ориентированная на материальные ценности как важнейшие, проявилась в последние века в двух родственных разновидностях: а) капиталистической и б) коммунистической; хотя они во второй половине ХХ века и соперничали друг с другом, но лишь за власть над земным мiром.

2-А. Капиталистическая модель возникла в результате реформации западного христианства иудаизмом, «освятившей» стяжание богатства как признака «богоизбранности». По мере дехристианизации Запада идеологи этой модели все больше забывали о Боге и ориентировались на построение «земного рая» для избранного меньшинства за счет эксплуатации большинства. Главной ценностью в такой экономике стало служение не Богу, а рогатому золотому тельцу. Провозглашенная свобода совести превратилась в свободу безсовестного обогащения. Труд в такой модели является формой эксплуатации неимущего большинства имущим меньшинством. Жизнь, труд, земля, хозяйство, семья, нация становятся рыночными категориями, подчиненными деньгам: все имеет денежную цену. Абсолютные духовные ценности вытравляются как помеха денежной власти.

Такое общество представляет собой пирамидальную иерархию с подразделением на разные слои по уровню богатства (вплоть до нищеты на низах). Охранению власти богатого меньшинства служит экономический механизм, в котором капиталы посредством ростовщичества умножают сами себя, оставляя неимущую часть общества вне конкуренции. К тому же в ХХ веке узкий круг «богоизбранных» банкиров добился безконтрольного права на эмиссию мiровой валюты и утвердил манипулятивные законы биржи. Тот, кто принимает эти законы за истину, автоматически ставит себя в подчиненное положение. А другой экономической системы в «свободном мире» просто нет.

В итоге эта система, ориентированная на постоянный рост потребления и потому расточительная, ведет и к деградации населения, и к истощению и разрушению планеты.

2-Б. Коммунистическая модель также возникла под влиянием иудаизма. Однако понятие «богоизбранности» было перенесено Марксом (внуком раввина) с еврейства на пролетариат. Таким образом, марксистская модель стала всего лишь уравнительной модификацией капиталистической модели максимального роста. Она провозгласила построение «земного рая» – для пролетариев – посредством жесткой регламентации всей жизни и сведения ее к экономике как основе всего. Это означало исключение свободы хозяйствующего субъекта и принудительное превращение его в винтик единой экономической машины. Труд в такой модели, где единственный работодатель – государство, становится средством контроля над населением. Для этого также требовалось подавление вышестоящих ценностей – духовных. Вместо уважения к Божию творению такая экономика замахивается на его рациональную переделку.

Впрочем, к концу ХХ века и капиталистическая экономика стала преобразовываться в тоталитарную, принимающую открытый богоборческий характер. Выше уже приводилось высказывание Ф. Фукуямы о необходимости борьбы либеральной рыночной демократии с религиозными нормами и ценностями, «потому что они вступают в противоречие с экономической целесообразностью». Более всего подавляется Православие как религия, разоблачающая истинного врага человечества и его служителей.

Такова оказалась общая почва для конвергенции капитализма и коммунизма, которую в годы Холодной войны пропагандировали некоторые западные идеологи (а в СССР – академик А. Сахаров).

В каждой из трех рассмотренных экономических моделей для достижения поставленной цели вырабатываются свои «непреложные законы», которые могут быть прямо противоположными. Например, отношение к частной собственности. (Приводимые ниже характеристики относятся к идеалам в указанных моделях, хотя на практике случается и их частичное смешение в виде гибридов.)

– В православном хозяйствовании инстинктивная частная собственность признается из уважения к свободе человека как инструментальное продолжение его индивидуального тела, но не абсолютизируется. Собственность – одно из средств служения Богу и общенациональным целям и нравственно обусловлена таким служением; греховное злоупотребление ею не допускается. Поэтому владение частной собственностью как частью Божия творения связано с ответственностью и требует соответствующего воспитания.

– В иудаизированной капиталистической модели обладание собственностью освящается как главное право и достоинство человека, а также освящаются недопустимые для христианина способы приобретения собственности и пользования ею – в ущерб и делу спасения людей, и Божию творению. Такая безответственная собственность становится узурпацией не принадлежащего человеку права на творение и его похищением у Бога.

– В коммунистической модели частная собственность запрещается вместе с личной свободой как «первопричина зла», но практически все государство, включая людей, становится безконтрольной собственностью властителей. Это тоже узурпация не принадлежащих власти прав на творение.

Или можно взять другой критерий – роль денег в каждой из этих экономических моделей:

– В православном хозяйствовании деньги изначально играют роль неизменной и подконтрольной государству меры ценностей, товаров и услуг, служащей для их эквивалентного обмена. Они не могут стать высшей ценностью в жизни православного общества, поскольку таковой признается спасение к жизни вечной. Однако заработанные человеком деньги расширяют его возможности действия, могут служить средством помощи ближнему и общенациональной благотворительной деятельности.

– В иудаизированной капиталистической модели деньги не являются неизменной мерой ценностей и не подконтрольны государству. Они становятся монопольным инструментом властвования банкиров, которые  присвоили себе право изготовления денег «из ничего» и пускания их в рост. Инфляция, то есть обесценение денег, – скрытый прием налогообложения. По цитированному в главе I признанию Аттали, «деньги оказываются высшей формой организации человеческих отношений». Для банкиров-изготовителей это одновременно и средство контроля над населением, и инструмент построения Нового мiрового порядка, и объект поклонения (золотой телец) власти «князя мiра сего».

– В коммунистической модели деньги играют примерно такую же роль меры ценностей, как в православной экономике, но при тоталитарно-административном строе они далеко не всегда отражают реальную стоимость. Кроме того, они (как и в иудаизированном капитализме) используются властью как инструмент контроля и даже насилия над людьми, имеющими единственный, государственный, источник доходов.

Итак, коммунистическая модель, допущенная мiровой закулисой для разрушения православной России, выполнила свое предназначение и, будучи нежизнеспособной, демонтирована и списана в архив истории. Но ни православная (что было бы оздоровительно), ни даже провозглашенная капиталистическая модель вместо нее в РФ не появились. [Впрочем, следует признать, что во многих странах капиталистическая экономика была ограничена в ее былой безконтрольности и стала в разной мере социально-рыночной.]

Экономика посткоммунистической РФ вообще не является экономикой, то есть системой хозяйствования, а лишь системой непрерывного перераспределения, точнее разграбления российских общенациональных (накопленных ранее) и природных богатств мафией с моралью «Шулхан аруха» в союзе с бывшими номенклатурщиками и иностранным капиталом. Насаждение западных «непреложных рыночных законов» является лишь ширмой для этого разграбления, ибо рыночной экономики в РФ нет. Ее нет хотя бы уже потому, что правящий слой и «избранное меньшинство» совсем не рыночными способами безнаказанно присваивают миллиарды долларов, а нищенствующая часть народа выживает внерыночным натуральным хозяйством…

(Желающие более подробно ознакомиться с предлагаемой альтернативой могут обратиться в этой книге к главе VII. Что делать вождю Третьего Рима.)

Источник: https://rusidea.org/250956991