О БРИКС, о «многополярном мiре» и внешней политике РФ

Прислали мне такую реплику: «М.В.! … В «Тайне России» в главе о необходимой внешней политике Вы предлагали именно то, что сейчас делает Президент В.В. Путин. А теперь Вам это почему-то не нравится… Диссидент он всегда диссидент: Вы им были, таким Вы и остались…».

«Саммит» БРИКС в 2018 году.

В виде ответа привожу отрывок из упомянутой статьи четвертьвековой давности о внешней политике будущей православной России: Борьба за Удерживающего. (Об основах внешней политики посткоммунистической России), 1998 г. Какие-то  детали в ней относительно отдельных стран сейчас я бы изменил, но суть ее считаю правильной.

+ + +

… Таким образом, даже без четкого понимания главного смысла прогнозируемого столкновения цивилизаций, все эти высказывания [З. Бжезинского и других американских политиков] по-своему выдают его: это будет столкновение сил антихристианско-«христианского» «Нового мирового порядка» со своим главным противником ‒ православной цивилизацией из-за ее «удерживающей» сути, и со стихийно ему сопротивляющимися самобытными силами остального мира. Этот конфликт уже идет и в Палестине, и в Ираке, и в Сербии, и в России.

Никому не уклониться от участия в нем, поскольку его инициатор, «мировая закулиса», не откажется от своих планов всемирного господства, ставя каждую страну перед выбором: покорность или сопротивление. Это и есть причина «столкновения цивилизаций» как столкновения всемирной бездуховной унифицирующей силы с пока еще сохранившимися национальными культурами. В унификации мира до животного уровня ‒ залог мирового господства денежной «закулисы», она жизненно заинтересована в устранении из мира конкурентных, то есть духовных ценностей. При этом объединение мира по плану «закулисы» осуществляется в виде двух этапов, которым разные страны подвергаются в разное время: сначала подлежат разрушению все религиозно и национально крепкие государства ‒ и лишь после этого их объединяют в «общие рынки» в виде денационализированных территорий. Разрушение же самобытных государств нередко происходило посредством их искусственного стравливания друг с другом (вспомним недавнюю затяжную войну Ирана с Ираком) при поддержке Западом слабого против сильного ‒ такова давняя механика подобных конфликтов. Сильнейшим же в глобальном масштабе, естественно, всегда ощущался Удерживающий.

Поэтому даже еще без осознания смысла этого противостояния в истории уже возникали коалиции против православной России западных и восточных сил, часто при поощрении Ватикана: так немецкие рыцари и шведы пытались воспользоваться татарским разгромом Руси; затем Запад («генуэзские купцы») вступил в коалицию с Мамаем, поляками и литовцами для очередного нашествия… В Смутное время и в порабощении Малороссии поляки координировали действия с турками… Наполеон объединил против России всю Европу… Вспомним и постоянную поддержку Турции Англией, вылившуюся в Крымскую войну, которая объединила против России «христианскую» Европу с мусульманами…

Эту раскладку сил выявила и нынешняя война в Югославии, где страны НАТО поддержали мусульман и хорватов против расчлененной православной Сербии, используя для этого любые провокации и глобальную дезинформацию (даже Международный Красный Крест не проявил нейтральности).

Поэтому у нас не должно быть сомнений, что подлинную границу в предрекаемом Хантингтоном «столкновении цивилизаций» США постараются провести так, чтобы весь мир объединить против православной России. Исходя из этого как необратимого факта, Россия должна решать свои проблемы при значительной степени автаркии и искать своих союзников как для предотвращения «войны цивилизаций», так и для сопротивления «Новому мировому порядку». Кто же может стать союзниками?

Некоторые русские политики все еще надеются на союз славянских стран под эгидой России. Эти надежды, казавшиеся Данилевскому реальными еще в XIX в., сегодня вряд ли осуществимы в заметном объеме. Панславизм возник в начале XIX в. у славян, порабощенных Австро-Венгрией, в надежде на поддержку мощной России. Сегодня же и Россия чрезвычайно слаба в сравнении с экономически привлекательным Западом, и значительная часть славянства утратила свою самобытность, охотно устремляясь навстречу новому западному порабощению, которого уже не замечает ‒ бездуховной ассимиляции. В западном славянстве (за исключением Югославии) произошла утрата осознания великого славянского призвания вместе с «удерживающей» Россией. Сегодня процесс отмирания «сухих ветвей» от общеславянского древа очевиден даже на кровно не отличимой от нас Украине, где культивируется не только политическая мазеповщина, но и ритуально-мистическая ненависть к русским как «главному мировому злу»… То есть племенной критерий славянства сегодня, к сожалению, не может служить основой для антиапостасийного союза.

Более вероятны особые отношения (экономические и оборонные) православных стран: России, Греции, Югославии, Болгарии, Румынии, Грузии, а также древне-христианской Армении ‒ как бы поствизантишкого пространства» Разумеется, сюда относятся также Белоруссия и восточная Украина независимо от их статуса в отношении к исторической России (это должны определить их народы на основании полученного опыта). Конечно, далеко не во всех этих странах сейчас имеются достойные правительства, но при правильной политике России глубинные традиции народов могут найти свое выражение и в нужных правительствах. Однако этот важный и взаимовыгодный союз будет все же региональным, не способным оказать сопротивление на всемирном уровне.

Поэтому во всемирной раскладке сил союзником можно считать всякого, кто готов соблюдать общее для всех правило: не вмешивайся во внутренние дела других народов и не поступай с другими так, как не хотел бы, чтобы поступали с тобой. Взаимная поддержка таких государств ‒ независимо от их принадлежности к той или иной цивилизации ‒ может остановить экспансию США. Цивилизационный критерий тут достаточно условен, тем более что и внутри каждой цивилизации у нас могут быть друзья (правые христиане в США и Европе) и враги в самой России («пятая колонна» западников).

Думается, выбор союзников России может быть удачен и оправдан лишь с точки зрения православной историософии в следующем треугольнике сил:

‒ Апостасийные силы Запада (предавшие Истину христианства и целенаправленно ведущие человечество к небывалому духовному рабству). Антирусская политика ядра этих сил ‒ «мировой закулисы» ‒ исторически имеет сознательную духовную причину для борьбы против православной цивилизации» препятствующей их всемирному господству. Поэтому с США как лидером этого мира примирения уже быть не может ‒ это потребовало бы отказа «мировой закулисы» от своей сути, что невозможно. В других западных странах русофобия проявляется инстинктивно как бессознательное стремление устранить носителя Истины, который «колет глаза» уже своим существованием, напоминая Западу о совершенном предательстве христианских идеалов. Но в части населения европейских союзников США еще сохранились национальные силы, сопротивляющиеся космополитизации, с которыми Россия может найти общие интересы; жаль только, что их национальная реакция часто имеет горделиво-языческие черты, а этот узкий эгоизм обрекает на поражение как их самих (показательна судьба фашизма), так и препятствует их союзу с Россией.

‒ Остальной мир, не ведающий об Истине, но не претендующий на мировое господство. В этом мире как правило нет духовных причин для сознательно антирусской политики; когда же у России случались с ним войны, он выступал против нас скорее в виде бездумной стихии, «бича Божия», которым, конечно, пользовались и наши апостасийные враги.

‒ «Удерживающая» православная Россия, которая ‒ хочет того или нет ‒ призвана сыграть решающую роль в историософском исходе столкновения: если она восстановит свою вселенскую «удерживающую» роль, то человечество обретет маяк Истины для желающих спасения, дав им последнюю возможность выбора; если не восстановит, ‒ то уже ничто не сможет удержать мир от гибели, ибо мир окончательно потеряет и «удерживающего», и оправдание своего греховного существования в глазах Бога.

Что же нам сделать, чтобы «конфликт цивилизаций» не превратился в войну всего мира против России?

Планы «мировой закулисы» по переделу мира раскрывает 3. Бжезинский как ее влиятельнейший стратег в упомянутой книге «Великая шахматная доска» (М. 1998) с подзаголовком «Господство Америки и его геостратегические императивы». Обобщающая глава из нее «Геостратегия для Евразии» была напечатана в юбилейном (сент.-окт. 1997) номере все того же журнала «Foreign Affairs», органа «Совета по международным отношениям» (одной из главных структур «мировой закулисы»).

Отвергая самые робкие упоминания нынешних властей РФ о правах русского населения в «ближнем зарубежье» как возмутительные «имперские амбиции», Бжезинский в то же время считает естественными глобальные имперские амбиции США. Для «американской гегемонии» он объявляет «решающим» господство над суперконтинентом Евразия ‒ это «главный геополитический приз для Америки». И поскольку в Евразии территориально преобладает Россия, необходимо ее расчленить, тем более что она «политически нейтрализована и исторически презираема». Бжезинский называет Россию «черной дырой» и цинично заявляет, что «потеря территорий не является для России главной проблемой».

Журнал иллюстрирует это картой нашей страны, расчлененной на «Дальневосточную республику» (без полосы южных регионов, без Благовещенска, Хабаровска, Владивостока, отданных «Великому Китаю»), «Сибирскую республику» (без юга Сибири, также прирезанного к Китаю) и на собственно «Россию» до Урала с западной границей между Курском и Петрозаводском (без Пскова и С.-Петербурга, отданных Атлантической Европе) и с южной границей между Ростовом и Каспийским морем (без всего Северного Кавказа, Краснодарского и Ставропольского краев, также отданных Европе, куда отнесена и Турция). Посвящение книги на отдельном листе гласит: «Моим студентам ‒ чтобы помочь им формировать очертания мира завтрашнего дня». (Ни перевод этой главы в «Независимой газете» от 24.10.97, ни русское издание книги не содержат этой наглядной карты.)

 

 

Карта с границами России в журнале ‘Foreign Affairs’

Можно поблагодарить Бжезинского за столь откровенное разъяснение целей «мировой закулисы» в ее собственном печатном органе. Из него очевидно, что пресловутое «столкновение цивилизаций» должно вылиться в дальнейшее расчленение России всем «мировым сообществом», причем каждому активному участнику растерзания обещан кусок ее тела.

Сейчас ослабленная Россия может сдерживать аппетиты объединенного против нее «мирового сообщества» хищников, лишь имея боеспособное ядерное оружие. Это ‒ главный «союзник» и гарант нашей безопасности и главная проблема для США, которую они могут решить только с помощью зависимого от них российского правительства в обмен на его поддержку новыми кредитами. Поэтому борьба за сохранение боеспособных вооруженных сил ‒ важнейшая задача патриотической оппозиции как в самой армии, так и на уровне местных властей, которые могут экономически поддерживать армию явочным порядком, пока что в рамках существующего режима ‒ если мы не хотим кормить армию чужую.

Для российской же дипломатии статья Бжезинского может служить ценным указанием от обратного: что следует политически предпринимать для предотвращения этого антирусского плана (русский ответ). Ибо неразрешимая проблема у России существует только с Америкой (включая ее 51-й штат Израиль), стремящейся к расчленению нашей страны и к мировой гегемонии. С остальными же странами у нас абсолютно неразрешимых проблем нет.

— Западная Европа. К сожалению, большинство из европейских стран, которые могли бы быть нашими равноправными партнерами, остаются, по словам Бжезинского, «американским протекторатом, при этом союзные государства напоминают древних вассалов»; это «главный геополитический плацдарм» США в Евразии. Еще недавно Европу объединяли с США интересы обороны от СССР, теперь же ‒ стремление совместно удержать уровень жизни «золотого миллиарда». В Германии, кроме того, политическая элита выпестована под колпаком американской оккупации. Поэтому Бжезинский прав: «Любое расширение европейского политического пространства автоматически приводит к росту влияния США». Но с важной оговоркой: если только «это не приведет к созданию настолько интегрированной в политическом плане Европы, что она сможет бросить вызов Соединенным Штатам в вопросах геополитической важности»; для предотвращения этого «Вашингтон должен более тесно сотрудничать с Германией и Францией в построении такой Европы, которая оставалась бы связанной с Соединенными Штатами». То есть Америку устраивает далеко не всякое объединение Европы: не союз европейских национальных государств, а объединение национально и духовно разложенных (американизированных) территорий. Если северо-американские штаты возникли как продолжение национальных государств Западной Европы, то теперь США стремятся сделать родственную Европу продолжением своей космополитической цивилизации. (Как и промежуточную между Великобританией и США Канаду, и Австралию, которые в этом смысле уже давно освоены «мировой закулисой».)

Для противодействия этому Россия должна поощрять здоровый национализм отдельных европейских государств и развивать отношения прежде всего с ними, а не со структурами «объединенной Европы». Это возможно в опоре на антиамериканские культурно-национальные настроения, охватывающие до половины населения европейских стран. Бжезинский преувеличивает привлекательность «примитивизма» американской культуры ‒ в Европе еще далеко не все население примитивно. Правда, отмеченное выше духовное непонимание России западным человеком создает удобную почву для антирусской пропаганды: национально-консервативные силы на Западе часто заражены мифами о «традиционном русском империализме» и т. п. ‒ этому следует уделить особое внимание.

В чрезвычайно важной для нас Германии повсеместный ропот вызывает злоупотребление евреями темой «холокоста» для давления на все последующие поколения немцев с целью их вечного покаяния и вечных репараций; при этом немецкий патриотизм подверстывается к нацизму и унижается (примерно как в России с той же целью патриотизм подверстывается к коммунизму). Россия может способствовать реабилитации немецкого патриотизма при условии взаимности. Интересы России (как наиболее пострадавшей от войны) и Германии (как «козла отпущения») тут совпадают в необходимости выявить истинных виновников мировых войн ‒ «мировую закулису», которая дважды провокационно сталкивала наши народы в своих целях (только на этой основе возможно понимание и преодоление прошлого). Поэтому не исключено, что немцы смогут понять: только Россия, а никак не Америка, может обеспечить немецкому народу достойное место и подлинный авторитет в мире.

Кроме того, Россия должна с цифрами в руках объяснить европейцам, что вытеснение Америки из Европы позволило бы им, в сочетании европейских технологий с российскими природными богатствами, избавиться от непредсказуемой и опасной долларовой фикции, чтобы строить экономику на реальных и справедливых (а потому и более прочных) экономических основах.

— Мусульманский мир не упоминается Бжезинским в числе явных «стратегических карт» США и остается территориально обделенным (за исключением Турции) на прилагаемой карте. Видимо, США расценивают его как не вполне пригодный для «Нового мирового порядка», хотя и пытаются использовать мусульман, где только можно, против Православия (пропагандно компенсируя этим также свой союз с Израилем против мусульман Ближнего Востока). Мусульманская религия, правда, была изначально создана в VII в. еврейством как «восстановление древней веры Авраама» для противодействия христианству, но она сразу приобрела собственную динамику как доступная простым массам и дисциплинирующая религия земных целей и потребностей (см.: Тихомиров Л., «Религиозно-философские основы истории», М. 1997). В дальнейшем ислам разделился на разные течения, как призванные подчинить воле Аллаха все народы, так и неагрессивные; все они враждебны безбожному «Новому мировому порядку» (причем эсхатология ислама сходна с христианской; в исламе есть, хотя и неверное, представление о Христе, и даже о «лжеучителе», который придет перед концом мира). Поэтому мусульманский мир может быть использован Америкой против России лишь в качестве временного, но не долгосрочного союзника.

Задача России ‒ разъяснить это мусульманам и углубить их духовное осмысление мировой раскладки сил, чтобы США как минимум не могли использовать исламский мир в качестве антирусского «бича». Задача максимум состоит в организации совместной кампании неповиновения диктату США. Для этого необходимо показать пример такого союза хотя бы с несколькими подходящими странами (прежде всего с Ираном, с которым у России нет спорных проблем, но есть общие противники). Дело облегчается тем, что и часть мусульманских территорий Бжезинский отдает «Великому Китаю». Необходимо также поощрение лояльного мусульманства в самой России с его соответствующим влиянием на зарубежье. Сложный мусульманский вопрос требует индивидуального подхода к каждой стране с твердой политикой по отношению к экстремистским силам как контрпродуктивным для интересов самих мусульман.

Интересы арабского мира и России совпадают в защите палестинцев и христиан на Святой Земле от израильского «расширения на восток» и апартеида. Эта задача не выполнима одними арабскими усилиями, а посредничество США давно выявилось как обманное, ибо США и Израиль представляют собой единое целое как в финансово-политическом, так и в духовном плане с общим правительством ‒ «мировой закулисой», состав которой кровно и религиозно связан с государством Израиль.

— Турция, омасоненая еще в начале XX в. (младо-турецкая революция была масонской), соединяет в себе целых три неблагоприятных фактора: собственные агрессивные планы (идеология пантюркизма), причастность к «апостасийной» цивилизации (членство в НАТО и тесное сотрудничество с Израилем), и возможную роль мусульманского «бича» в руках «мировой закулисы» (уже сегодня наблюдается турецкая поддержка мусульманских сепаратистов в России). Все это делает Турцию с русской точки зрения непригодной для антиамериканского союза. Она на него никогда не пойдет, понимая, что именно могущественная Америка окажет поддержку ее территориальным устремлениям, ибо заинтересована в Турции как в антирусской силе в любом из этих трех качеств. Этим Турция значительно отличается и от других стран мусульманского мира, и от Западной Европы. Единственное, в чем может заключаться политика России в этом регионе, ‒ ослабить это тройственное неблагоприятное сочетание.

Понятно, что Америке выгоднее использовать Турцию против России как подконтрольную часть НАТО. Бжезинский пишет: «Если Турция почувствует себя страной, вытесненной из Европы, она станет более исламской и менее склонной к сотрудничеству с Западом в вопросе интеграции в мировое сообщество. Америка должна использовать свое влияние в Европе, чтобы способствовать возможному вступлению Турции в Совет Европы и восприятию этой страны как европейского государства… Постоянные консультации с Анкарой относительно того, какое будущее ожидается в районе бассейна Каспийского моря и в Средней Азии, укрепят ощущение, что Турция является стратегическим партнером США».

Исходя из этого, в интересах России было бы осложнить союз Турции с Европой, тем более что последняя не горит желанием видеть в турках «европейское государство». Если Турция вновь станет более мусульманской, это мало что добавит к ее и без того антирусским планам (отторжение от России Кавказа, Каспия и Крыма, который самостийники уже готовы ей отдать взамен на поддержку НАТО против России), но осуществить эти планы вне концепции расширения НАТО Турции будет значительно труднее.

Пантюркистские устремления также могут осложнить отношения Турции с рядом государств (от Ирана до Китая), даже мусульманских ‒ что российская дипломатия должна использовать в своих оборонительных целях.

В любом случае Россия и ее союзники должны поставить Турцию перед выбором: либо уважение традиционных российских границ и прав курдов, армян и греков, либо мы, если дойдет до конфликта, можем применить к самой Турции принцип пересмотра границ, освобождения оккупированных ею территорий и компенсаций за геноцид коренного населения. Заметим, что совсем недавно, в Первой мировой войне, подобное решение было принято союзниками по Антанте и не было осуществлено лишь вследствие предательства ими России. Восстанавливая историческую справедливость, мы вправе напомнить Западу и об этих его обязательствах, особенно если Турция своими новыми агрессивными действиями на Кипре, на Кавказе, и на юге России (включая Крым) не оставит поствизантийскому сообществу иного выбора. Она должна осознать хотя бы на переменах границ в Европе и на планах Бжезинского, что мир вновь вступил в эпоху территориального передела; и если с этим согласиться, то почему передел должен ограничиваться лишь территорией бывших соцстран?

— Китай для России остается непредсказуемой «вещью в себе». Недавно вследствие тихой «демаркации границ» он получил от РФ территории, сравнимые с площадью южных Курил, оставив взамен лишь свое загадочное молчание. В России имеется немало симпатий к этой древнейшей цивилизации, тем более если она намерена сопротивляться всемирной нивелировке. Настораживают, однако, планы Бжезинского: «Китай… должен стать опорой Америки на Дальнем Востоке в более традиционной области силовой политики, помогая таким образом формированию евразийского баланса сил, при этом роль Большого Китая на Востоке Евразии в этом смысле будет равняться роли расширяющейся Европы на Западе Азии… Достижение договоренностей с Китаем потребует своей собственной цены», ‒ цинично пишет Бжезинский и, возмущаясь «тенденциями» нынешних правителей РФ «восстановить Российскую империю», во многих местах своей книги любезно предлагает сделать это Китаю, «сообразуясь с требованиями своей истории, географии и экономики». На вопрос: «Какие районы, находящиеся в настоящее время за пределами политического радиуса действия Китая, можно уступить в сферу влияния вновь появляющейся Поднебесной империи?» ‒ дает ответ приложенная к его статье карта: Монголия, часть среднеазиатских республик СНГ, Афганистан, Пакистан, Индо-Китай с частью Индонезии, Корея, и, конечно, юг русской Сибири и Дальнего Востока, «почти призывающие китайское освоение».

Таким образом, роль главной «дубинки» против России на Востоке должен играть Китай, обозначенный как «важная стратегическая карта» США. Видимо, у США, давно ведущих переговоры с Китаем, имеются основания для такой его оценки и американцы неспроста отбросили всякие требования к «соблюдению прав человека» в этой еще коммунистической стране, открыв ей (в отличие от некоммунистической России) режим наибольшего благоприятствования даже при доминировании китайского экспорта в США над американским в Китай. У России в отношениях с Китаем такого «пряника» нет. Все это должно побуждать нас к особой оборонной бдительности, учитывая, что военные траты Китая составляют 20% ВВП, что он обладает и «демографическим оружием» нелегального заселения тех же территорий, и что как государство языческое Китай не имеет нравственно-религиозных сдержек от соблазна использовать свою растущую мощь для «расширения на северо-запад».

— Индия нужна Бжезинскому лишь как демонстрация того, что демократия пригодна и для Азии, тогда как собственно «азиатские ценности… недемократичны». Кроме того, Индии позволяется «участвовать в региональных дискуссиях» по балансу сил и «укреплять двусторонние контакты с военными ведомствами Америки». Зажатая на карте Бжезинского в китайские клещи, причем с отрезанием в пользу «Великого Китая» индийского северо-востока, Индия может быть важным союзником России в общем сопротивлении таким американским планам. Тем более, что этот субконтинент всегда имел с Россией дружественные отношения.

— Япония. «Мировая закулиса» намерена использовать Японию лишь в качестве «американского протектората» (вплоть до интеграции в собственно американский ареал). Америка должна «играть роль щита для Японии и с помощью этого не давать последней превратиться в независимую и мощную военную державу», ‒ пишет Бжезинский. Японии «не суждено играть важную политическую роль в Азии», но придется «участвовать в миротворческих процессах» США по всему миру за «политические и экономические дивиденды». Этот зависимый статус Японии обусловлен, как и в Германии, тем, что ее послевоенная политическая система сложилась в условиях американской оккупации, с запретом японцам иметь собственную армию согласно конституции.

Исходя из этого, задача России на Дальнем Востоке состоит в экономическом и стратегическом привлечении Японии на свою сторону с теми же геополитическими аргументами, что и для Западной Европы (сочетание японских технологий с российскими богатствами при вытеснении США), а цена нескольких островов может быть вполне приемлемой за сохранение всей Сибири и обретение союзника против «мировой закулисы» (антиамериканский потенциал в Японии накопился достаточный).

Разумеется, СССР получил эти острова совершенно законно по договоренности с союзниками ‒ США, Англией и Францией ‒ в виде платы за участие в войне против японской агрессии, причем утрата японских прав на все отчужденные территории была однозначно утверждена в 1951 г. на конференции в Сан-Франциско. Проблема вокруг островов была раздута искусственно американцами, чтобы не допустить сближения России и Японии, связав последнюю своим «заступничеством». Это демонстрирует и Бжезинский в своей книге: якобы в 1945 г. эти острова были «в одностороннем порядке захвачены Советским Союзом».

Поэтому еще раз повторим: по международному праву Россия не обязана передавать эти острова Японии. Их передача может быть допущена только как акт нашего великодушия при условии союзнических отношений ‒ в противном случае это станет лишь первым шагом по утрате Россией всей Сибири. Тем же, кто увидит даже в этом условии «измену Родине», заметим: нашими сказочными территориальными богатствами (данные острова ‒ их микроскопическая часть, от которой России не убудет) мы должны пользоваться не только в теоретической экономике, но и в практической, и тем более ‒ в геополитике. То есть не сидеть на них, как собака на сене, рискуя потерять все по описанному сценарию «мировой закулисы», а сделать эти маленькие острова своим большим козырем в пересмотре и восстановлении границ исторической России, которые нам неизмеримо дороже.

— Южная и Центральная Америка, разумеется, совершенно отсутствуют в планах Бжезинского, поскольку он занят переделом Евразии. Однако мы не будем ограничивать себя доктриной Монро, тем более что теперь США распространили ее на весь мир, и отметим, что латиноамериканские страны являются потенциальными союзниками России в сопротивлении «мировой закулисе» уже потому, что искусственно удерживаются ею в полуколониальном состоянии. Эти страны по своему человеческому и экономическому потенциалу заслуживают лучшей участи, для чего также нуждаются в более справедливых экономических отношениях в мире, а значит в ограничении «мягкой гегемонии» США.

(Борьба за Удерживающего. (Об основах внешней политики посткоммунистической России), 1998 г.)

+ + +

Повторяю: это я писал  для будущей православной удерживающей России в надежде на ее восстановление. Правители же нынешнего Олигархата имеют советско-западническое мiровоззрение и до последнего надеялись на компрадорское мирное сосуществование с Западом, и лишь оознав его агрессивное «расширение на восток» на Украине наконец-то решились предпринять какие-то прагматические шаги по созданию альтернативного «многополярного мiра».

В самом же Олигархате не предпринимается никаких оздоровительных социально-экономических реформ, о которых я писал в своей книге, и это грозит крахом (импортозависимость от Запада лишь меняется на зависимость от Китая). Прежде всего нужно внутреннее оздоровление и изменение государственной идеологии, а не только многополярность для укрепления Олигархата в его нынешнем виде, чревая новыми опасностями.

В частности, в моей статье четвертьвековой давности не предполагалась лавина мигрантов из «многополярного мiра», увеличение которой теперь планируется еще и из Африки. С учетом удручающей демографической ситуации в государствообразующем русском народе это уже превратилось в серьезную угрозу нашей государственности.

Вдобавок правители РФ видят в русском народе опасность своему олигархическому строю и сами стремятся к его денационализации в многонациональных «россиян».

Не предполагалась и ориентация России на бывшие страны соцлагеря, левые и марксистские режимы по принципу «антизапада» с реабилитацией советской «миролюбивой внешней политики». Это ничего не дает нашему народу в духовном плане противостояния Новому мiровому порядку, но вредно более всего нам во внутренней политике, препятствующей вынесению должных уроков из революционной катастрофы ХХ века. До сих пор даже антирусские границы РФ, проведенные Лениным-Сталиным, не объявлены нелегитимными, и даже война на нацистской Украине ведется в рамках советской национальной политики и историографии.

Помнится, в 1979 году кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС Б. Пономарев, самозабвенно перечисляя подобные успехи аналогичной советской внешней политики в освоении стран Третьего мира, докладывал: «Идет неумолимый процесс смены отживших реакционных режимов прогрессивными, все чаще с социалистической ориентацией»… Все они ложились бременем на бюджет СССР, не давая никаких преимуществ в противостоянии с Западом, который умел выжидать…

Хотя даже в нынешнем виде стремление РФ к «многополярному мiру», конечно, лучше, чем переговорная капитуляция перед Западом в войне с ним на Украине.

М.В. Назаров
26 августа 2023 г.

«Саммит» БРИКС в 2023 году.

ЮАР ‒ самый развитый партнер РФ в Африке

ПС. Кстати, вот справка (из Википедии) о нашем главном партнере в Африке ‒ ЮАР, где только что закончился грандиозным успехом очередной «саммит» БРИКС.

Южно-Африканская Республика — самая развитая республика на Африканском континенте. Единственная африканская страна — участник G20.

По численности населения Южно-Африканская Республика находится на 26-м месте в мире: в стране проживает 51,8 млн человек (оценка на июль 2010 года). Численность белых в стране постепенно уменьшается за счёт их эмиграции в Северную Америку, Европу, Австралию и Новую Зеландию — в 1985—2005 годах из ЮАР уехало около 0,9 млн белых, в основном в возрасте до 40 лет и их дети. Доля чёрного населения ЮАР растёт за счёт притока чёрных иммигрантов из других стран Африки. [Википедия умалчивает о том, что в ЮАР множатся убийства белых и захваты их собственности, то есть они изгоняются из страны так же, как изгоняли русских в 1990-е годы из Средней Азии и Чечни. ‒ Ред.]

На протяжении последних двух десятилетий численность населения страны почти не меняется (небольшой рост) из-за высокой заражённости ВИЧ, а также сокращения численности белых. Одна из центральных проблем — массовое распространение ВИЧ-инфекции (в основном, среди чёрного населения), по которому ЮАР занимает первое место в мире (согласно данным ООН, опубликованным в 2003 и 2007 годах), в то время как по уровню заражённости Южно-Африканская Республика находится на четвёртом месте (после Эсватини, Ботсваны и Лесото). Всего заражено ВИЧ около 5,7 млн человек, что составляет 11,7 % взрослого населения страны (в 2007 году). Из-за СПИДа смертность в Южно-Африканской Республике долгое время превышает рождаемость (в 2010 году убыль населения − 0,05 %, при средней фертильности — 2,33 рождения на женщину).

Средняя продолжительность жизни: 50 лет у мужчин, 48 лет у женщин.

Этнорасовый состав (по переписи 2019 года):

• • чёрные — 80,7 %,
  • цветные (мулаты) — 8,8 %,
  • белые — 7,9 %,
  • азиаты — 2,6 %.

Средний доход населения приближается к нижней границе среднемирового дохода. Однако в целом экономическое положение общества крайне неустойчиво. Долгое время царивший здесь режим апартеида и предшествующий колониализм отразились на социально-имущественном расслоении общества. Около 15 % населения живут в наилучших условиях, тогда как около 50 % (в основном, темнокожие) живут в сравнительно бедных условиях. Далеко не у всех жителей есть электричество и водоснабжение, а плохие санитарные условия во многих поселениях способствуют распространению различных заболеваний. Такие резкие контрасты приводят к напряжению социальной обстановки. В ЮАР очень высокий уровень преступности. В основном она присутствует в бедных районах. Средняя продолжительность жизни в стране — всего лишь 49 лет (в 2012 году), однако она существенно выросла с 2000 года, когда составляла 43 года.
В ЮАР безработица составляет 40 %. Треть работающих зарабатывает менее 2 долларов в день. По уровню образования страна занимает 143-е место из 144-х. Уровень преступности — один из самых высоких в мире. Количество убийств составляет более 30 в год на 100 тысяч населения.