РПЦЗ, «истинно православные осколки» и православные ревнители в МП

РПЦЗ, «ИСТИННО ПРАВОСЛАВНЫЕ ОСКОЛКИ» И ПРАВОСЛАВНЫЕ РЕВНИТЕЛИ В МП
М.В. Назаров «Русская идея»

Диалог РПЦЗ и МП: «Соединение  может быть только в Истине»

С таким заглавием в 2004 г. вышла моя книга в связи с этим диалогом (https://rusidea.org/40100), начавшимся после прославления в 2000 г. Поместным Собором РПЦ МП большого числа Новомучеников и Царской Семьи.

Следует напомнить, что Русская Зарубежная Церковь образовалась после оккупации России богоборцами-комму­нистами вынужденно, ее архиереи эвакуировались вместе с Белыми армиями, и она продолжила считать себя частью Русской Церкви, но свободной ее частью. Ее структура образовалась канонично на основании постановления Патриарха и высших церковных властей от 7/20.11.1920.

РПЦЗ признавала своим главой патриарха Тихона вплоть до его смерти, с пониманием относясь к его личным компромиссным высказываниям в тех условиях шантажа расстрелами арестованного духовенства. В 1927 г. после «Декларации» митрополита Сергия (заместителя третьего патриаршего местоблюстителя, незаконно возглавившего Церковь при живых местоблюсти­телях, запрещенных Сергием в служении, отправленных в ссылку и в заключение), потребовавшего от всего духовен­ства (в том числе зарубежного) подписок о лояльности богоборческой власти «не только из страха, но и по совести», Архиерейский Собор РПЦЗ постановил (9.9.1927):

«1) Заграничная часть Всероссийской Церкви должна прекратить сношения с Московской церковной властью (с митр. Сергием и его синодом) ввиду невозможности нормальных отношений с нею и ввиду порабощения ея безбожной совет­ской властью, лишающей ее свободы в своих волеизъявлениях и свободы канонического управления Церковью.

2) Чтобы освободить нашу иерархию в России от ответственности за непризнание советской власти заграничной частью нашей Церкви, впредь до восстановления нормальных отношений с Россией и до освобождения нашей Церкви от гонений безбожной советской власти, заграничная часть нашей Церкви должна управляться сама, согласно священным канонам, определениям Священного Собора Всероссийской Поместной Православной Церкви 1917‒18 гг. и постановлению Святейшего Патриарха Тихона, Священного Синода и Высшего Церковного Совета от 7/20 ноября 1920 года, при помощи Архиерейского Синода и Собора епископов…

3) Заграничная часть Русской Церкви почитает себя неразрывною, духовно-единою ветвью великой Русской Церкви. Она не отделяет себя от своей Матери Церкви и не считает себя автокефальною. Она по-прежнему считает своею главой Патриаршего Местоблюстителя митрополита Петра и возносит его имя за Богослужениями» (цит. по: Архиепископ Никон (Рклицкий). Жизнеописание блаженнейшаго Антония, митрополита Киевскаго и Галицкаго. Нью-Йорк. 1960. Т. VI. С. 232).

В «Положении о Русской Православной Церкви за границей» было записано и неоднократно подтверждено в послевоенные годы: «Русская православная Церковь за границей есть неразрывная часть Поместной Российской Православной Церкви, временно самоуправляющаяся на соборных началах до упразднения в России безбожной власти, в соответствии с постановлением Св. Патриарха, Св. Синода и Высшего Церковного Совета Российской Церкви от 7/20 ноября 1920 г. за № 362».

И далее в соборных посланиях РПЦЗ сквозь всю ее историю проходит отношение к Церкви на родине (именно к ее официальной части, а не к катакомбной – с нею было полное молитвенное единство) – как к «подъяремной», «плененной», «несвободной» и лишенной каноничного возглавления, нуждающейся в исцелении. Даже когда утверждалось, что ее «высшие иерархи стоят на гибельном пути», все равно к ней относились как к части Русской Церкви.

Известны личные мнения духовенства РПЦЗ о безблагодатности МП, неканонично учрежденной Сталиным в 1943 г., отрицавшей подвиг Новомучеников и восхвалявших «народную советскую власть», но никогда не было вынесено столь строгого зарубежного соборного решения. Руководствовались указанием свщм. митрополита Кирилла Казанского (первого из трех назначенных Патриархом Местоблюстителей): «Таинства, совершаемые сергианами, правильно рукоположёнными во священнослужении, не запрещёнными, являются, несомненно, таинствами спасительными для тех, кои приемлют их с верою, в простоте, без рассуждений и сомнения в их действенности и даже не подозревающих чего-либо неладного в сергианском устроении Церкви. Но в то же время они служат в суд и осуждение самим совершителям и тем из приступающих к ним, кто хорошо понимает существующую в сергианстве неправду и своим непротивлением ей обнаруживает преступное равнодушие к поруганию Церкви». Приходивших в Зарубежную Церковь из МП никогда – ни до войны, ни в последние годы – не перекрещивали, не перевенчивали, а духовенство принимали в сущем сане.

При этом советские пропагандисты и функционеры МП называли Зарубежную Церковь не иначе как «раскольниками» (т.е. «безблагодатным сборищем»), служащими антисоветским планам капиталистов-империалистов.

РПЦЗ отличалась от других православных групп зарубежья (см. в книге «Миссия русской эмиграции», гл. 7-8) своей консервативной монархической идеологией и ориентацией на катакомбную Церковь в СССР, с которой поддерживала молитвенное общение. В 1982 г. был тайно рукоположен епископ в СССР по просьбе группы катакомбников, лишившихся к тому времени своего епископата. Однако РПЦЗ также всегда стремилась поддерживать и защищать гонимое духовенство и верующих в СССР.

В 1976 г. Архиерейский Собор РПЦЗ, отметив в «Послании русскому народу» исповедничество катакомбных верующих, обратился также к преследуемым священникам и мiрянам МП:

«Мы лобызаем крест, взятый и вами на себя, пастыри, нашедшие в себе мужество и силу духа быть открытыми обличителями слабодушия иерархов ваших, сдавшихся перед безбожниками… Мы знаем о подвиге вашем, мы читаем о вас, мы читаем вами написанное, мы молимся за вас и просим ваших молитв о пастве нашей в рассеянии сущей. Христос посреди нас есть и будет!.. Жизнь Церкви жительствует и под гнетом безбожия, принимая, благодаря гнету и насилию, необычные часто в мирной обстановке формы, через оковы и цепи прорываясь к свободе духа и победе чад Божиих! Мы с любовью следим за этим процессом у нас на родине и радуемся ему» (Православная Русь. 1976. № 20). (В частности со стороны РПЦЗ тогда оказывалась поддержка о. Димитрию Дудко, его представителем по изданию книг на Западе был член руководства НТС.)

В 1981 г. в ответ на просьбы такого духовенства из СССР РПЦЗ совершила прославление Новомучеников и Исповедников Российских, что стало важной духовной помощью здоровым церковным силам. С началом «перестройки» в изданиях РПЦЗ все больше отмечались и положительные инициативы прихожан и духовенства МП.

Таким образом, в среде верующих в СССР происходили оздоровительные процессы, не подконтрольные властям и руководству МП. Уже в годы «перестройки» началось стихийное возвращение работ православных авторов РПЦЗ – в основном в самиздате и малотиражной патриотической периодике (позже и в церковных издательствах). Это возвращение было посмертным, но очень важным, посеявшим много верных семян, и этот главный результат остался до сих пор, несмотря на дальнейшие попытки его утилизации церковными функционерами в иных своих целях.

В СССР, по настоятельным просьбам самих верующих, стали появляться приходы под омофором РПЦЗ, хотя первоначально создание церковной структуры РПЦЗ в России не предусматривалось. Стала действовать заочная духовная семинария РПЦЗ с центром в Мюнхене, началось тиражирование джорданвильских журналов «Православная Русь» и «Православная жизнь», установились контакты с единомысленным духовенством МП, в частности в деле прославления Новомучеников и Царской Семьи. Выходили и местные периодические издания юрисдикции РПЦЗ.

В 1990-е гг. на территории исторической России (включая Украину, Белоруссию, Казахстан и др.) к Зарубежной Церкви относили себя 4 епископа и более 100 приходов. В подмосковном Подольске в поместье предпринимателя В.П. Мелихова было открыто подворье РПЦЗ в РФ с построенным храмом, с 1996 г. представителем РПЦЗ в России был назначен епископ Михаил (Донсков).

В мае 1993 г. Архиерейский Собор РПЦЗ впервые упомянул о чаемом объединении: «Мы слышим покаяние в словах отдельных иерархов Церкви на родине и видим очищение – в мужественном перенесении новых испытаний… Мы сознаем, что пора объединить все силы для того, чтобы Церковь Православная могла занять подобающее ей место в жизни русского народа… При этом никто из нас не смеет стать в позу судьи. Все мы должны ознакомиться с извилистыми путями церковной жизни при небывалых условиях ХХ века… и выйти очищенными из тяжелого опыта нашего времени… В наше время, когда в Россию нахлынули всевозможные отрицательные явления с Запада, …надо слить воедино разный опыт всех частей Русской Православной Церкви. В откровенном обсуждении мы должны подготовить почву для свободного, подлинного и плодотворного Всероссийского Собора. Наша задача не может заключаться в осуждении ближнего, она – в поиске путей к обновлению единой видимой Русской Православной Церкви» (Православная Русь. 1993. № 11; курсив наш. – М.Н.)

В ноябре 1994 г. Архиерейский Собор, не отказываясь от прежней безкомпромиссной критики всех искажений в МП, определил: «Сознавая свою ответственность перед Богом и людьми, мы, свободные от всякого постороннего вмешательства архиереи Русской Церкви, полагаем, что пришло время искать живого общения со всеми частями Единой Русской Православной Церкви, разрозненными в силу исторических обстоятельств… В честных собеседованиях, начинаемых без предрассудков и взаимных упреков, …со всеми, кому дорога унаследованная нами православная сокровищница, мы готовы выяснить канонические и догматические вопросы, создавшие разрыв между разными частями Русской Церкви как единым целым… Мы радуемся тому, что в той же Патриархии выявляются здоровые силы…» (Православная Русь. 1994. № 24; курсив наш. – М.Н.). (Были предприняты попытки таких собеседований в Германской епархии, что было, однако, сорвано захватами патриархией зарубежных храмов в разных странах…)

Руководство МП этому оздоровлению снизу под влиянием РПЦЗ всячески противодействовало репрессиями против открывшихся приходов, усилилось очернение РПЦЗ, в том числе в православной среде, обличениями в масонстве, «ересях» цареборчества, крестоборчества, имяборчества (именно для противодействия РПЦЗ были посеяны эти надуманные обвинения в среде «ревнителей», процветающие поныне). В кругах «монархического национал-больше­визма» насаждалось огульное осуждение белых генералов и «архиереев-февралистов» за их февралистское непротивление революции (в чем они, однако, покаялись, и многие искупили их своей кровью), «предавших Царя и якобы бежавших за границу, бросив свою паству» (хотя их паствой были именно ушедшие от гибели Белые армии). Начались захваты храмов РПЦЗ за границей, в том числе на Афоне (1992) и на Святой Земле (1997). (В интернете мелькнули подозрения, что и убийство брата Иосифа Муньоса в Афинах в 1997 г. было устроено КГБ, чтобы предотвратить его приезд в Росию с чудотворной иконой, что вызвало бы огромный подъем православного народа… Кому же еще это убийство понадобилось?)

В связи с захватом зарубежных храмов патриархией в начале 2000 г. Архиерейский Собор РПЦЗ выпустил Обращение к русскому православному народу, в котором были отмечены основные пункты разногласий с руководством МП:

«Попытки «диалога» по этим разногласиям на самых разных уровнях не привели к чаемым результатам. Мы признаем, что в этом была частичная вина и некоторых наших представителей, которым в стремлении к выявлению Истины не хватало понимания сложных российских условий смуты… Мы ошибались в наших откликах на российскую ситуацию и в поиске верных союзников, в чем-то не хватало терпения и любви к оппоненту – порой это могло даже выглядеть высокомерием в глазах русского народа. Но желали мы совсем иного.

Все предыдущие десятилетия мы сохраняли духовное общение с теми, кто не покорялся богоборчеству, храня Православие, и наши сердца были открыты к ним, в какой бы части Русской Церкви они ни находились… Мы от Церкви никуда не уходили, хотя нас стали гнать словом «раскол» и отторгают с самых тех страшных пор даже до сего дня.., попирая трагическую правду о Церкви в России.

Наша готовность и в последующие десятилетия по мере наших слабых сил помогать верующему народу в России самыми разными путями (литература, свидетельство о гонениях Церкви, протесты) не изменилась. Она привела к тому, что мы, кроме уже имевшихся во времена потаенного существования, приняли небольшое число священнослужителей и верующих под свой омофор, по разным причинам… Тогда поднялась буря по поводу «открытия» приходов Зарубежной Церкви в России. Мы не пытались активно открывать приходы и навязывать себя из заграницы, но именно «принимали» тех русских людей, которые узнавали все больше о церковной истории и жизни и потянулись к церковному общению с нами, вопреки преградам пропаганды, унаследованной из прошлых времен. Эта небольшая часть, для которой наши недостатки не затмили самой Истины и которая поэтому решила в России присоединиться к нашим молитвам, подверглась гонениям. А наша Церковь – клевете во всех официальных церковных изданиях…

Последние годы отмечены новой волной насильственных захватов Московской Патриархией храмов и монастырей уже у самой Русской Зарубежной Церкви в разных странах или попытками захвата – с помощью мiрских властей (иностранных и российских), где только можно – в Италии, Израиле, Германии, Дании, Канаде… Теперь окончательно подтверждается, даже устами первоиерарха МП, Алексия II, и представителей Отдела внешних церковных сношений МП, что они не хотят объединения с нами на позиции Истины. Они предпочи­тают решить разногласия и вопрос об истории Русской Церкви просто устранением Зарубежной Церкви, сокру­шением ее. Другими словами, нынешнее руководство МП предпочитает продолжить политику митрополита Сергия – только в новой форме, на новом этапе…

Итак, когда мы ставим вопрос о преемственности, мы имеем в виду не только преемственность владения зарубежными храмами. По этому вопросу хорошо известно, что советская власть отказалась от них, как и вообще от «церковного мракобесия», когда в 1930-е гг. объявила «безбожную пятилетку». Именно русская эмиграция сколько могла спасала эти храмы от передачи иностранным государствам и разрушения, бережно обустраивая их на свои средства как Зарубежную Россию, открытую всем своим сердцем и существом к России прошлой, царской, так и чаемой будущей – свободной. Поэтому это, действительно, наше общее достояние, – достояние всего русского народа, и оно непременно будет таковым в результате воссоздания единой Русской Церкви, стоящей в Истине. Однако, к прискорбию нашему, прошедшее десятилетие показало, что руководители МП уклоняются от истинного объединения, не готовы к нему, ибо это означало бы для них – дать честный отчет перед народом и прислушиваться к его голосу. Поэтому они и отнимают сохраненные не их усилиями храмы насильно, не считаясь с затратами – хотя в самой России в спасении нуждаются тысячи заброшенных церквей…

Нельзя не видеть, что нас стремятся уничтожить как досадного и неподкупного свидетеля русской истории ХХ века. Главная преемственность, которую мы храним и которую так стремятся искоренить в нашем лице «оппоненты» из МП – историческая и духовная. После богоборческой революции именно Русская Зарубежная Церковь стала стержнем той небольшой части русской нации, которая не признала революцию и избрала своим путем хранение верности нашей православной государственности. Это упорное стояние в Истине, несмотря на его кажущуюся «нереальность», на давление большевиков и просоветских архиереев и окружающего демократического мiра, было осознано в нашей среде как «подвиг русскости в условиях всемiрной апостасии» – в надежде, что за это Бог помилует Россию и даст нашему народу последний шанс восстановить ее исторический облик… Об этом мы 80 лет молимся в наших храмах: «О страждущей стране Российской…» и «О еже избавити люди Своя от горькаго мучительства безбожныя власти…».

Это относится и к посткоммунистической власти РФ, которая считает себя преемницей не столько исторической России (это заявляется лишь иногда и на словах), сколько преемницей режима большевиков. Все нынешнее законодательство РФ основано на советском, а не на дореволюционном корпусе законов. Нынешние демократически избранные власти в России сохранили большинство большевицких богоборческих символов (пятиконечная звезда и т.п.), памятников, названий улиц и городов, угашая первоначально проявившееся стремление народа к преодолению коммунистического наследия, к осмыслению национальной трагедии России ХХ века и к покаянию. Одновременно на русской земле насаждается новая антихристианская идеология. А чтобы ослабить народное сопротивление этому – целенаправленно, сознательно, расчетливо проводится разложение самого народа при отторжении его от своих подлинных исторических и духовных корней.

И все это происходит при попустительстве, согласии и даже благословении руководства МП, которое, ради сохранения своих властных структур, готово на сотрудничество с любыми властями и на деятельный экуменизм не только с инославными христианами, но и с нехристианскими политическими силами…

Мы убеждены, что усиление гонения на Русскую Зарубежную Церковь во всем мiре – один из шагов по установлению Нового мiрового порядка. При этом народы лишаются своей духовной и культурной самобытности, извращаются и подрываются христианские начала. Антихристианские силы добиваются своих целей разными методами, в том числе и натравливанием одних народов и конфессий на другие, а нередко и одной части народа – на другую… Не это ли происходит сейчас и внутри русского Православия? Не очевидно ли, что есть силы, стремящиеся низвести Русскую Церковь до идеологического инструмента – как властей РФ, так и стоящих за ними «сильных мiра сего» – по управлению русским народом?..

Мы знаем, что наше зарубежное местонахождение может кому-то показаться «непатриотичным» – как это подается в изданиях МП. Но таким нападающим следовало бы прочесть «Апологию бегства» св. Афанасия Великого и каноны св. Петра Александрийского, чтобы отвратиться от нецерковных, светских рассуждений и понять, как в действительности Святая Церковь относилась к подобным вопросам.

Мы видим в этой судьбе части русского народа, посланного Божиим промыслом на Запад, призвание осмыслить всемiрный масштаб наступающей апокалипсической эпохи…

Мы же, находящиеся на чужбине изгнанники и потомки разных поколений изгнанников в силу горестей, напоивших сперва наш народ, а затем и многие другие народы мiра (чада которых приходят к нам за спасением Христовым), надеемся продержаться до того дня, когда молитвами наших Святых Новомучеников будет вымолена Россия для выполнения своей последней миссии – свидетельства мiру об истинности Православия и православной государственности. В меру своих малых сил мы всегда свидетельствовали это для тех, кто имеет уши, чтобы слышать, и очи, чтобы видеть. Наша задача, как бы мало нас ни было – не дать никому утопить эту истину в океане наступающей апостасии.

Простите нас, дорогие во Христе соотечественники, за наши ошибки. И не отбрасывайте вместе с нашими недочетами и слабостями самой Истины. Мы призываем вас осознать всемiрный масштаб нынешней церковной проблемы, воссоединиться с нами в общих молитвах и углублять на родной земле подвиг русскости в условиях апостасии – вопреки политике тех мiрских и церковных властей, которым не дорого всемiрное духовное призвание России…»[1].

И вот в 2000 г. был проведен юбилейный Поместный Собор РПЦ МП, под давлением народа принявший решение о прославлении многих Новомучеников, включая Царскую Семью. У Синода РПЦЗ появилась надежда на возможность изменения идеологии РПЦ МП и сближения с ней.

В октябре 2000 г. Архиерейский Собор РПЦЗ «с благожелательным сочувствием» рассмотрел решения Архиерейского Собора РПЦ МП как «начало настоящего духовного пробуждения» на родине и обратился с письмом к Сербскому Патриарху с просьбой о посредничестве: «Теперь мы с радостью и надеждой наблюдаем, как предсказанный нашими святыми процесс духовного возрождения начался, а параллельно с ним и постепенное оздоровление церковного управления в России… Остались еще… серьезные язвы в руководстве Русской Церкви, которые препятствуют нашему духовному сближению. Тем не менее, мы молим Бога, чтобы Он исцелил их всесильной благодатью Святого Духа. Тогда должно произойти желанное сближение и, даст Бог, духовное соединение между двумя расторгнутыми частями Русской Церкви – находящейся на Родине и попавшей за границу»[2] (курсив наш. – М.Н.). С этой целью Собор РПЦЗ создал Комиссию по вопросам единства Русской Церкви.

Мне, хотя я жил уже в Москве, довелось участвовать на начальном этапе этого диалога ‒ в конференциях историков от РПЦЗ и МП в Сентрендре (Венгрия) в 2001 г. и на следующий год в Св.-Андреевском монастыре в Москве.

Изначальная позиция РПЦЗ была выражена ее руковод­ством в следующих принципах:

«Мы приветствуем обращение всего русского народа к молитве всем святым Новомученикам Российским и особенно Царственным мученикам, которая стала отныне возможна, благодаря признанию их святости Архиерейским Собором Московской Патриархии… Нас обнадеживает принятие новой социальной концепции, которая по существу перечеркивает Декларацию митрополита Сергия 1927 года», ибо признает необходимым для христиан сопротивление власти духовно разрушительной и антихристианской».

«Руководствуясь Евангельским духом, мы с должным пониманием осознаём, как трудно избавиться от последствий порабощения Церкви в России советским государственным строем с его атеистической идеологией. Это понимание подвигает нас сочувственно и доброжелательно относиться к верующим бывшей подъяремной Церкви и приветствовать существенные шаги к оздоровлению церковной жизни в России.

С другой стороны, соответствие этих шагов основным пунктам, которые мы высказывали много лет, заботясь о чистоте Церкви, убеждает нас в верности курса Зарубежной Церкви. И впредь мы должны исполнять свою историческую миссию стояния в Истине, доколе не обратятся к ней все искупленные кровию Господа нашего Иисуса Христа. Архиерейский Собор Русской Православной Церкви Заграницей обращается к своей пастве с новым ободряющим призывом быть верными до конца». (Из Послания Архиерейского Собора РПЦЗ, 14/27 октября 2000 г .)

Тем не менее часть прихожан и духовенства РПЦЗ не верила в возможность изменения переродившейся «советской Церковью» ее отношения к советской власти как «власти от Бога» и в искренность начатого диалога, тем более что в 1990-е годы МП захватила несколько зарубежных храмов. Так считал и митрополит Виталий (Устинов), но, сожалению, по возрастным причинам он уже не мог управлять Церковью твердою рукою и поддавался влияниям, часто противоположным. Его уход на покой летом 2001 г. (с приветствием избранному преемнику – митрополиту Лавру) вызвал протесты со стороны непримиримых противников диалога с МП, что привело к их выходу из РПЦЗ и созданию в конце года параллельной структуры во главе с формально «вернувшимся» к управлению Церковью митр. Виталием, ее стали обозначать как РПЦЗ(В).

Уход этих наиболее стойких собратьев (я их тогда в полемике назвал их активность «фальстартом») был воспринят как неоправданный многими их единомышленниками, считавшими правильным бороться за сохранение традиции РПЦЗ внутри нее. Этой проблеме была посвящена моя статья «Русская Церковь и русский народ в начале «последнего века». О «превентивной» смуте в Русской Зарубежной Церкви» ‒ https://rusidea.org/40108.

Синод РПЦЗ реагировал на это такими успокоительными заявлениями:

«Ни один из архиереев Русской Православной Церкви за границей не стремится к немедленному объединению с Московской Патриархией… Никакого внешнего соединения не может быть, если не существует единения в Истине». (Из Послания пастве Архиерейского Синода РПЦЗ, 29 июня/12 июля 2001 года.)

«В этом деле, мы считаем, не должно быть места для компромиссов, так как речь идет о вечном спасении или вечной погибели всех членов Церкви… Мы не видим пользы в безпринципном компромиссном «братании». Движение к нашему единству мы неразрывно связываем с движением к торжеству истины». (Из ответа Архиерейского Собора РПЦЗ на братское послание иерархии МП, 17/30 октября 2001 г.)

«В борьбе за истину РПЦЗ будет всячески помогать русскому церковному народу». (Беседа с митрополитом Лавром 19.10/1.11.2001).

Архиепископ Марк призвал меня к участию в научном диалоге с историками МП, на первой конференции в Венг­рии в 2001 г. мы приняли совместный итоговый документ по эпохе революции и 1920-м г.[3] Это не понравилось функционерам в МП, которые провели в ОВЦС свою альтернативную конференцию на ту же тему в прежнем советском духе и отстранили от дальнейшего возглавления делегации МП архимандрита Тихона Шевкунова (настоятеля Сретенского монастыря). Поэтому перед второй конференцией в Москве в 2002 г. руководитель делегации РПЦЗ о. Николай Артемов собрал всех нас, «зарубежников», чтобы заранее заготовить текст заявления о нашем уходе в случае появления главы ОВЦС митр. Кирилла (Гундяева), признав, что «мы уже опасно скользим по наклонной плоскости…». Кирилл не появился, диалог историков продолжился, однако уже с меньшим взаимопониманием по периоду 1930–1940-х гг.[4]

В то время и в самой среде РПЦ МП многие симпатизировали идеологии РПЦЗ. Меня, именно как вернувшегося в Москву «зарубежника», уже в 1990-е годы приглашали участвовать в Рождественских чтениях и конференциях МП, на ТВ («Русский дом») и радио («Радонеж»), везде печатали мои статьи, издали книгу «Миссия русской эмиграции» (т. I), с изложением истории РПЦЗ, которую распространяли в церковной книжной торговле, как и книги издательства «Русская идея». Эти православные круги давлением снизу добились прославления Царской Семьи в 2000 г. (в 1999 г. я был приглашен на такой круглый стол в издательский отдел МП). Именно для поддержки таких наших единомышленников в России, полагал я, РПЦЗ вступила в диалог с представителями МП – так мне это виделось на основе тогдашней позиции руководства Германской епархии.

Но всё это закончилось, в том числе и мое участие в упомянутом диалоге, когда всё больше выявлялась несовместимость изначальных позиций его участников и я не мог согласиться с нараставшей уступчивостью Синода РПЦЗ в вопросе объединения. Эта несовместимость стала следствием усиливавшейся ресоветизации при президенте Путине, в которую включилось и руководство МП, и многие православные патриоты. А уступчивость руководства РПЦЗ объяснялась тем, что конторы КГБ/ФСБ-ОВЦС/МП от грубых репрессий перешли к многоходовой операции по расколу РПЦЗ и удушению ее руководства в объятиях (в сочетании с шантажом). Для этого в приходы РПЦЗ, в том числе в зарубежье, была заслана агентура влияния.

Наметившаяся готовность Синода РПЦЗ к капитуляции, неожиданная на фоне первых двух дискуссионных конференций историков (на этом они и закончились, но активизировалась «согласительная Комиссия» по объединению) обозначилась после встречи главы РПЦЗ митрополита Лавра с президентом РФ в Нью-Йорке 24 сентября 2003 г., после которой Путина назвали «русским патриотом» и «православным президентом, которому многие страны могут позавидовать» (архиепископ Марк). В ноябре последовал визит делегации во главе с архиепископом Марком в Москву, что было представлено в российских СМИ как покаяние Зарубежной Церкви перед «Матерью-Церковью» за всю предыдущую несправедливую критику. Против такой трактовки зарубежная делегация публичных протестов не высказывала. При этом ни одна из проблем, разделивших ранее Церковь, во время визита не обсуждалась, СМИ в один голос предсказывали скорое объединение.

Для многих членов РПЦЗ, особенно в России, всё это стало шоком. При всем желании единства православного народа в Отечестве и рассеянии сущего такая форма объединения не могла быть одобрена большей частью духовенства и прихожан Зарубежной Церкви, включая автора этих строк, как и единомысленных с нами прихожан МП.

К сожалению, в МП многие православные единомышленники РПЦЗ радовались предстоявшему и происшедшему объединению как укреплению консервативного крыла МП, не понимая причин и сути происходящего, и полагали, что объединению пытаются мешать «агенты ЦРУ» и русофобы…

Дальнейший ход событий изложен в помещенных в этом разделе следующих полемических статей (в сокращении и в отрывках).

«Объединяться не с Синодом МП, а с русским народом – для совместного противостояния царству антихриста»
О цели нашего объединения. Полемика с «Русской линией» по вопросу объединения РПЦЗ и МП
Вместо объединения капитулянтского необходимо объединение сил православного сопротивления. Размышления об итогах IV Всезарубежного Собора Русской Православной Церкви за границей (май-июнь 2006)
Не допустим капитуляцию Русской Зарубежной Церкви. Обращение в Церковный суд РПЦЗ
О «прельщении избранных» и о Церкви последних времен
Перезахоронение РПЦЗ(Л) – акт легитимации Великой криминальной революции (май 2007)

Затем последует продолжение данного раздела:
«Осколки» РПЦЗ как зеркало мiровой смуты перед концом времен…
Лояльные «паписты» и «ревнители» в МП перед концом времен…

Сноски

[1] Обращение к русскому православному народу Архиерейского Синода Русской Православной Церкви заграницей (18 февраля / 2 марта 2000). – http://www.rusidea.org/?a=40115. Текст был составлен автором данной книги по благословению архиепископа Марка (Арндта) и дополнен о. Николаем Артемовым (секретарем Германской епархии РПЦЗ).

[2] Послание Архиерейского Собора РПЦЗ Его Святейшеству, Святейшему Патриарху Павлу, Архиепископу Сербскому и Митрополиту Белградо-Карловацкому. 13/26 октября 2000 г.

[3] История Русской Православной Церкви в ХХ веке (1917–1933). Материалы конференции. Сентэндре–Мюнхен, 2002. (Отпечатано в РФ по заказу Сретенского Ставропигиального монастыря.) – Там содержится и мой доклад «Русское зарубежное Православие в эпоху ускорения апостасии». – http://www.rusidea.org/?a=40102

[4] Мой доклад: Всезарубежные Соборы 1921 и 1938 гг. и «политический фактор». – http://www.rusidea.org/?a=40103