Имя кинорежиссёра Вадима Виноградова хорошо известно многим верующим, благодаря, в первую очередь, документальным лентам «Гефсимания Царя-Мученика» и «Русская Тайна», раскрывающим подлинную высоту русского Православия, его дух. Дух, на котором основано и которым проникнуто всё творчество Ф.М. Достоевского, к чьему наследию часто обращается в своих публицистических статьях Вадим Петрович. В канун 190-летия со дня рождения великого русского писателя В.П. Виноградов согласился дать интервью нашему изданию.
— Какую роль сыграло творчество Ф.М. Достоевского в вашей жизни? Имело ли оно влияние на вас?
— Безусловно. В своё время формулу В.Г. Белинского: «Пушкин — наше всё», для себя я изменил на «Пушкин и Достоевский — наше всё». И хочется чаще бывать с ними. Но они к грешнику ХХ-ого и ХХI-ого века не очень-то расположены и потому многое свое скрывают от него.
— Отечественный и мировой кинематограф много обращался к творчеству Фёдора Михайловича. Как вы считаете, какие опыты обращения были наиболее удачны? И в чём основная причина неудач? Что, вообще, необходимо, прежде всего, для того, чтобы иметь право браться за столь сложные задачи?
— Не всё пришлось увидеть. Но из того, что видел, больше всего память запечатлела «Преступление и наказание» Л.А. Кулиджанова. Из современного — «Идиот» Бортко, конечно же, удача экранизации… Но любая экранизация произведений Федора Михайловича каждый раз оставляет незавершенное послевкусие. Это происходит из-за того, что его тайну никогда и никому ещё не удавалось раскрыть до конца, Самое трудное, конечно, выбор актёра. Часто его просто нет в то время, когда снимается фильм. А ведь, если Гамлета нет — «Гамлета» не играют. Особенно выразителен в этом отношении образ Настасьи Филипповны. Похоже, что актриса — Настасья Филипповна ещё не родилась. А если и рождалась в прошлые времена актриса для роли Настасьи Филипповны, то, как Нонна Мордюкова, рожденная для Аксиньи, свою роль по разным причинам не сыграла. Да, и раскусить Настасью Филипповну пока ни одному режиссёру не удалось. Настасья Филипповна носительница сострадательной любви. «Ты счастлив?», — сердцем спрашивает она Мышкина. Как произнести «Ты счастлив?», чтобы зритель понял, что для неё главное его счастье, а не её собственное? Никто не знает.
Поэтому, чтобы браться, например, за экранизацию какого-либо произведения Достоевского, конечно же, необходимо, прежде всего, как можно глубже проникнуть во внутренний мир самого автора, всей душей принять его символ веры: Верить, что нет ничего прекраснее, глубже, симпатичнее, разумнее, мужественнее и совершеннее Христа, и не только нет, но и с ревнивою любовью говорю себе, что и не может быть. Мало того, если бы мне кто доказал, что Христос вне истины, и действительно было бы, что истина вне Христа, то мне лучше хотелось бы остаться со Христом, нежели с истиной.
И уже с этой колокольни перелагать произведения Достоевского и на театре, и в кино.

— Не было ли у вас, как у режиссёра, желания обратиться к теме Достоевского? Не косвенно, а предметно. Сделать фильм непосредственно о нём, о его судьбе и творчестве?
— У меня постоянная потребность обращаться не к теме, а к мировоззрению Достоевского, во всем опираться на него при любом своем высказывании и в фильмах, и в скромных своих литературных набросках. Нужда в Достоевском, пророке и философе, больше, чем размышления о нем, как мученике и поэте. Хотя хочется, чтобы о плаче восьмилетнего Феди в храме во время чтения «Книги Iова» в великий четверг узнало как можно больше людей. Но как заставить примером Феди остановить телезрителей перед «Книгой Iова»… труднейший вопрос.
— Ваши фильмы «За други своя», «Гефсимания Царя-Мученика», «Русская Тайна» видятся этапами некого духовного восхождения. Вы и сами сказали в одном из своих интервью, что ваши фильмы были для вас вашей семинарией. Не могли бы вы пояснить это подробнее? С чего началось обращение к теме, восхождение, и каков был этот путь — до «Русской тайны»?
— Всё просто… Поехал в Издательский отдел МП, чтобы купить там Православный календарь на 1988 год. Иду по коридору, на стенах фотографии, одна почему-то привлекла внимание, остановился перед ней — на заснеженной опушке леса священник в тулупе с иерейским крестом перед строем партизан произносит, видимо, пламенную проповедь. И сразу мысль: — Много знаем про войну, а о том, как было с Христовой верой во время войны, не знаем ничего. И сразу завертелся фильм, и началась… семинария. Её уроки — это, прежде всего, встречи с подвижниками в поисках съёмочного материала. А попробуй от встречи с подвижником благочестия остаться равнодушным — не получится. Они своей кротостью захватывают и всё переворачивают, и заполняют собой твое воображение всё больше и больше. А потом для сценария неизбежна встреча и с угодниками Божiими из далёких от нас времён через святоотеческую литературу. Вот она, милость Божiя, занимаешься любимым делом, а оно погружает тебя в неведомый тобою прекрасный мир, который без кино никогда бы тобою не был бы узнан.
— В «Русской тайне» вы коснулись болезненных вопросов истории русской Церкви, которых с той поры в кино так больше никто и не поднимал, на которые, по существу, наложено табу. У «Русской Тайны» должно было быть продолжение. Почему оно так и не было снято?
— Да, продолжение, касающееся болезненных вопросов сегодняшнего Православия, было осуществлено в сценарии, по которому было много снято и даже смонтирован двух часовой фильм, который осталось только озвучить. Но… события в личной жизни остановили это озвучание фильма. Вот, сейчас и сам пытаюсь понять, по какой причине. То ли нет воли Божiей на этот фильм, то ли новые идеи, которые удалось написать на эту тему и которые несут в себе гораздо больший заряд ясности всеобщего отступления от Бога, чем этот неоконченный фильм, требуют его дополнения и изменения.
— Не так давно получила хождение урезанная цензурой МП версия «Русской Тайны». Что теперь с этим фильмом? Так же ли продолжается тиражирование «исправленной» версии или же это удалось пресечь?
— Когда мне сообщили, что один из сайтов в Интернете распространяет «Русскую тайну» с вырезанным эпизодом о сергианстве, первым делом было желание бежать в охрану авторских прав с тем, чтобы “наказать обидчиков”. Но в это время я как раз писал против сергианства важную для меня рецензию на фильм «ЭККЛЕСИА». А на сайтах, верных духу Русской Зарубежной Церкви, которые распространяли «Русскую Тайну», естественно, без какого-либо урезания, была дана оценка действиям пиратов в статье «МП принимает в свои ряды через обрезание». Я решил продолжать заниматься своей рецензией, и не тратить время и деньги на тяжбу с “обидчиками”. А фильм без сергианских купюр может быть скачен со всех других сайтов, распространяющих его, и, конечно же, нетронутым он распространяется фирмой «Благословение», которой мною переданы все права его проката.

7. Во время работы над «Русской Тайной» вам приходилось встречаться с блаженнейшим Владыкой Виталием[1]. Не могли бы Вы рассказать об этих встречах? О самом Владыке?
— Как раз фильм о Русской Зарубежной Церкви и привёл меня к митрополиту Виталию. Кто был Владыка Виталий? Вот нынче, даже на растяжках на улицах Москвы, да, наверно, и в других местах время от времени появляется: «Русь Святая, храни веру Православную!», иногда даже с прибавлением: «В ней же тебе утверждение». Но где же можно увидеть само хранение веры Православной, а не только призыв к её хранению? Кто-то скажет: — В хранении и в восстановлении храмовых зданий. Но Церковь-то не в бревнах, а в ребрах. Где же увидеть внутреннее хранение Православия? Конечно можно, но очень трудно. Так вот, митрополит Виталий, прежде всего, был стойким хранителем Православной веры! Всё, что он делал: служил ли литургию, говорил ли проповедь, беседовал ли с юными разведчиками, варил ли борщ или кашу (да, первоиерарх часто сам готовил еду и сам угощал всех, кто в этот момент был около его, потому что, несмотря на свой сан, оставался истинным монахом) — любые его деяния шли от его сердца, хранящего Православие.
А его неукоснительное чтение полунощницы! Ежедневно в 5 утра митрополит Виталий из своих комнат на втором этаже Синода спускался вниз в домовой храм. В холе перед лестницей висел приличный по величине бронзовый колокол. И Владыка, проходя мимо него, каждый раз крепко ударял в него, извещая о начале полунощницы. Звон разносился по всему зданию Синода, в котором всегда находились и живущее там духовенство, и духовенство, приехавшее в Синод по делам, и приличное количество обслуживающего персонала, во всяком случае, обычно за обеденным столом собиралось уж 30-то человек обязательно, а в определённое время и больше.
И вот, на полунощнице в нижнем храме только старец Владыка-митрополит, да дежурный священник по обязанности и ещё кто-нибудь один, или редко два человека. Пишу об этом так подробно, потому что эта полунощница Владыки Виталия сегодня видится яркой демонстрацией его оставленности ещё за 20 лет до капитуляции большинства РПЦЗ перед МП. Оставленность, именно, духовная, когда у большинства его паствы, единомыслия с Первоиерархом уже не было.
И раз уж мы касаемся Достоевского, то хочется привести известную притчу о чуде. Одного великого афонского старца монахи спросили, что это такое — чудо? Никаких чудес нет, — ответил старец, — вот, если ты встретишь хотя бы одного праведника — это будет чудо. И когда митрополиту Виталию в своей проповеди потребовалось указать на образец такого праведника, отражавшего чудо, кого он назвал? Он назвал мужика Марея Достоевского. А почему?
Потому, что, может быть, самым характерным качеством митрополита Виталия, последнего Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, было абсолютное его единомыслие и единодушие с Её основателем и первым Первоиерархом блаженнейшим митрополитом Антонием Храповицким.
А Владыка Антоний почитал Феодора Михайловича Достоевского, как пророка, мученика, философа и поэта.
— Сегодня мы живём в атмосфере духовной смуты. Нарастающей день ото дня. Соблазны умножаются, истинных пастырей становится всё меньше, ложь пронизывает всё. Как выстаивать человеку в этой атмосфере тотальной лжи?
— На этот вопрос отвечать не мне. На него ответил Святитель Игнатий Брянчанинов:
«Что должны сказать мы о себе? Как жить, как действовать нам? Ответ на эти вопросы находим у древних иноков: они предвозвестили о нашем положении; они и предначертали образ действия в этом положении.
«В последнее время, сказал один из них, те, которые по истине будут работать Богу, благоразумно скроют себя от людей и не будут совершать посреди их знамений и чудес, как в настоящее время. Они пойдут путем делания, растворенного смирением, и в Царствии Небесном окажутся большими Отцов, прославившихся знамениями».
Какое основательнейшее наставление, какое утешение для нас в этих пророческих словах знаменосного и духоносного Отца!
По причине умножения соблазнов, по причине всеобщности и господства их, по причине забвения евангельских заповедей и пренебрежения ими всем человечеством — необходимо для желающего спастись удаление от общества человеческого в уединение наружное и внутреннее.
По причине изсякновения благодатных руководителей, по причине умножения лжеучителей, обманутых бесовскою прелестию и влекущих весь мiр в этот обман, необходимо жительство, растворенное смирением, необходимо точнейшее жительство по евангельским заповедям, необходимо соединение молитвы с плачем о себе и о всем человечестве, необходима осторожность от всякого увлечения разгорячением, думающим совершать дело Божiе одними силами человеческими, без действующего и совершающего Свое дело — Бога. Спасай да спасет свою душу, сказано остатку христиан, сказано Духом Божiим. Спасай себя! Блажен, если найдешь одного верного сотрудника в деле спасения: это – великий, и редкий в наше время дар Божiй.
Остерегись, желая спасти ближнего, чтоб он не увлек тебя в погибельную пропасть. Последнее случается ежечасно. Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою твоею. Устранись, охранись от него сам: и этого с тебя достаточно. Ознакомься с духом времени, изучи его, чтоб по возможности избегнуть влияния его. «Ныне почти нет истинного благочестия, — — говорит уже святитель Тихон за сто лет пред сим: ныне – одно лицемерство». Убойся лицемерства, во-первых, в себе самом, потом в других: убойся именно потому, что оно – в характере времени и способно заразить всякого при малейшем уклонении в легкомысленное поведение.
Не подвизайся на показ человекам, но в тайне для твоего спасения, пред очами Бога, — и очистится твое поведение от лицемерства.
Не осуждай ближних, предоставя суд над ними Богу, — и очистится сердце твое от лицемерства.
Преследуй лицемерство в себе, изгоняя его из себя; уклонись от зараженных им масс, действующих и намеренно и безсознательно в направлении его, прикрывающих служение мiру служением Богу, искательство временных благ искательством благ вечных, прикрывающих личиною святости порочную жизнь и душу, всецело преданную страстям».
И дальше:
«Не откуда ожидать восстановления христианства, сосуды Святого Духа иссякли окончательно повсюду, даже в монастырях, этих сокровищах благочестия и благодати… Судя по духу времени и брожению умов, должно полагать, что здание Церкви, которое колеблется давно, поколеблется страшно и быстро. Некому остановить и противостоять».
— Какой главный завет оставил нам Ф.М. Достоевский, на ваш взгляд?
— Если исказишь Христову веру, соединив её с целями мiра сего, то разом утратится весь смысл христианства. Ум, несомненно, должен впасть в безверие. Вместо великого Христова идеала созиждется лишь новая Вавилонская башня. Высокий взгляд христианства на человечество понижается до взгляда как бы на звериное стадо. И под видом социальной любви к человечеству является уже не замаскированное презрение к нему. (Ф М. Достоевский, (т 15, стр.198))
Беседу вела Елена Семёнова

---

[1] Митрополит Виталий (в миру Ростислав Петрович Устинов; 18 марта 1910, Санкт-Петербург — 25 сентября 2006, Мейгог, Канада) — 4-й Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей 1985—2001. В 2001 году не признал избрания архиепископа Лавра (Шкурлы) и своего отправления на покой, осуществлённых в нарушение Правил Положения об РПЦЗ, и последующего объединения РПЦЗ с МП, итогом которого стало разделение РПЦЗ, продолжающееся доныне.

Источник: http://rys-strategia.ru/news/2021-08-07-12353