Игорь Стрелков. «Воевать нельзя капитулировать»

Военная ситуация в ДНР, в общих чертах, выглядит следующим образом: Украина сосредоточила в непосредственной близости от линии соприкосновения примерно 70 тысяч «штыков», сильная группировка собрана на Крымском направлении севернее Перекопа. Ещё до 100 тысяч человек задействовано в обеспечении вероятной войсковой операции в тыловых и вспомогательных подразделениях. Дополнительно — в расчёте на возможность поддержки республик Донбасса со стороны ВС РФ — в срочном порядке готовятся мобилизационные мероприятия, которые (по заявлениям украинских СМИ) смогут «поставить под ружьё» около миллиона человек. Данная цифра, конечно, — абсолютная фантастика (ни собрать, ни организовать подобную массу Украина не сумеет), но 200-300 тысяч пополнения, теоретически, киевские власти могут отмобилизовать относительно быстро. В любом случае в феврале-марте уже проведена мобилизация всех боеспособных резервистов — т.н. «Добровольческий украинский корпус» (ДУК), укомплектованный исключительно украинскими нацистами.

По технике «збройни силы» располагают примерно двумя тысячами различной бронетехники (танки, БМП, БТР), примерно полутысячей единиц тяжёлой артиллерии, около 250 различных реактивных установок залпового огня, несколькими десятками зенитно-ракетных комплексов и 40-50 исправными боевыми самолётами и вертолётами. В спешном порядке проводится наладка оборудования и обучение персонала для уже полученных и ожидаемых вскоре нескольких десятков турецких БПЛА. Начиная с января и в феврале-марте переброска войск и техники к линии фронта проводилась в массовом порядке, а «ассортимент» данной техники никак не соответствовал повседневным нуждам «окопной полу-войны». Под Донецком и Мариуполем были развёрнуты полнокровные артиллерийские части и соединения, располагающие значительным количеством тяжёлых дальнобойных артсистемам, таких как 152-мм САУ «Акация» и «Мста», 150-мм РСЗО «Ураган» и 300-мм РСЗО «Смерч».

Противостоять всей этой массе войск и техники т.н. «корпуса народной милиции» ЛДНР не в состоянии даже относительно недолгое время: даже «списочный» состав «корпусов» не превышает 30 тысяч человек, а с учётом его реальной укомплектованности личным составом можно говорить о том, что в строю не более 20 тысяч человек, причём менее всего укомплектованы именно боевые подразделения, удерживающие линию фронта. В последних (особенно — в пехотных подразделениях) некомплект в 40-50% является «почти нормой», а средний возраст самих фронтовиков колеблется в диапазоне 35-45 лет со значительной долей «тех, кому за 50». Длительное «ублюдочное перемирие» (при котором военнослужащим годами было запрещено отвечать на обстрелы и провокации противника) привело к тому, что значительная часть бойцов полностью демотивирована или измотана, а часть — просто не обучены, так как в «корпуса» попали уже после активных боевых действий 2014-2015 годов, и их обучение либо было формальным, либо его не было вообще. Ещё хуже ситуация с боевым слаживанием: длительный запрет на огневое подавление противника и частая смена командиров привели к полной потере опыта оперативной огневой поддержки передовых подразделений своей артиллерией и способности организовать боевое взаимодействие всех родов войск в целом. Да и состояние техники практически всех десяти бригад, входящих в корпуса и частей корпусного подчинения, — удручающее. По сообщениям с мест, полностью «мертвы» треть всех имеющихся танков, бронемашин и орудий, ещё одна треть нуждается в ремонте для приведения в боеспособное состояние, и лишь треть — относительно боеготова. Хуже всего дела обстоят, как обычно, со средствами связи и управления.

Изначально недостаточное (для прикрытия нескольких сотен километров фронта) количество фронтовых соединений, усугублённое огромным некомплектом, привело к тому, что фронт «корпусов» в настоящее время представляет из себя редкую цепочку укреплённых постов, занимаемых «гарнизонами» в 4-6 бойцов и имеющих скудные тактические резервы в несколько десятков бойцов в непосредственной близости от фронта. На ряде направлений между такими постами нет ни огневой, ни даже зрительной связи, а состояние установленных когда-то минных полей позволяет ДРГ противника гулять в корпусной тыл почти везде, где им заблагорассудится. Проще говоря: на расстояниях, где (по военной науке) должен был бы обороняться усиленный батальон, — фронт держит слабая рота, а то и взвод. Оперативные резервы «корпусов» (танковые полки в каждом плюс резервные мотострелковые подразделения) также крайне недостаточны для имеющегося фронта. На купирование одного-двух локальных прорывов их хватить должно, но при широкомасштабной атаке на значительных участках фронта (которая, как раз, представляется в качестве вероятной) ими невозможно будет «заткнуть все дыры».

С учётом того, что противник, наверняка, начнёт атаки сразу в десятке или более мест, создав на направлениях всех ударов пяти-семи-кратное преимущество в силах и предварив наступление мощной артподготовкой по заранее пристрелянным точкам (а ещё забросив в тыл диверсионно-разведывательные группы, которые в канун наступления «оседлают» и заминируют наиболее важные дороги) — я прогнозирую прорывы фронта в первые 1-2 часа от начала наступления. В случае, если бойцам «корпусов» придётся сражаться строго самостоятельно, уже к исходу первых суток боёв система управления «корпусами» будет полностью разрушена, а сами бои примут характер «очагового сопротивления» там, где бойцы и младшие командиры сумеют его организовать. Дальнейший ход боевых действий зависит только и исключительно от готовности и способности ВС РФ оказать крупномасштабную помощь путём прямого ввода в бой частей и соединений российских вооружённых сил. В противном случае (если прямого военного вмешательства РФ не будет), полный разгром «корпусов» я прогнозирую к исходу вторых или третьих суток, а полное подавление сопротивления с выходом ВСУ к границе с РФ по большей части её протяженности — к концу первой недели активных боевых действий. В своих расчётах я исхожу из того, что ВСУ владеет абсолютной инициативой в выборе места и времени начала наступления, а «корпуса», соответственно, пассивно ждут — «где их будут бить». Кроме того, мобилизация в ДНР и ЛНР заранее не проводится, да она и невозможна по причине полного отсутствия подготовки к ней в течение многих лет. Сбор же ополчения, при решительных действиях противника, будет сорван из-за недостатка времени, но даже если добровольцев удастся собрать в достаточном количестве — их ещё надо организовать, вооружить, обеспечить командованием и ввести в бой. А на всё это времени противник, вероятно, не даст.

Попробую (поставив себя на место противника и с учётом опыта ведения боевых действий против него в 2014-м году) спрогнозировать: как может развиваться наступление ВСУ на Донбассе.

Полагаю, что — поскольку полномасштабное наступление вызвано исключительно целью реализации политической стратегии, созданной за океаном, — киевскими властями перед ВСУ может быть поставлено две взаимосвязанные задачи:
— предпринять «разведку боем» в расчёте на реакцию ВС РФ. В случае, если данная реакция последует в широком масштабе — захватить стратегически и политически важные позиции вблизи существующей линии фронта и сосредоточиться на их закреплении и дальнейшем удержании «от обороны»;
— в случае, если Москва не окажет ЛДНР прямой военной поддержки или окажет её в незначительных количествах (либо несвоевременно), — развить первоначальные тактические успехи в стратегическое наступление с решительными целями: выходом к границе с РФ на всём её протяжении, блокированием и «зачисткой» всей территории, включая крупнейшие городские агломерации — Донецк, Горловку, Луганск и другие.

Вариант 1: «Ограниченная атака». Предполагается, что ВС РФ активно включатся в боевые действия уже в первые часы после начала наступления путём ввода через границу войсковых соединений и нанесения ракетных (в первую очередь) и авиационных ударов по наступающим частям ВСУ, штабам, позициям артиллерии и узлам связи. В этом случае:
— в политическом плане: Киев начинает вопить на весь мир о «российской военной агрессии», призывая (в чём будет непременно услышан США и их союзниками) к введению против РФ калечащих экономических и политических санкций;
— в военном плане: после первоначального прорыва фронта, ВСУ постараются прорваться в Донецк и Горловку, закрепив за собой часть их городской застройки, и перейдут к обороне («предлагая» российским войскам и «корпусам» впоследствии вести тяжёлые наступательные бои в городских условиях, разрушая собственную инфраструктуру и подвергаясь обвинениям в «геноциде мирного населения»). На южном направлении — захватить ряд важных тактических высот и позиций в районе Коминтерново (возможно — до Новоазовска включительно), Докучаевска (включая сам город) и в направлении Успенки (ближайшего пограничного транспортного узла, связывающего ДНР с РФ). Севернее Горловки вероятен прорыв на Дебальцево и захват части или целиком данного важного транспортного узла. На фронте ЛНР вероятны попытки уничтожить опорные пункты защитников в районе Желобка (давно сидящего у них костью в горле), а при быстром успехе — прорыв в агломерацию Стаханов-Алчевск. Штурм Луганска с севера представляется мне (на данном этапе) маловероятным;
— вспомогательные боевые действия: удары по коммуникациям силами артиллерии, БПЛА и ДРГ — с задачей нарушить/парализовать поддержку и питание фронта из тыла, не допустить быстрого ввода в бой резервов и переброски российских войск, создать панику и хаос среди населения (что позволит запрудить дороги массой беженцев, не позволяя маневрировать по ним войскам «корпусов» и ВС РФ).
В результате реализации данного плана украинские войска рассчитывают принять основное сражение (если Москва решится на него) в основном на заранее подготовленных и оборудованных в течение многих лет укреплённых позициях, улучшив своё положение в первые 1-3 дня операции. Далее возможны варианты действий в виде «возвращения к минскому диалогу с позиции победителя» или «продолжения позиционной войны на истощение» в ожидании, когда шквал санкций приведёт к экономическому коллапсу РФ и (далее) к политическому коллапсу её власти.

Вариант 2. В случае, если украинское командование убедится в неготовности ВС РФ к полномасштабной поддержке ЛДНР — наступление первых часов будет (после короткой передышки на оценку ситуации) продолжено на всю глубину, как указано выше.
— в военном плане (он выходит на первое место): добивая (или блокируя неподавленное) сопротивление в прифронтовой полосе и пользуясь почти полным отсутствием у «корпусов» оперативных и стратегических резервов, — подвижными группами совершить марш к границе с развёртыванием новой линии обороны непосредственно вдоль неё, начиная с Новоазовска и далее к северу, с охватом Донецка с юга (удар в район Снежное — Красный Луч — Торез, с захватом указанных населённых пунктов) и с севера (через Дебальцево опять же на Снежное — Красный Луч — Торез). Одновременно, обойдя с юга агломерацию Стаханов-Алчевск (где велика вероятность создания узла организованного сопротивления) — развернуть наступление на Луганск по автотрассе вдоль Северского Донца (с севера) и от Дебальцево (с юга). После завершения операции по выходу к границе в местах всех основных пограничных переходов — разгром ещё оставшихся резервов «корпусов» и стягивание кольца вокруг неподконтрольных городских центров с их дальнейшей поэтапной зачисткой;
— в политическом плане: обоснование перед «международным сообществом» факта «восстановления украинского суверенитета над оккупированными территориями», сбор доказательств «военной агрессии РФ против Украины» и немедленный переход СМИ к подготовке дальнейшей военной эскалации на крымском направлении.

Таким образом, любой из указанных вариантов является проигрышным для Российской Федерации.

В первом варианте — она, ничего не выигрывая, получает: прямое и непосредственное вступление в войну без перспектив её быстрого прекращения, которая потребует значительных материальных и людских ресурсов, а также резкое ухудшение экономического положения (в результате войны и шквала «калечащих» санкций), вслед за которым последует социальный коллапс и политическая нестабильность.

Во втором — сдача Донбасса ничего не даёт в плане политического урегулирования, переводя конфликт к следующей — «крымской» стадии. А моральный ущерб от военного поражения ЛДНР (как международный, так и внутри РФ) будет огромным, и его никак не удастся замолчать, что приведёт к дальнейшему падению авторитета власти (и лично Путина) у ещё лояльного к ней населения. При этом РФ неизбежно (даже если попытается закрыть границу) получит несколько сот тысяч озлобленных беженцев (к слову, именно беженцы из Книнской Краины, из Боснии и Косово в своё время стали ударной силой беспорядков, приведших к свержению ненавидимого ими «предателя» Милошевича).

Таким образом, Москва (как ваш покорный слуга и предупреждал все эти годы, начиная с осени 2014-го) поставлена в положение цугцванга: «хороших ходов» у неё больше нет (все были бездарно «спущены в унитаз» в 2014-2015, частично — в 2016 годах, ради воплощения мертворождённой идеи «умиротворения Украины за счёт Донбасса в обмен на Крым на московских условиях» и/или не менее идиотской, с точки зрения практической реализации, идеи приведения к власти в Киеве «пророссийских политических сил»).

Реализацию печального финала предотвратить уже нельзя «от слова никак», но ещё можно оттянуть на неопределённый срок. Что, на мой взгляд, Москва и пытается сделать, активно «демонстрируя мускулы» массовыми и показательными перебросками войск и техники к украинской границе как в Ростовской области, так и в Крыму. Множество эшелонов с военной техникой, целыми днями и без всякой маскировки, идут через все железнодорожные узлы. Одновременно в российских СМИ зазвучали неприкрытые угрозы околополитических болтунов (типа Прилепина) и специализирующихся на эпатажном псевдопатриотическом вранье депутатов (Жириновский и Ко), что «если Украина пойдёт в наступление, то окончится оно на Днепре». Вероятнее всего, и переброски войск, и публичные угрозы делаются с той лишь целью, чтобы недавние «уважаемые киевские партнёры» устрашились и в последний момент «снова сели за стол переговоров», отложив своё наступление на неопределённый срок. Однако не учитывается «ма-а-аленький нюанс»: «киевские партнёры» в своих действиях абсолютно несвободны — они подчиняются тем, кто привёл их к власти, кто все семь лет финансировал их личное благосостояние и выживание «их украины» — пусть как нищего, но «государства». И если из Вашингтона дана чёткая команда — её будут выполнять. Даже если выполнение самоубийственно для «государства украина» (в конце концов, что для Зеленского и его присных Украина? — Всего лишь «страна, где можно делать бабки», на которые можно будет провести остаток жизни в более комфортных регионах планеты). А без команды они и сами не будут наступать вплоть до момента, пока существует угроза российского ответного удара. Если же такой чёткой команды нет и налицо взаимный блеф — то тогда есть шанс на временную частичную «деэскалацию»… до нового неизбежного обострения в будущем.

В любом случае, «сколько веревочке ни виться — всё конец будет». Кремлю придётся, рано или поздно, решать стоящий ребром вопрос: одерживать ли победу в войне на Донбассе, нанеся т.н. «украине» решительное разгромное поражение в том числе за пределами Донбасса (несмотря на все негативные внутри- и внешнеполитические, экономические и социальные последствия, с каждым упущенным годом возрастающие в арифметической прогрессии) — с созданием Новороссии и лишением любых будущих киевских властей самой возможности когда-либо воевать с РФ, либо — полная капитуляция с прологом к будущей капитуляции в Крыму. «Или — или». И именно потому, что любое решение является окончательным и требует огромной личной ответственности, я полагаю, что события снова будут Кремлём (и лично Путиным) пущены на самотек. И потому не знаю, где во фразе «воевать нельзя капитулировать» будет поставлена запятая — ни сейчас, ни в будущем.

Лично моя позиция: «отдавать на съедение уважаемым партнёрам» республики Донбасса нельзя ни в коем случае. Это будет необратимое решение, результатом которого станет дальнейшая деградация России и огромный ущерб для Русского народа. А также ускорение катастрофы государства РФ. Поэтому, как бы я ни был отрицательно настроен по отношению к «кремлевским гномам» (как я их публично называю), военную поддержку ЛДНР с их стороны мог бы только приветствовать… С сожалением, что мне в этой поддержке места гарантированно не найдётся.

Источник: http://rys-strategia.ru/news/2021-04-02-11580