С кем мы?

С кем мы?

И. Иванов

С некоторых пор в среде называющих себя патриотами России людей стало чуть ли не правилом хорошего тона отрицательное отношении ко всей русской эмиграции начиная с так называемой «белой» первой волны и заканчивая русскими людьми  покинувшими Россию по политическим убеждениям уже в позднее советское время.  Возбудителями и проводниками  мнений об «авторитетах измены» стали и «Русская народная линия» А. Степанова, и А.Р. Штильмарк с его «Чёрной сотней» и многие другие издания и люди достаточно известные и авторитетные  в патриотическом  лагере, не говоря уже о совсем «красных патриотах».

В 1981 году в  ФРГ стал выходить под редакторством Евгения Вагина и Олега Красовского «Независимый русский альманах «Вече». Свою позицию в отношении России, русского народа, коммунизма и Запада он раскрыл уже в самых первых своих публикациях. Предлагаем читателю материал из первого номера альманаха.

Десять лет назад в Самиздате вышел первый номер журнала „Вече”, который, как сказал его редактор Владимир Николаевич Осипов, „волею обстоятельств… стал первым в СССР периодическим органом русского национального направления”.

Машинописный журнал Вл. Осипова просуществовал недолго, но существенен вклад, который он внес в общий процесс духовного пробуждения в нынешней России. При всех недостатках и ошибочных мнениях, высказанных некоторыми авторами „Вече”, журнал способствовал творческому развитию национальной русской идеи, воскрешая здоровые традиции и предлагая читателю задуматься над целым рядом злободневных проблем. В этом смысле он, действительно, стал „рупором национальных чаяний нашего народа”, хотя обсуждение многих поднятых вопросов и было насильственно прервано в самом начале.

 

Как известно, В. Н. Осипов в 1974 году был арестован и вторично осужден на восемь лет лагерей — за „антисоветскую агитацию и пропаганду”.

Горьким парадоксом является то, что в издававшемся им журнале, и во всей своей публицистической деятельности Вл. Осипов (как, впрочем, и в деятели „правозащитного”, или „демократического” движения) честно старался быть лояльным по отношению к власти. Власти, истинную сущность которой он, по-видимому, до конца не понимал. Многие до сих пор упрекают за это издателя „Вече”; были даже клеветнические обвинения его в „сотрудничестве” с властью. При этом „забывается”, что подобный лоялизм характеризует слишком многих представителей оппозиции в СССР (а иногда — и за его пределами).

„Перенимая эстафету” — решив продолжать (а не просто „возобновить”) дело, начатое Вл. Осиповым, а еще до него — ВСХСОНом — мы решительно отвергаем какую бы то ни было лояльность по отношению к той антинародной и антинациональной власти, которая господствует в СССР. Новое „Вече” безусловно и безоговорочно стоит на антикоммунистических позициях, исходя из того, что тоталитарная атеистическая идеология и „советская власть” не имеют корней в нашей почве, одинаково чужды всем народам, проживающим на территории бывшей Российской империи. „Вече” стремится стать центром единения всех здоровых национальных сил как внутри России, так и за ее пределами, русских патриотов на родине и российских изгнанников всех поколений, вынужденно оказавшихся в Зарубежья.

Судьбы тысячелетней России неотделимы от Православия, и направление нашего альманаха естественно определяется духом нашей исконной религиозной традиции, хотя „Вече” и не является церковным органом в строгом смысле слова.

Будучи независимым национальным русским изданием, „Вече” открывает свои страницы всем тем, кому дороги судьбы нашей родины и отечественной культуры, оставляет пространство для идей и мнений спорных и противоречивых. Главное — как было сказано в передовой статье первого номера осиповского „Вече” — „все наши споры должны иметь одну цель: благо России”.

Мы хотим также, чтобы наш журнал стал еще одним напоминанием о трагической судьбе замечательного русского патриота В. Н. Осипова, до сих пор томящегося в застенке. Ему посвящается этот первый номер нового „Вече”.

 

С кем мы?

Возможно, потомки наши, их историки и исследователи, подведут окончательный итог коммунистическому господству в России. Десятки миллионов расстрелянных, замученных, погибших насильственной смертью людей; десятки миллионов неродившихся; растоптанные устои духовной жизни народа; оскверненная, задушенная Церковь; изуродованные человеческие души; гнусная система бесправия, угнетения, страха; господство лжи, лицемерия, подлости, хамства; разрушенные основы нормального хозяйственного развития. Все это должно войти в мрачный итог коммунистического периода российской истории.

Не только русские люди, но даже многие сведущие иностранцы, утверждают, что русский народ — первая и наиболее пострадавшая жертва коммунизма. Только ли жертва? Жертва ли, ни в чем неповинная? Допустимо ли отношение к русскому народу со стороны, как к народу пострадавшему от гигантского стихийного бедствия? Не повинны ли десятки, сотни тысяч, миллионы русских людей, весь русский народ как в самом бедствии, так и в его последствиях? Не были ли русские инициаторами и исполнителями коммунистических преступлений, начиная от штурма Зимнего дворца и до оккупации Афганистана?

Существует, как известно, множество разноречивых ответов на эти и сходные с ними вопросы. Их диапазон распространяется от возложения всей полноты ответственности за деяния коммунизма на русский народ (однако не на другие народы России!), до вынесения русскому народу оправдательного приговора по обвинению в вольной или невольной причастности к коммунистическим злодеяниям.

Как обычно — истина между противоположными полюсами суждений и оценок. А посему было бы несправедливо отрицать причастность русских к коммунистическим деяниям и не пристало русским тыкать пальцем в других, обвиняя только их в своих несчастьях, как нечестно утверждать, что лишь русские повинны в коммунизме, а следовательно, борьба с коммунизмом, есть борьба с русским народом. Есть много причин и обстоятельств, приведших к тому, что определенная доля вины за более чем шестидесятилетнее господство коммунизма в России падает на русский народ. Одна из причин, заставляющая поныне этот народ мириться (не подчиняться из-под палки, а именно мириться) с политической системой, порочность и бесперспективность которой ему предельно ясны, это — восприятие существующего в стране режима, созданной им государственной машины и мощного военного потенциала как реальных гарантов сохранения территориальной целостности и национальной независимости того исторического образования, которое русскими воспринимается как Россия, как Родина-мать.

Правящей коммунистической верхушке эта причина хорошо известна.

Одним из первых распознал ее в свое время грузин Сталин. Предвидя приближение смертельной схватки с германским национал-социализмом, он уже в конце 30-х годов сделал ставку на эксплуатацию национальных ощущений и эмоций русского народа при обработке коммунистической пропагандой сознания миллионов русских людей. Однако к началу войны с Германией результаты этой обработки еще не успели сказаться. Первые недели и месяцы войны показали, что построенный в стране уродливый, убогий и жестокий, так называемый социалистический строй, русские не отождествляли с Россией и защищать его не желали. Тогда (по действительно гениальному) сталинскому указанию, коммунистическая пропаганда принялась спешно за фабрикацию суррогатов русских национальных ценностей. И хотя — от ордена Суворова из платины и до сентиментальных фронтовых песен — это были лишь грубые суррогаты, на них успешно отстраивался психологический фундамент победы, ибо противная сторона, объявив русских „унтерменшами”, предстала перед ними как мрачная сила, стремящаяся к уничтожению России и русского народа.

Русским людям, внезапно получившим взамен интернациональной мякины суррогаты национальных ценностей, очень похожие на ценности настоящие, легко в моральном плане было бить врага и даже встречать смерть на поле боя. Можно было верить, что поскольку на карту поставлена высшая ставка — быть или не быть великому народу, уйти ему бесславно из истории или вписать в нее еще одну героическую страницу — есть высокий смысл в жертвенности, несмотря на то, что знак ордена Суворова представляет собой по форме пятиконечную советскую звезду.

Труднее было другим русским людям, очутившимся за чертой физического и духовного господства коммунизма. Те из них, кто считал коммунизм своим страшнейшим врагом, а таких было немало, проявили готовность, не задумываясь и не заглядывая вперед, заключить союз с врагом своего врага. Однако вскоре они обнаружили, что очутились в западне, ибо на поверку оказалось, что пошли в услужение политическому режиму, считавшему борьбу с коммунизмом однозначной борьбе с русским народом.

Девиз: „Хоть с чертом, но против Сталина”, вполне понятный и приемлемый для многих, если не для большинства русских людей, очутившихся в первый период войны с нацистской Германией под ее владычеством, был чреват тяжелым моральным конфликтом. Очутившись в стане врагов не столько коммунизма, сколько России, пойдя с ними на союз, сотни тысяч власовцев, сам генерал Власов, его ближайшее окружение, многочисленные мелкие и крупные группировки, возникшие и существовавшие вне орбиты Власовского движения, еще до трагической развязки ощутили полнейшую безвыходность своего положения, обреченность как личную, так и всего дела.

Предпринятая генералом Власовым, его последователями и соратниками попытка вооруженной борьбы с коммунизмом, была закономерным историческим явлением, отразившим взаимоотношения между коммунизмом и русским народом. Но предпринятая в условиях военного столкновения между двумя политическими системами, по существу однородными, на стороне той системы, которая исключала возможность создания единого фронта с русскими, она была обречена на провал.

Трагедия сотен тысяч, если не миллионов русских людей, смело выступивших во время войны против коммунизма, как исторический урок и поныне не утеряла своей актуальности. Это — не урок, о котором стоит помнить, ибо порой повторяются исторические ситуации, а урок, имеющий большое значение для русских людей в нынешней обстановке противостояния двух идеологических, политических и общественных лагерей, называемых упрощенно Востоком и Западом.

С кем мы — русские, живущие за рубежами России, в этом противостоянии? Русские — отвергающие бескомпромиссно любые формы и виды коммунизма, от советского коммунизма „золотых” двадцатых годов и до еврокоммунизма, глубоко убежденные в том, что коммунизм — злейший враг не только русского и всех других, порабощенных им народов, но и враг всего человечества.

Казалось бы, нелепый, даже провокационный вопрос! Мы в том лагере и с тем лагерем, который противостоит коммунизму. В лагере еще свободных стран и народов мира. Это ясно! Но…

Ведь ни для кого не секрет, что в этом лагере бытует смешивание коммунизма с Россией. В этом лагере, как и в недоброй памяти Третьем рейхе, почти во всех случаях, коммунисты и русские — одно и тоже. Мы прекрасно знаем, что в этом лагере тон все громче и громче задают антирусские силы, оккупировавшие не только средства массовой информации, научно-исследовательские заведения, правительственные и общественные инстанции, ведающие „русским вопросом”, но даже важные, ключевые посты в государственных аппаратах ряда стран. Зная это, видя как углубляются, расширяются и крепнут антирусские тенденции в „восточной политике” Запада и главным образом , можем ли мы сохранять свою верность и доверие к тому лагерю, в котором находимся? Не только можем, но обязаны, ибо третьего пути нам не дано!

Отсутствие „третьего пути” ставит перед нами особые задачи, заставляет нас взять на себя в деле борьбы с коммунизмом, там где эта борьба действительно ведется, особую роль.

Совершенно очевидно, что русофобство наносит огромный ущерб прежде всего Западу. Русофобство отталкивает от Запада русский народ, оно оказывает коммунистической пропаганде неоценимую услугу, снабжая ее аргументами, связывающими русский народ с коммунизмом. Фактически русофобство — самый мощный и самый подлый идеологический и политический союзник международного коммунистического движения. Русофобы не могут находиться в рядах убежденных, идейных и искренних защитников демократического правопорядка и демократического правосознания. Они злейшие враги демократии, ибо русофобия уходит своими корнями в отрицание равноправия наций, базируется на разжигании национальной вражды. Понимание этого ставит перед нами особые задачи, определяет нашу особую роль в деле не фиктивной, а настоящей борьбы с коммунизмом.

Где бы ни находился каждый живущий на Западе русский человек, паспорт какого государства не носил бы он в кармане, чем бы он ни занимался — он обязан, если в нем сохранилась преданность народу, из которого он вышел, и бескомпромиссное отрицание коммунизма, вести непримиримую борьбу с русофобством, равнозначную активной борьбе с коммунизмом.

Возможности такой борьбы чрезвычайно широки. Они определяются активностью, решительностью и личным мужеством каждого из нас. Ведя такую борьбу (у соратников генерала Власова такой возможности не было, а у нас она есть, ибо живем мы в демократическом обществе!) мы освобождаем себя от необходимости идти на компромисс с собственной совестью. К такому компромиссу принуждены лишь те, кто по тактическим, эгоистическим, шкурным соображениям занимает, живя в странах, где свобода слова и убеждений гарантируется законом, примиренческие позиции по отношению к хулителям России и ненавистникам русского народа.

И. Иванов

От редакции: В статье И. Иванова содержатся спорные положения и утверждения, но в ней поставлен очень важный вопрос — „с кем мы?” и предпринята попытка дать на него ответ. Статья может стать отправным пунктом для широкой и откровенной дискуссии, к которой мы призываем как зарубежную русскую общественность, так и русских живущих на родине, имеющих возможность установить с нами связь.

 Вече Независимый русский альманах №1 сс 5-12