«Патриархия стала идеологическим отделом «Единой России».

Протоиерей РПАЦ Михаил Ардов.

Редакция «НИ» продолжает дискуссию в рамках рубрики «Риски XXI века». Очередная тема дискуссии – религия. На днях Мосгорсуд признал экстремистским лозунг «Православие или смерть». По мнению протоиерея отколовшейся от РПЦ Русской православной автономной церкви Михаила АРДОВА, настоящих верующих в России – лишь 2% населения, да и тех окружающие считают сумасшедшими. В интервью «НИ» протоиерей Ардов рассказал, почему пропаганда православия вызывает отторжение и насколько велика вероятность превращения России в мусульманскую страну.

– В своих выступлениях вы сравниваете Русскую православную церковь с КПСС. За что вы их так?

– Марксизм-ленинизм – это чудовищная лжерелигия, а КПСС была сатанинской пародией на церковь. Вместо церковных соборов – съезды, вместо еретиков – враги народа, такие как Троцкий. Были свои мученики за веру – Павлик Морозов, Зоя Космодемьянская, Александр Матросов. Православную церковь Сталин в 1943 году решил использовать для своих целей. В Кремль вызвали трех митрополитов, которым разрешили открыть семинарии и издавать журнал под надзором министерства госбезопасности. И дальше Московская патриархия стала формироваться по образу и подобию компартии. Принятый тогда устав с незначительными изменениями действует до сих пор. Вся церковная собственность принадлежит Синоду (совет высших иерархов церкви. – «НИ»). Синод – это митрополит-бюро, а патриарх – генеральный секретарь.

– В других конфессиях – иначе?

– Один из принципов православия – меньший собор не может отменить постановления большего. Последний легитимный собор Российской православной церкви (в «Русскую» ее переименовал Сталин, чтобы потеснить Русскую зарубежную церковь) принял в 1918 году совершенно другой устав. А все, что было после 1943 года – незаконно.

– Прихожанам какое до этого дело?

– Многим действительно до этого нет дела. Они поставили свечку, перекрестились. Их интересует не истинность церкви, а красивый интерьер, иконы, батюшка чтобы сердечный был. Кстати, в России православие реально практикуют два процента населения. Это те, кто регулярно ходят в храмы, исповедуются и причащаются. Но поскольку у нас считают православными всех, кто в детстве крещен, то церковные пропагандисты говорят про 80%. На Западе – то же самое, там ходят в храмы те же два-три процента. Мы живем в постхристианские времена. Христианство осталось на обочине, как пройденный этап.

– Почему христианство – на обочине, а ислам – на подъеме?

– В исламе, к счастью для нас, нет единства. В Пакистане талибы взрывают мечети суфиев, потому что те – не такие мусульмане. А христианство – это религия запретов. Истинных христиан во все времена было крайне мало. Исполнять все, что требуется, очень трудно, потому что осуждаются не только греховные поступки, но и греховные душевные движения, плотское желание. А в мусульманстве ничего этого нет. Там один запрет – не пей вина. Зато можно брать нож и идти на соседа-немусульманина. Такая религия распространяется гораздо легче.

– В России ислам может стать главной религией?

– Маловероятно. За годы советской власти мусульманство также ослабло. Наши мусульмане в большинстве своем такие же, как и христиане. У нас ребенка крестят, а в следующий раз человека принесут в церковь уже отпевать. Так и у них – обрезали младенца, барана на Курбан-Байрам зажарили, еще на Рамадан, может, кто-то постится. А так они живут вне религии.

– Вы представляете церковь, которая откололась от РПЦ…

– Нет, это они откололись от православия по причине экуменизма (идеология всехристианского единения. – «НИ»), нового календаря и множества других нарушений. А мы остаемся православными. И таких, как мы, в мире много. Например, у греков, которые тоже православные, есть главная церковь, абсолютно еретическая, новостильная. Но пятая часть греков – старостильники, и эту церковь они не признают, как мы не признаем Московскую патриархию.

– Кому в современной России легче, вам или мусульманам?

– Нам – труднее. К мусульманам патриархия относится терпимее. Потому что они – не альтернатива, а мы – альтернатива для тех, кто ищет истинную веру. Мы ушли в 1993 году, потому что думали, что, когда кончится власть коммунистов и церковь перестанут держать за горло, все иерархи покаются.

– За что?

– За то, что церковь восхваляла Сталина, называла его «богоданным вождем». Холуйское поздравление к его 70-летию подписали все епископы Московской патриархии. Все последующие годы церковь прислуживала большевистскому режиму. Или недавно они отпраздновали 60-летие международного отдела, которым руководил в том числе Кирилл до того, как стал патриархом. И опять у них – как все было прекрасно! А на самом деле они были подразделением внешней разведки и вербовали иностранных священнослужителей, а также распространяли наглую ложь о свободе религии в Советском Союзе.

– Если они покаются – помиритесь?

– Если они покаются, большинству придется оставить свои места. А они привыкли их занимать и получать доходы.

– Как живется другим христианским конфессиям в России?

– Тоже не очень уютно, хотя лучше, чем нам. У нас в прошлом году во Владимирской области отобрали и передали Московской патриархии 15 храмов, которые мы в 90-е годы отреставрировали. Наша страна продолжает жить по ленинскому декрету, который объявил все церковное имущество государственным и данным церкви в пользование. Поэтому любой старый храм могут отобрать. У баптистов, насколько я знаю, помещения не отбирают. К конфессиям, пришедшим с Запада, прибиваются люди среднего уровня, которые отошли от простоты веры, но не дошли до ее сложности. А в православной церкви есть два типа верующих. Или совсем простые старушки, или интеллектуалы, такие как писатель Александр Солженицын и философ Сергей Аверинцев. Кстати, когда родился Иисус Христос, это было открыто пастухам – самым простым, и волхвам – самым образованным.

– Почему православная церковь гордится тем, что она не меняется с древних времен? Католики, например, постоянно подстраивают свое учение к развитию цивилизации.

– Православная церковь не меняется, и поэтому она – истинная церковь. Мы сохранили церковь такой, какую приняли от святых отцов, а они ее приняли от апостолов. А сейчас мы живем в таком же языческом мире, как и первые христиане. Грех стал нормой, нравственное поведение воспринимается как юродство. И наша вера многим кажется безумной, как казалась в те времена древним грекам и римлянам.

– И каково будущее христианства?

– Мы ждем конца света и пришествия антихриста. Это все нам предсказано в Новом Завете и Святыми Отцами. А патриархия взяла на себя функции идеологического отдела партии «Единая Россия». Так как православие тесно связано со славными страницами российской истории, политтехнологам это выгодно. Хотя когда стоят господа в храме Христа Спасителя и держат свечки как стаканы на фуршете, это лучший вид антирелигиозной пропаганды. И когда начнут преподавать православную культуру в школе, это вызовет отторжение, потому что будет навязываться.

– Тем не менее храмы строят, и люди в них идут.

– Никто не идет. Конечно, если поставят типовые храмы в спальных районах, сколько-то местных старушек приходить будут. Ездить в центр Москвы им далеко и хлопотно. Но такого, чтобы народ валил, нет. Шанс на это был в начале девяностых, когда сняли запрет на религию. У людей интерес проявился, но патриархия к этому была не готова. Предпоследний председатель Совета по делам религии при Совете министров СССР Константин Харчев в постсоветские времена рассказывал, что в советское время боролись с церковью, назначая на многие важные должности в РПЦ растленных и аморальных людей. А теперь мы ждем, что эти люди сделают духовное возрождение страны.

– Но со времени распада СССР уже сменилось поколение церковных руководителей.

– Московская патриархия не перестраивалась, никаких перемен в ней не было. Нынешний патриарх и в советские времена был видным деятелем.

– Глядя на патриарха, не скажешь, чтобы он был растленным и аморальным. Наоборот, умный и харизматичный.

– Кирилл – действительно умный. Но когда я говорю про растление и аморальность, я на личности не перехожу. Даже когда что-то знаю.

– Насколько возможен распад России по религиозному принципу?

– Невозможен. Если жизнь ухудшится, начнутся социальные конфликты, а не религиозные. Религия, в том числе мусульманская, решающего значения в жизни большинства людей не имеет. Даже на Северном Кавказе ваххабиты не имеют количественного успеха.

– Но войну ведут уже много лет.

– Воюют не тысячи, а десятки людей. Это не всенародное движение, а единичные случаи. Сравните с тем, что происходит в Сирии, в Ливии.

– В странах Средней Азии, где политическая оппозиция задавлена, недовольные властью объединяются вокруг мечетей.

– Те страны – монорелигиозные. К тому же собственной истории у них нет. Эти страны придуманы Сталиным, который раскроил Российскую империю и нарезал границы. А в России вся оппозиция – политическая. Связь с религией нашим оппозиционерам только помешает.

источник: newizv.ru