Фридрих Ромиг: Что такое демократия сегодня?

Фридрих Ромиг:  Что такое демократия сегодня?

Фридрих Ромиг. Что такое демократия сегодня?

Демократии как «большая ложь» принципиально не поддаётся реформированию.

Это выкидыш истории. (Николас Гомес Давила)

 

Прекрасное сияние демократии

Критический взгляд за фасад политики

Фридрих Ромиг

Фридрих Ромиг Что такое демократия

«Демократия — худшая форма правления, но лучше, чем любая другая». Бесчисленные попугаи, бездумно повторяющие эту фразу, обычно не знают, в каком контексте ее сформулировал Уинстон Черчилль.

Это было во время дебатов в Палате общин 11 ноября 1947 года о национализации сталелитейной промышленности, против чего яростно выступал Черчилль. В то время Черчилль, как лидер оппозиции, защищал право на апелляцию Палаты лордов, недемократического (!) Законодательного органа, аристократические члены которого назначались британской королевской семьей и занимали свои места в основном на основании наследственного права. Тогдашняя правящая Лейбористская партия хотела ограничить право этого элитарного «Клуба старых мальчиков» возражать, в то время как Черчилль считал Палату лордов необходимой коррекцией популистских эксцессов Палаты общин.

Именно эти «коррективы» в течение долгого времени фундаментально отделяли британскую концепцию демократии от якобинской концепции, которая стала доминирующей на европейском континенте после Французской революции. Британская точка зрения имела сторонников среди отцов-основателей Соединенных Штатов Америки, которые «ненавидели демократию больше, чем первородный грех» и поэтому избегали слова «демократия» в Конституции США.

Однако с тех пор «демократия» стала повседневным понятием, лишенным какого-либо значимого содержания и подходящим как для всех благих намерений, так и для любых злонамеренных целей. Таким образом, нас не должно удивлять, что «народные демократии» — кстати, разоблачительное наименование, которое сразу дважды ссылается на народ, подвергающийся репрессиям, — устанавливая худшие диктатуры, государства-изгои» во имя демократии » своими упреждающими действиями вырывают войны из-под контроля и нарушают международное право или что мiровые державы «для обеспечения демократии» десятилетиями оккупируют страны, используют волевые оккупационные режимы и марионеточные правительства, пытают бойцов сопротивления, убивают лидеров оппозиции, подкупают и развращают партии, депутатов и представителей правительства, когда это служит их интересам. Недаром известный индийский писатель Арундати Рой описывает демократию как «шлюху Запада, которая охотно удовлетворяет все особые запросы и может быть использована и эксплуатирована в любое время». «Любое насилие совершается во имя демократии. Сегодня оно бесплатно доставляется к вашим дверям через ковровую бомбардировку». «Термин пуст — красивая оболочка без содержания и смысла» (DER STANDARD, 21 мая 2003 г., стр. 27).

В своей книге «Vom Schöne Schein der Demokratie» («Из прекрасного сияния демократии») (Мюнхен, 2000) политолог Ганс Герберт фон Арним снимает покров с демократии и показывает, что содержание и значение термина «демократия» не соответствуют действительности. Она скрывает «безответственную политику в обход народа». Даже в словах, что демократия «власть народа» — «большая ложь», потому что, по словам известного и широко известного австро-британского философа сэра Карла Р. Поппера, «народ ещё никогда не правил ни в каком смысле». В условиях демократии, пишет Э. Ситтингер (DIE PRESSE, 14 июля 2001 г.), «искусство политики становится искусством лжи. Политик имеет дело со ложью всю свою жизнь. Он профессионально приучен к маскировке и обману. Политическая карьера начинается с лжи, продолжается ложью и заканчивается ложью. Тот, кто говорит правду, нарушает ритуал, можно даже сказать: он нарушает общественный порядок. Правда большинству не угодна. Такова ситуация пред обвалом».

Что касается австрийских обстоятельств, Курт Шольц, который когда-то был действующим президентом провинциального школьного совета Вены, счел необходимым комментарий, вероятно, не предназначенный для уроков гражданского общества: «Австрийские партии потеряли мужество смотреть правде в глаза. Политика позиционирует себя как противоположность просвещению и действует на грани того, чтобы одурачить людей, предел разумного достигнут». (DIE PRESSE, 20.11.2002).

Он все еще боится признать, что граница уже давно пройдена. Ложь начинается с первой статьи Федеральной конституции: «Закон исходит от народа». «Закон исходит от Бога», — возражает Церковь. Декалог, основа всех законов, был «продиктован» людям и навязывался против их воли, потому что они предпочитали танцевать вокруг золотого тельца. Десять заповедей ни в коем случае не являются продуктом народного собрания или «дискурса без принуждения» (Ю. Хабермас) в так или иначе составленном «представительном» парламенте.

Демократия основана на отрицании Истины и существования Бога (Николас Гомес Давила). В демократии «народ» занимает место Бога как высшей власти.

Но тот, кто делает людей Богом, имеет господином дьявола. Это было совершенно ясно великим папам XIX и XX веков. Теоретик юридического позитивизма Х. Кельзен отрицает познаваемость, обязательность и универсальность истины для человека, поэтому должно заменить истину большинством голосов; он критикуется Йозефом Ратцингером, ныне Бенедиктом XVI, создателем австрийской Федеральной конституции (Glaube, Wahrheit, Toleranz, Freiburg 2003, p. 60). Отрицание абсолютной и объективной истины ведет, согласно Ратцингеру, в его последней речи перед избранием Папой, к «диктатуре релятивизма».

Если отрицается абсолютное, остается только относительное. Релятивизм — это пространство, в котором как дома находится софист, ритор, демагог (Платон называет его «народным льстецом»), обманщик, соблазнитель, лжец и даже «убийца с самого начала» (Ин 8, 44).  Ратцингер считает релятивизм «глубочайшей проблемой нашего времени». (Стр.66).

Опираясь не на такие религиозно-метафизические предпосылки, а на свой опыт правоведа- конституционалиста в качестве министра юстиции, профессор Ханс Клекацки (Hans Klecatsky) приходит к выводу, что право исходит в гораздо большей степени от партий, палат, ассоциаций и групп интересов, чем от «народа». Формальная и реальная конституции разошлись настолько, что фиктивный характер самой конституции не скрывается от журналистов. «Разве вся Вторая республика не построена на лжи?» — спрашивает Ситтингер: «Не Национальный совет контролирует исполнительную власть, а наоборот. Законы принимаются не парламентом, а исполнительной властью. Разделения властей нет, в действительности законодательная и исполнительная ветви власти тесно переплетены».

И тогдашний президент Национального совета, а ныне президент Федеративной Республики Германии Хайнц Фишер, учитывая тот факт, что большинство депутатов не читали и не понимали принимаемые ими законы, трезво и лаконично заявил: «Разделение властей является иллюзией». Первоначально предполагалось, что разделение и взаимное равновесие сил предотвратит скатывание демократии в диктатуру и тиранию, но это не могло принести результата, потому что тоталитарные черты диктатуры присущи якобинской форме демократии.

Дж. Л. Талмон исследовал их в своей знаменитой книге «Die Ursprünge der totalitären Demokratie», («Истоки тоталитарной демократии») (Кельн, 1961).

Вероятно, в отношении этих тоталитарных черт, благодаря которым власть поглощается, объединяется и централизуется, одна из самых умных голов на нашей ограниченной австрийской сцене политических дебатов осмеливается заявить: «Чистая демократия имеет свой телос¹ не в свободе, от имени которой она пропагандируется и с помощью которой ее узаконивают, а в диктатуре и терроре. Об этом знала вся классическая теория государства, от Платона до Канта и Гегеля».  (Рудольф Бургер в DIE PRESSE — Spectrum от 26.02.2000).

Бургер обращает внимание на то, что демократия — это что угодно, только не «ценность», и что нет такой вещи, как «основные демократические ценности», и не может существовать. Философ Бургер согласен здесь с бывшим президентом Федерального конституционного суда в Карлсруэ Эрнст-Вольфгангом Бёккенферде, которому приписывается часто цитируемое заявление: «Демократия живет ценностями, которые она не может произвести сама».

Сама по себе демократия не знает ограничений правления: там, где диктует большинство, меньшинство не имеет прав. Это побудило Иоанна Павла II предостеречь от «демократии без ценностей», потому что она «легко превращается, как показывает история, в открытый или замаскированный тоталитаризм». (Centesimus annus, n. 46; Veritatis splendor, n. 101).

«Открытость» и в то же время «закулисность», которые сопровождают этот тоталитаризм, стала особенно очевидной в ходе кампании перед голосованием по присоединению Австрии к Европейскому Союзу. Процессы, давление и манипуляции были превосходно описаны Дж. Фельднером (EU — Versprechungen und Wirklichkeit. Der erschwindelte Beitritt, Graz 1996. ЕС — Обещания и реальность. Обман присоединения, Грац 1996) или М. Вильгельмом (Kauf dir eine Volksabstimmung. Ein paar nachträgliche Details zum EU-Komplott, Föhn H. 23/24, Innsbruck 1997. Купите себе референдум. Несколько последующих подробностей о заговоре ЕС, Föhn H. 23/24, Innsbruck 1997).

На этом примере можно подробно изучить устрашающие масштабы «тотального правления избранных над электоратом». Представители народа давно уже перестали следовать своей совести, представлять народ или выражать его волю, независимо от своей фракционной принадлежности. Как и при коммунистических диктатурах, почти все без исключения они лишь выполняют волю партии. То, что претендует на то, чтобы быть демократией, на самом деле партийная диктатура. По словам министра иностранных дел Алоиса Мока, которого когда-то высоко ценили за его личную честность, демократии неизбежно связаны с существованием политических партий. Они не только способствуют формированию политической воли, но и во многом доминируют в государстве сегодня, фактически разделяя его между собой, так что по праву можно говорить о «партийном государстве».

Политические партии, от которых, согласно Моку, неизбежно зависит демократия, по своей природе не являются демократическими образованиями. Роберт Михельс в своих знаменитых исследованиях по «социологии партийной системы» показал, что действующий внутри партий «закон олигархизации» ведет к формированию исполнительных органов, центральных комитетов, управленческих комитетов и клик должностных лиц, которые осуществляют «власть избранных над электоратом».

Принцип «сверху вниз, а не снизу вверх» нарушается очень редко, да и то обычно на короткое время. Как правило, о «свободных выборах» «представителей народа» речи не идет. Любой, кто когда-либо участвовал в подготовке партийных съездов и спорах по спискам кандидатов, рейтингам, преференциальным голосам и избирательным кампаниям в соответствующих органах, кое-что знает об этом. Многие навсегда потеряли аппетит к демократии.

Программы основных партий, составляющих столпы демократии, теперь настолько неразличимы, что выборы превратились в фарс. В Германии уже говорят о «выборах без выбора». Цвет или носы представителей власти может измениться, политика останется прежней. Предполагаемые «практические ограничения» все больше сужают рамки политики. Взаимозаменяемость программ позволяет партиям входить во всевозможные коалиции, главное, чтобы они сохранили свою политическую власть, потому что «власть — это монета». Межпартийные кланы образуют «системы взаимной выгоды» (Э. и У. Шойх) и коалиционные «картели для эксплуатации народа», которым не следует избегать сравнения с «организованной преступностью».

Вышеупомянутое сужение политики из-за ограничений глобализации в значительной степени является домашним. Это результат отказа от суверенитета или передачи прав на суверенитет в рамках международных соглашений. «Любая передача прав суверенитета международным органам означает потерю части парламентской демократии», — неопровержимо отметил недавно лорд Ральф Дарендорф. Лишение парламентов прав и возможностей сегодня быстро происходит, особенно в Европейском Союзе.

Если 80% всех важных законов или руководящих принципов больше не могут приниматься национальными парламентами, то народные представительства добились своего. Они становятся «дорогими фасадами бессилия». По словам Дарендорфа, это в первую очередь относится к Европейскому парламенту, который в силу незначительности своих функций является «оскорблением для любого честного демократа».

Голоса по Конституционному договору Европейского Союза во Франции и Нидерландах отразили «неприятное чувство в отношении демократии», которое давно существовало среди населения. Многие люди «утратили уверенность в том, что они действительно могут влиять на политические решения. Демократия все чаще рассматривается как простой ритуал, скорее, как виртуальная игра, чем как серьезное дело для преданных граждан».

«Глобализация вышла из-под политического контроля и поэтому привела к экономическому хаосу и экологическому опустошению во многих частях мира: глобальные корпорации, медиа-картели и мощная бюрократия находятся в процессе перестройки политических партий, основная роль которых уже не в служении обществу, но в защите определенной клиентуры и интересов. Политика превращается в поле битвы лоббистов «. » Этот трезвый анализ бывшего президента Чешской Республики Вацлава Гавела (СТАНДАРТ, 17 ноября 2004 г., стр. 24) заставил его попрощаться с мечтами и иллюзиями, которые когда-то наполняли и двигали его как представителя «мягкой революции», направленной против коммунистической диктатуры.

Тем не менее, революционный потенциал, накапливающийся в результате «дискомфорта», вряд ли будет достаточным для того, чтобы обеспечить более чем внимательными и дружелюбно аплодирующим слушателям «призывы к насилию», как заметил такой чуткий наблюдатель политической сцены, как Роберт Менасс. (см. FAZ, 05/09/2005).

Однако колебания политических сейсмографов, несомненно, становятся все сильнее. «Козлопение», описанное Бото Штраусом в его знаменитом эссе «Шпигель» (H. 6/1993), вряд ли услышано.  Но «козлопение» — это, как мы знаем, германизация греческого слова «трагедия».

Есть ли еще надежда на лекарство от назревающего трагического развития того, что сегодня называется демократией, но не может скрыть ее сползание к тоталитаризму? Реформы избирательного права, обсуждаемые сегодня: введение обязательного голосования, снижение возрастного ценза, изменение избирательных округов, положения о минимальном голосовании, право большинства голосов, индивидуальное голосование вместо голосования по списку, расширение плебисцитарных элементов, прямые выборы, отмена или введение пропорционального представительства в правительствах штатов, административные и судебные органы, усиление или упразднение второй палаты и т. д., конечно, не остановят трагедию. Демократии как «Великая ложь» принципиально нереформируемы. «Они являются выкидышами истории» (Nicolás Gómez Dávila).

Единственное, что может помочь, — это последовать совету лауреата Нобелевской премии Александра Солженицына, возможно, величайшего консервативного писателя наших дней, с которым он растопил паковый лед советской народной демократии: «Жить не по лжи!» Мы также должны «докопаться до сути» в политических вопросах и говорить правду.

Нарисуйте при дневном свете, поясните, кто на самом деле нами правит, в чьих интересах и каким образом (см. ZUR ZEIT № 7/2002, стр.24: «Кто правит Австрией?»).

Разве не прав Роберт Менасс, если считает, что подчинение нашего государства и правительства руководству «единственной мировой державой», которой сегодня считаются США, несовместимо с нашей демократической идеей о том, что мы могли бы сами выбирать тех, кто нами правит и руководит (DER STANDARD, 3 июня 2002 г., стр. 23)? Не превратит ли это демократию в пустое слово? По словам Ингеборг Бахманн, правда должна быть нашим «благоразумием». Она, как известно, «нежна и сильна одновременно», она делает нас свободными. «Она еще никого не изнасиловала» (Папа Бенедикт XVI).

(Преподаватель университета доктор Фридрих Ромиг преподавал политическую экономию в Вене,

Граце и Ахене. Во время кампании по вступлению в ЕС он был членом Европейской комиссии конференции австрийских епископов)

 

1. ТЕЛОС (греч. τέλος — завершение, цель), термин древнегреческой философии, предназначение отдельных вещей, человека или мира в целом. Представление о телосе формировалось в качестве антитезы учениям натурфилософов 6—5 веках до н. э., считавших достаточными причинно-следственные объяснения устройства мира.

2011

Источник:  http://www.wfg-gk.de/warum29.html

Работы док. Фридриха Ромига, опубликованные на нашем сайте:

Фридрих Ромиг о правом католицизме.

Доктор Фридрих Ромиг. Консервативная экономическая точка зрения против «Рыночной экономики»

Проф. д-р Фридрих Ромиг. Французская революция: «Eritis sicut Deus»

Фридрих Ромиг.Немецкий идеализм, философия немцев (с комментарием М.В. Назарова)

ГЛОБАЛИЗАЦИЯ ИЛИ «ЗАКРЫТОЕ ТОРГОВОЕ ГОСУДАРСТВО»?