И. А. ИЛЬИН: Возрождение русской государственности

И. А. ИЛЬИН: Возрождение русской государственности

 

Публикуем статью Ивана Ильина из журнала «Часовой» за апрель 1938 года.
Нам не удалось найти её ни в Интернете, ни в собрании сочинений мыслителя.

Его не видно еще на поверхности жизни, в тех внешних, политических событиях, о которых нам сообщают известия из советской России. Там всё еще происходите разрушение. Законы духа, веры, истории и хозяйства воздвиглись стеною перед коммунизмом и об эту стену бьется головой коммунистическая партия, оглашая мир воплями и угрозами, и будет биться пока не разобьет себе голову на смерть. Нет, в этих событиях не видно еще возрождения русской национальной государственности.

Но оно совершается. Оно совершается медленно, незримо в русских душах подъяремной и зарубежной России: здесь в нас, и там, в душах наших братьев.

Сущность этого возрождения в том,  что из глубины всего нашего опыта и всех революционных страданий всплывают две уверенности, две великие аксиомы, на которых будет построена грядущая Россия. Во-первых, никакое земное строительство невозможно без Бога. Во-вторых: без России русскому человеку не быть, не жить, не творить.

Эти две великие аксиомы были забыты, отверг­нуты, попраны. Потому русский народ и был покорен и порабощён интернациональными без­божниками. Эти две аксиомы возстают и крепнут в наших душах. Когда окрепнут — начнётся бурное и победоносное возрождение русской государственности: ибо на них будет покоиться новое русское правосознание,

Никакое   земное   строительство невозможно без Бога. Так обстоит не потому, что Бог не терпит человеческого безбожного  и немедленно  наказывает за него. Нет, человеку дается свобода веровать и не веровать, молиться и не молиться, помнить   о   Боге и безумствовать  во грехах. Ибо Богу, нужна свободная вера, свободная молитва, свободное благочестие. Откровение даруется, а не навязывается.  Путь к  Богу открывается, но не делается принудительным и  не должен становиться насильственным!  Но человек сво­бодно впадая в неверие и нечестие сам опустошает  свою  душу от  всех божественных зовов, желаний и побуждений. Смолкает голос, совести  и люди становятся бессовестными. Исчезает воля к качеству на всех путях жизни и люди предаются всем порокам, скверно работают и создают одно плохое (плохое искус­ство, плохую жизнь, плохие дома, плохой хозяй­ственный продукт). Отмирает чувство ранга и все начинают посягать на все. Любовь уступает место ненависти, знание подменяется и снижается, воспитание становится развращением. В душах не остается чувства ответственности. И вся жизнь наполняется жестокостью страхом, бесстыдством и нуждою. И это понятно. Ибо чувство Бога есть первой источник совести и любви, то первичное лоно_, где зарождаются — воля к качеству, чув­ство ранга и чувство ответственности.

Русская революция доказала все это с рази­тельной наглядностью: адская жизнь, порочность и свирепость правителей, вымирающая Россия… Безбожие ведёт к величайшей противообщест­венности и к вырождению здоровой государ­ственности. И если полубезбожная западная Европа еще держится, то мы можем быть уверены, что она рухнет в ту же пропасть как только предастся полному и последовательному безбожию. Европейские государства держатся своими верующими и своими праведниками, Россия возстанет и укрепится своими верующими и своими праведниками. Ибо они творчески обновят её правосознание.

Без России русскому человеку не быть и не творить. Ибо Россия есть духовное, естественное и историческое гнездо русскости, вымоленное, выстраданное, необходимое каждому из нас. Горе нам, утратившим это священное гнездо! Мы стали наемниками чужих родов и безработными в чужой безработице… Горе нашим братьям, порабощенным в самом этом гнезде. Они стали рабами пришлых безбожников, беспризор­ными в своем собственном доме. Коммунистическая революция „отменила», Россию и мы лиши­лись всего: жилищ, храмов, имущества, семьи, свободы быта, науки, искусства, армии, всей нашей гражданственности, всего нашего достояния. Поняли ли мы это? Постигли ли мы нашу собственную вину, нашу слабость, приведшую к этому кошмару? И если постигли, то знаем ли мы что нам надлежит делать?

Мы, должны теперь же, на ходу, в беде и в лишениях перестроить наше правосознание.

Подняться духом к Богу и вымолить у Него назад все утраченные нами, священные дары Его Духа: любовь и  совесть, волю к качеству, чувство ранга и чувство ответственности. И затем обратиться из этих даров к нашему священному национальному гнезду, и нашей России — и утвердить ее в наших сердцах, и вос­создать ее из наших сердец.

Пусть не говорят нам наши зложелатели, полу-безбожники _— полуреволюционеры, что это будет „реставрация» т.е. возстановление прежней России,  или «реакция» т. е. не движение вперед, к лучшему, а назад к худшему. Ибо вот, видит Бог, мы хотим новой России, а прежней России мы хотеть  не можем. Не только потому, что мы понимаем историческую невозможность вернуться вспять и поставить все опять на старое место (как неумно приписывать нам такую ребячливую наивность!) но и потому, что мы не можем не смеем хотеть этого. Россия сокруши­лась потому, что она жила больным и слабым правосознанием, потому что ни в простом и народе, ни в интеллигенции не был воспитан и укреплен национальный духовный характер, потому что в нас колебались основы религиозной веры и национального патриотизма. И от всего этого в душах царила смута, маловерие и неверие, слабоволие в добре и удобопревратность ко злу. Можем ли мы, смеем ли мы хотеть того чтобы все это возстановилось или осталось по старому? Чтобы по прежнему церковь была подчинена госу­дарству, чтобы интеллигенция по-прежнему верила в соблазны западной демократии, и иронически улыбалась при слове „Господь» и при слове „Государь”, чтобы лозунги поджога, погрома, вооруженного возстания и социализма заражала душу безземельного крестьянина и безхарактерного рабочего, чтобы классовая борьба раздирала русский народ, чтобы хвастливому пустословию и мракобесию справа противостояла дерзость и интернационализм, предательство и сатанизм слева… Нет, мы хотим много (так в тексте – ред.) нового, здорового, творческого, великого. Мы зовем к новому право­сознанию.

Мы знаем, конечно, что это новое правосоз­нание было известно и прежней России, что наше государство искони строилось людьми такого правосознания и держалось ими, — начиная от Феодосия Печерского и Владимира Мономаха, до Преподобного Сергия и Патриарха Гермогена, до Петра Великого и Суворова, кончая священномучениками наших дней, а из светских, кончая Столыпиным и Врангелем… Но мы знаем также, что этих великих людей нашего народа, этих вождей нашего государства мы не можем  не смеем  оставлять в одиночестве. Мы должны сделать так, чтобы: огонь, нашего патриотизма и энергия нашего правосознания творчески откли­кались на их зовы, на их дела и требования. Мы должны готовить свою волю и свое сердце к новому, верному строительству в духе Пра­вославия и благороднейших традиций русской государственности. И в  этом смысле мы  зовем к верности русскому духу.

В старом мы ищем здорового, верного и глубокого. Священного и сильного… Чтобы пе­ренести этот дух в новую Россию и создать ее действительно обновленною и могучею. Чтобы возродилась русская государственность из тех испытаний, мучений и унижений, в которых мы захлебываемся вот уже двадцать лет.

Для этого нам необходимо новое правосознание. В чем же его сущность и что мы можем сделать для него?

Русская государственность возродится через новое правосознание. Это означает, что государ­ство есть, прежде всего, и глубже всего не внешний порядок, а внутренний душевно духовный уклад души. Обновятся души русских людей, обновится и русское государство. А если в душах по-прежнему будет царить смута, трусость, жадность и предательство то Россия долго еще будет поги­бать е гражданских войнах и предаваться воинственным соседям на поток и разграбление.

Есть старый и вредный предразсудок, которому не должно быть места в душ христианина. Этот предразсудок господствует и среди защитников государственного начала и среди его противников (анархистов). Он гласить так, что государство сводится к внешнему принуждению: сильные и богатые организуются и принуждают к покорности слабых и бедных. На самом же деле государство держится добровольным повиновением людей и при том по слову апостола Павла, повиновением не только из страха наказания, но и по совести (Рим. 13. 5). Пока есть в дущах это повиновение, всякое государство будет держаться и крепнуть; исчез­нет  эта свободная законопослушность (лояльность) и все рухнет.

Достаточно понять, что нет и не может быть такой государственной власти, которая поме­шала бы людям воровать, оскорблять друг друга, насильничать, убивать и совершать всевозможные преступления; власть только может наказывать за эти преступления и то пока их не слишком много; но предупредить их нет возможности. Почему же огромное большинство не совершает этих преступлений? Потому что оно живет в свободной лояльности. Достаточно понять, что нельзя заставить весь народ итти на войну, что мобилизация есть акт свободной лояльности. Как можно принудить всех к уплат податей? Это невозможно. И так во всей правовой жизни. Именно свободное и совестное правосознание заставлять людей платить друг другу в надлежащий срок, повиноваться распоряжениям полиции на улице, говорить друг с другом вежливо, помогать тушить пожар, спешить на помощь погибающему, являться на воинский призыв и платить подати. Правопорядок и государство держатся свободной лояльностью граждан, их душевно — духовной зрелостью, и внутренним самоуправлением, их правосознанием. Так восстановится и Россия.

Однако то, что мы должны принести с собою в Россию есть не просто правосознание, а христиански воспитанное и укрепленное правосознание.

Если мы изучим указания содержащиеся в Новом Завете, по сему вопросу, то мы по-видимому не найдем  ничего кроме требования свободного повиновения светской власти за совесть (Мар, 12. 16. 17; Лук. 20. 24, 25; 1 Петра 2. 13- 18; 2 Петра 2. 10 и сл.) Но на самом деле хри­стианство дало миру и истории новое правосознание, которое мы признаны ныне возродить и возсоздать в нас в наших детях.

Христианство учит, что Божественное выше человеческого   и   духовное   выше   материального. Но Божественное не противостоит человеческому в недосягаемом удалении: оно таинственно все­ляется в человеческую душу, одухотворяет ее и заставляет ее искать подлинного совершенства на всех земных путях. Что бы ни делал христианин, он ищет прежде всего живого единения с Богом, Его совершенной воли, чтобы осуществить ее, как свою собственную. Жизнь христианина не может быть поэтому ни безцель­ною, ни хищною, ни страстно — слепою: он во всем обращен к Богу поставляя Его выше всего прочего, подчиняя Ему всё и в себе и в делах своих. Внутренняя направленность христианина — религиозна: его религиозная направленность — всепроникающа.

Вот почему искренняя и глубокая христианскаяская вера вносит в общение людей и в дело правовой организации — особый дух, дух глу­бокого и чистого христианского правосознания. Полнота боголюбия и искренность богувнимания приковывает волю человека к единой высшей и объективной цели жизни его и научает ставить духовное выше материального и подчинять личное, как начало посягания своекорыстия и гор­дости, сверхличному, как началу достоинства, со­вершенства и соборности. Этим правосознание прикрепляется к своим глубочайшим аксиомам: к чувству собственного духовного достоинства, к нравственному самообладанию и к братской любовной общительности.

Всюду, где расцветает христианская любовь, она вызывает в  других совестное доброжела­тельство, жертвенную щедрость л чувство социаль­ной справедливости. И когда христианин утверждает себя как субъекта прав, то он братски утврждает и всех остальных людей в этом звании, а сам вносит в это самоутверждение дух христианского самообуздания, скромности и взаимности. Христианство внушает ему глубокую безсознательную уверенность в том, что необ­ходимо подавлять в себе безпредметное честолю­бие, жадность, враждование, склонность к озлобленному напору и отпору, и главное — склон­ность к эксплоатации других. Христианское пра­восознание привыкает считать эти антисоциальные и противогосударственные влечения за греховные; оно вносит дух мира и братства в право и государство; оно учит нас живой справедливости, не формальной, мнимой, не всеуравнивающей.

Далее, христианство научает верующих но­вому пониманию подчинения и власти: подчинение не есть ненавистное бремя, но за то власть есть подлинное и великое бремя — бремя служения и ответственности. Давая человеку мерило объективного совершенства, христианство научает нас отличать лучших людей от худших. Вместе с тем оно указываете нам высшую цель государства и правителя: правитель есть Божий слуга (Рим. 13. 4-6), призванный делать Божие дело в сфере права и государства. Отсюда уже ясно, кто именно способен стоять во главе и вести людей: человек чистый, христиански самоотверженный и в то же время сильной воли.

Итак, христианство учит гражданина любить, любви и доверию к соподчиненным гражданам; любви, доверию и уважению к предлежащим властям. От этого весь общественный строй про­никается духом лояльности и солидарности, тем духом органического единения, который углубляет, облагораживает национальную силу, который накопляет и сосредоточивает политическую гениаль­ность народа, который связует людей в верности правителю и государю, и в тоже время освобождает их творческое вдохновение для искания но­вых  совершеннейших форм жизни…

Нет, сомнения, что если бы русский народ пребывал в этом христианском православии(так в тексте, видимо, правосознании- ред.), — и в своих верхних_; и в своих нижних слоях — то не разразилась бы коммунистическая революция. И мы сумели бы во благовремении побороть все соблазны в нас самих и изъять из нашей среды чужеродных соблазнителей.

И нет сомнений, что мы призваны сейчас каждый про себя и все  вместе творчески утверждаться в этом духе: в духе христианского достоинства, христианской свободы, христианского братства и христианской лояльности.

На этом пути в нас будет возрождаться подлинная русская государственность, Из этого духа самая борьба наша за Россию найдет новые формы и поведет нас к истинным победам.

________________________________________________

*) Вспомним трудную борьбу русского правительства с революционными партиями, борьбу итальянского правительства с сицилианскими «мафиями», болгарского правительства с македонцами, северо — американского правительства с ганстерами и т. д.

( к сожалению, редакции сайт АлтСРН не удалось обнаружить к какому тексту стать относится это примечание)

https://vk.com/topic-76658886_30377295