НАША ЗАДАЧА — ОТДЕЛЯТЬ РУССКОЕ ОТ СОВЕТСКОГО.

А. Никонов.Пропаганда большевизма - угроза

Четыре года назад В. Путин зашел в мастерскую к И. Глазунову. Когда ху­дожник показал ему картину «Святая Русь», глава правительства заметил: «Борис и Глеб – святые, это понятно. Но они всё отдали без борьбы. Это не может являться примером для нас. Лежали и ждали, пока их убьют.» А совсем недавно, открывая памятник Зое Космодемьянской – советской диверсантке, казненной немцами в 1941 году, – министр культуры РФ В. Мединский заявил: «Если бы в СССР не царил атеизм, Зою Космо­демьянскую признали бы святой.» Два деятеля высшего ранга, вплотную связанные с идеологией, высказались в общем об одном и том же. И показали полное духовное невежество. «Первое лицо», исправно стоящее в церкви на Рождество и Пасху, видит в христианской Жертве слабость – и ничего более. Глава над всей культурой где-то слышал, что многие святые под пытками про­должали обличать своих гонителей, и заключил, что в этом-то святость и состоит. Какую «национальную идею» могли они выдвинуть для России – чиновники с либеральными мане­рами и советской ментальностью?

Они выдвинули «единство нашей истории». Кто спорит: из песни слова не выкинешь – история едина всегда, и что-либо удалить из нее невозможно. Груз богоборческого антирусского режима за борт не выбросить. Но «спор» шел о другом – об однозначной правовой оценке этого режима со стороны государства. Такой оценки не было и нет до сих пор. Напротив – «единство нашей истории» было разработано именно для оправдания советского периода и его легитимации в контексте истории России. Западные и наши эмигрантские либералы с 1918 года твердили, что коммунизм есть чисто русское явление, продолжение всех «чисто русских» зверств.

«Национальная идея» РФ отличает­ся от этой русофобской теории только знаком: где у либералов «минус», у национал-большевиков «плюс». Коммунизм для них – тоже русское явление, и поэтому советский период, по их логике, равноправно вписывается в нашу историю. А если так, то какое право мы имеем его судить? Да был ли он вообще так страшен? Из этой чекистской комбинации обывателю остается сделать вывод: СССР и Россия – одно и то же; кто против коммунизма – тот против России. В РФ деятели разных уровней уже двадцать лет повторяют, что большинство населения пока отождествляет себя с советским строем. Поэтому его правовая оценка и запрет на его пропаганду якобы приведут к расколу в обществе. Это лукавый изворот. Власть обязана воспитывать граждан. Правители РФ за двадцать лет не пожелали объя­снить народу, что коммунизм без­оговорочно преступен, что зло есть зло. На них лежит ответственность за то, что всякая советская труха вызывает у народа приступы ностальгии. Понятие России как про­тивоположности большевицкого государства комсомольцам и чекистам недоступно по определению.

Но – предположим – если бы ком­мунизм все-таки был осужден, воз­можно ли предложить как ориентир (не как идеал, идеальных систем нет) – Российскую Империю? Смог бы постсоветский народ с его поврежденным самосознанием воспринять такой ориентир, или православная историческая Россия уже слишком далека и непонятна, чтобы на нее ориентироваться?

Власть воспитывает граждан, в частности, с помощью пропаганды. На одном примере видно, какие результаты достигаются, если про­паганда поставлена умело. Этот при­мер – победа СССР над Германией, главный символ «единства нашей ис­тории» и проект, в который власть РФ вкладывает колоссальные средства.

Событие, которое в СССР отмечалось как важный, но не отнюдь важнейший праздник, в РФ за несколько лет было превращено в кульминацию на­шего национального бытия. По мощи и размаху культ победы граничит уже с массовым помешательством.

Отношение к победе стало мерилом лояльности и патриотизма, сомнения в ее величии яростно отвергаются; на нее принято благоговейно ссылаться как на святыню; с конвейера кино­индустрии слетают все новые и но­вые «военные» сериалы; плеяда молодых историков уже сделала ка­рьеру на критике Виктора Суворова; научные коллективы полируют имидж НКВД и СМЕРШ и разоблачают «ревизионистов»; публицисты неустанно цитируют из Гитлера, чтобы показать, от какой опасности Красная Армия спасла весь мир…

Ежегодно девятого мая всю страну потрясают восторг и ликование. Не за горами семидесятилетие победы, а там – страшно помыслить! – и се­мидесятипятилетие. Какими будут празднества и какой будет радость населения? Будут ли люди в победной эйфории выбрасываться из окон? Поедут ли по Красной площади трид­цатиметровые фигуры советских полко­водцев в северокорейском стиле? Не канонизируют ли Жукова? – Культ победы, который не практиковался даже в Советском Союзе, был создан одной лишь интенсивной пропагандой. Не исключено, что соответствующей пропагандой мож­но было бы восстановить образ исторической России, как бы далеко она от нас ни отстояла. Но на прак­тике восстанавливать его некому. Вернемся к «единству нашей истории». Может быть, культ победы 1945 года действительно сплачивает российское общество и поэтому не­обходим? В конце своего прези­дентства Д. Медведев высказался о желательности десталинизации. Его робкое высказывание тотчас потонуло в море протестов и отговорок. Самым странным кажется то, что глава государства словно бы замахнулся на «единство нашей истории», ибо победа немыслима без Сталина, а Сталин немыслим без советской власти и марксизма-ленинизма.

Президент призвал освободиться от наследия диктатора, тогда как объект главного культа страны есть неотъемлемая часть этого наследия. Не абсурд ли это? Впрочем, из уст Медведева – функционера, которого мало кто уважал, слово «деста­линизация» звучало не столько крамольно, сколько несерьезно. Вероятно, так оно и было задумано.

Вторая Мировая война и победа неизгладимо отмечены Сталиным и его политикой. Следствиями этой политики были и начало войны в союзе с Гитлером, и планы нападения на союзника, и превентивный удар немцев, и чудовищный разгром Крас­ной Армии в 1941 году, и готовность миллиона граждан СССР воевать против большевицкого режима.

Печать марксизма-ленинизма лежит на зверском отношении советского начальства к собственным солдатам и офицерам равно как и на бесчинствах советских войск в оккупированной Германии. Каким бы преступником ни был Гитлер – как может весь этот зыбкий песок сплачивать российское общество? Но ничего другого для его сплочения у властей нет. В РФ утверждают, будто Запад крайне заинтересован в ревизии победы СССР во Второй Мировой. – Ничего подобного. Претензии время от времени выдвигают Польша и Прибалтика, испытавшие на себе всю весомость советско-германского  пакта. Настоящему – агрессивному и мощному – Западу, напротив, очень выгодно шизофреническое раздвоение российского сознания: геополитическая ситуация РФ соответствует мечтам Гитлера, а победа над Гитлером отмечается как пик национальной истории; тоталитарная система ус­транена, а идентичность народа оформляется через достижения этой системы. С таким сознанием России на ноги не встать. А значит, она и дальше будет колонией Запада. Спросят: что же, получается, надо забыть победу, отказаться от нее и оправдать нацистов? – Нисколько. Гитлер, хотя и ненавидел коммунизм, был почти таким же богоборцем и русоненавистником, как и советские вожди. И дело не в ревизии итогов Второй Мировой войны – СССР и его союзники в ней победили, что тут пересматривать, – а в нашем отношении к победе. Всё встало бы на свои места, если бы коммунизм был осужден и за ориентир были бы взяты опыт и ценности Российской Империи. Советский режим был преступен – прежде всего, перед Россией. Поэтому победа, прод­лившая его существование, не может быть «национальной идеей» и цементом российского общества.

По большому счету нам нечему учиться у других стран. Но в одной области нам следовало бы оглянуться на немцев. Про германский Вермахт и его тактику у них написаны сотни книг, его победы и поражения не за­быты. Его ветераны получают круп­ные пенсии и надбавки за ранения. Никто не препятствует им собираться и вспоминать минувшие дни. Но за рекламу покойного фюрера и про­паганду национал-социализма любого из них немедленно притянули бы к ответственности. В РФ всё наоборот. Ветеранов войны – сколько их еще осталось, едва ли несколько тысяч? – власти, несмотря на обещания, не могут обеспечить даже приличным жильем. Зато петь гимны Сталину, партии и «доблестным чекистам» не возбраняется никому. Приговор со­ветскому режиму вовсе не означал бы автоматического забвения победы и оправдания нацизма. Если бы РФ встала на путь России, то победе было бы только отведено ее законное место в истории – как итогу страшной и трагической схватки между двумя зверскими системами.

Однако пока ничего такого не предвидится. Через культ победы Сталин – палач России – медленно, но верно возводится на официальный державно-патриотический пьедестал. Преклонением перед вождем народов уже никого в РФ не удивить. Но вот в этом году какой-то дурачок из молодых писателей с пафосом заявил, что 9 мая 1945 года не было бы без Ленина. Ну что же, «единство нашей истории», как видно, приносит желанные плоды. Когда-нибудь под знаком победы войдет в моду и этот изувер. А первые лица страны по-прежнему будут исправно стоять в церкви на Рождество и Пасху.

Источник: НАША СТРАНА  No 2976  Буэнос Айрес, 23 ноября 2013