Н. Протопопов. НЕ НЕНАВИСТЬ, А НЕПРИМИРИМОСТЬ.

I.

Непримиримость не есть ненависть. Известный русский мыслитель И. А. Ильин про ненависть сказал, что это “духовная рана, уродство, трагедия”. А ученый-психолог проф. И.А.Сикорский так определяет ненависть: “агрессивность психическая, выражающаяся местью, враждой, злорадством, злопамятностью”. Всеми же этими качествами в полной мере обладает коммунизм – эта современная религия Зла. Ненависть – это стихия коммунизма. Природа же его такова, что он “не может жить без врага, без отрицательных чувств к этому врагу, он теряет пафос, когда врага нет. И если врага нет, то врага нужно выдумать…” – говорит другой русский философ Н.А.Бердяев, и добавляет : ” В коммунистах страшное преобладание ненависти над любовью”. И это не риторика. Множество тому доказательств.

Мы – бывшие военные, а потому за примерами обратимся к высказываниям советских военачальников-коммунистов. Подполковник Демин, в статье. “Ненависть к врагу неотъемлемая сторона патриотизма советских воинов” /журнал – “Коммунист вооруженных сил”, № 13 за 1969 г./, пишет: “Справедливая, благородная /?/ ненависть к империалистическим агрессорам и сегодня служит ярким выражением любви к Родине”. И добавляет: “Чувство ненависти совет­ского народа проявляется ко всем реакционерам и их пособникам, старающимся, подобно маоистам /?/, затормозить рост сил мирового социализма”. В том же духе пишет и майор Чугуев в своей статье “Ненависть к империализму священна” /”Блокнот агитатора” за 1969 г./, имея здесь в виду, в первую очередь, “самуя агрессивную воинствующую силу в мире-имиериализм США”

II.

Ну, а мы – российские антикоммунисты – тоже ненавидим? Нет, мы не можем ненавидеть, ибо, во-первых, мы – христиане. А ненависть не совместима с христианством – религией Добра и любви к Богу и ближнему. Св. и прав. о. Иоанн Кронштадтский прямо говорит: “Кто ненавидит других, тот мучит и тиранит сам себя, тот глупее всех глупцов”. Во-вторых, злоба и ненависть не только мучат и угнетают, но и мутят сознание, затуманивают рассудок. И бывает часто так, что одержимый ненавистью человек не в состоянии контролировать себя и свои поступки. И, поистине, действия его, в таких случаях, становятся “глупее, чем у самых глупцов”.

Ну, а как же быть с коммунизмом и коммунистами? Разве можно их не ненавидеть? Не любить же их, прощая их – своих ненавистников? И как погасить или преобразить их ненависть; нак при­миряться и продолжать дышать с ними одним воздухом? В наших ли слабых человеческих силах убедить их в том, что мы не отвечаем ненавистью на их ненависть, что в нашей духовной любви хватит сил, чтобы выдержать напор и пыл этой независти? /И.А. Ильин/. Любовь и прощение – высшие христианские добродетели, высшая ступень христианства. Но, как далеки мы от такой духовной высоты, какую достиг, например, великий русский угодник св.Серафим Саровский, говоривший: “Человек человеку – радость”.

И тем не менее, и нам, по нашим силам, дана какая-то, пусть и не столь высокая, духовная ступень. Достигнуть ее мы в силах, если никогда и ни при каких обстоятельствах не будем ми­риться со Злом. Если будем бороться с ним, в первую очередь, в самих себе и будем охранять от этого Зла своего ближнего – “товарища по оружию”, как в физическом, так и в духовнои плане. И эта ступень – это наша н е п р и м и р и м о с т ь, неприятие Зла, отрицание коммунизма и борьба с ним во имя спасения Церкви, семьи, общества, России.

III.

Итак, не ненависть, а непримиримость! К коммунизму – непримиримость абсолютная, бескомпромиссная, тотальная. К коммунистам – непримиримость… Но тут уже не следует быть столь категоричным, ибо это весьма сложная и серьезная проблема. А для ее разрешения мы наметим здесь некоторое, пусть условные, но от этого не менее принципиальные и конкретные вехи.

За помощью в этом, как это не может не показаться странным, мы обратимся к недавнему “невезвращенцу” – писателю Анатолию Кузнецову /теперь А. Анатоль/. В своем письме – обраще­ния к ПЭН /Международная организация писателей/- Кузнецов пишет: ”Писатели России /?/ делятся на довольно четкие группы:
1. Полностью подчиненные. Да здравствует советская власть! Все, что делается – прекрасно…
2. Умеренно либеральнее. Да здравствует советская власть! Но не все, что делается – прекрасно. Если нужно писать абзацы о Сталине – пишем, но если можно выбросить чх – с удовольствием выбросим…
3. Воинственно либеральные. Да здравствует советская власть и коммунизм с человеческим лицом! Но только под суд не хотим!…
4. Оппозиционные. За советскую власть, но только не такую, как была все 50 лет. Готовы за правду хоть под суд, и попадают…
5. Противники. Против советской власти. Считают..что “коммунизм с человеческим лицом” – фикция, миф…

Можно с Кузнецовым спорить и оспаривать его деление советских писателей – в своем подавляющем большинстве – членов партии, т. е. коммунистов – “на довольно четкие группы”. Не нельзя забывать, что письмо адресовано иностранцам и написано для иностранцев. И тем не менее, все же она может помочь нам разобраться в настроениях как раз тех, кто принадлежит к “новому классу”, т.е. находится на исключительно привилегированном положении в сравнения с остальной и основной частью населения СССР.

Можно говорить о “четкости” деления, скажем, произведений советских писателей не только по их тематике, но даже по содержанию. Правда, и это, последнее, весьма рискованно, ибо нам известно, что в целом ряде произведений, Кузнецовым же названных поэтов и прозаиков, имеется так нак наз. “тайнопись”, т.е. какой-нибудь скрытый метафорами завуалированный, смысл. Но ни о какой “четкости” деления на группы, по моему, не может быть и речи, когда имеются в виду сокровенные мысли людей, глубоко, глубоко, в страхе от концлагерей и сумасшедших домов, запрятанные ими от “всевидящих” глаз органов КГБ.

IV.

Часто говорят /говорит об этом, кстати, и Кузнецов/, что все эти протестующие, демонстрирующие, судимые и даже осужденные “знатные” советские граждане – “всего только требуют соблюдать советскую конституцию”. Так, например, “даже” священники о. о. Николай Эшлимэн и Глеб Якунин, пару лет тому назад, в своем письме – протесте “против незаконных действий руководителей и уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви”, адресованном, между прочим, и генеральному прокурору, указывают на ряд вопиющих беззаконий, которыми попрана “предусмотренная Конституцией СССР свобода отправления религиозных культов” .

Другой пример. На грубые нарушения советской конституции неизменно в своих протестах-обращениях к руководителям партии и правительства СССР указывает и, разжалованный Хрущевым, смелый и “неукротимый” генерал П.Г. Григоренко, ныне признанный “психически невменяемым”, и отправленный на “лечение” в один из сумасшедших домов /в этих психодиспансерах, кстати, совершенно здоровых людей, соответствующими инъекциями, доводят до подлинного сумасшествия/.

И, наконец, о нарушениях той же конституции, в своей брошюре “Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интелектуальной свободе”, говорит и известный ученый – физик – “отец советской водородной бомбы” – А.Д. Сахаров: “Большое возмущение вызывает принятый Верховным Советом РСФСР закон с дополнениями к Уголовному кодексу, которые прямо противо­речат провозглашенным нашей Конституцией гражданским свободам”. /Всюду подчеркнуто мною, Н.П./

Я умышленно привел здесь три различных примера: двух священнослужителей “официальной” Церкви – Московской патриархии, генерал-майора Вооруженных сил СССР в отставке и советского ученого – действительного члена Академии Наук СССР. Все они выступают открыто, официально, и все ссылаются на советскую конституцию. Но на что же им ссылаться, если не на конституцию? На догматы Церкви или церковные правила? На воинскую этику или на кодекс чести? К тому же, двое последних – бывшие партийцы. И, тем не менее, они, по словам того же Кузнецова, “как христианские мученики идут прямо на зверей, зная наперед, что их ждет”.

V.

Итак, не будем забывать, что в СССР перед нами, с одной стороны, “правоверные” коммунисты, преданно /может быть, даже и не всегда идейно, служащие и прислуживающие советской вла­сти, а с другой стороны – “бывшие” /не всегда в полном смысле этого слова, ибо не у всех у них успели еще отобрать партбилет/ коммунисты, ставшие ныне, по выражению писателя Кузнецова, “компромиссными борцами против отдельных злоупотреблений”. Что же, и к тем и к другим мы должны быть одинаково и бескомпромиссно непримиримы?

Конечно, нет! Ведь все эти “воинственно либеральные” и “оппозиционные” /третья и четвертая группа Кузнецовского деления/ громко и смело, в официальной форме, требуют “коммунизма с человеческим лицом”. А требования свои они выставляют в такой именно, форме только потому, что “под суд не хотят”. Но в глубине своей, исстрадавшейся в советских условиях, надломленной души, они безусловно принадлежат к “пятой” группе, но не находят в себе сил так же громко, во весь голос, заявить, что и по их мнению “коммунизм с человеческим лицом – фикция, миф”.

Конечно, назвать всех их антикоммунистами, в нашем эмигрантском понимании этого слова, мы не можем. Но все же считать их более “антикоммунистичными” многих наших, “ушедших в быт” и – благодушествующих, эмигрантов – мы должны, хотя бы справедливости ради. И пусть никто из нас не забывает слова писателя – невозвращенца Анатолия Кузнецова: “крики “Долой коммунизм” в России раздаются только в сумасшедших домах”. В которых, добавлю я, часто сидят насильно посаженные советской властью /и психически совершенно здоровые/ – самые ярые и бескомпромиссные противники коммунизма.

 

Источник: http://nashi-vesti.ru