(к 128-летию со дня рождения)

Судьба Эзры Паунда — эмблематична, и чем стремительнее расширяется в современном мире власть глобализующей демо­кратии, хищного мондиализма (поистине знаменуя «конец истории», с её некогда цветущим многообразием), тем более глубо­кий смысл приобретает фигура подлинного Поэта и — в силу это» го — действительно независимого Мыслителя.

Более того, сравнение с судьбой нашего, русского Поэта- мученика, Валентина 3/К (Соколова) — тоже брошенного в псин» тюрьму (после мучительно долгого пребывания в лагерной «клетке») и замученного в ней до смерти — демонстрирует чудовищное сходство методов демократии: как советской «социали­стической», так и породившей её западной. Под лозунгом защитыты своих «ценностей», она готова растоптать и уничтожить человеческую Личность с присущей ей внутренней свободой. Нужно ли подчеркивать очевидную злободневность этой темы.

Личность и Демократия — для современного мира, в том числе и для нашего несчастного Отечества, которое из  коммунистической тюрьмы переводят в пространство «виртуальной свободы». Где единственным божеством становятся — Деньги

Уникальность Эзры Паунда в том, что он — пожалуй, единственный из Поэтов XX века — не просто чутко откликался на бушевавшие вокруг него социальные и политические бури, но пошел в глубину, пытаясь разобраться в самих истоках этих спровоцированных нестроений, отталкиваясь от их настоящего двигателя.

«…У либералов (которые не все — ростовщики) мы спраши­ваем: почему все ростовщики — либералы?

Тем, кто ополчаются против концепции автаркии, говоря -но это дорого стоит; зерно следует покупать там, где оно прода­ется дешевле — можно напомнить, что именно импорт зерна из Египта по низкой цене погубил итальянское сельское хозяйство при античной империи.

…Спросите у американского журналиста, любого, какая свобода выражения оставлена ему «advertisers» (большими фир­мами, которые закупают рекламные страницы в американской печати).

Государство может ДАВАТЬ В ДОЛГ. Флот, который по­бедил в битве при Саламине, был построен на деньги, которые Афинское Государство одолжило судостроителям.

СТРАНА

КОТОРАЯ НЕ ЖЕЛАЕТ

ЗАЛЕЗАТЬ В ДОЛГИ

ОЗЛОБЛЯЕТ

РОСТОВЩИКОВ.

…Торговля привела к благосостоянию Лигурию, ростовщичество привело к тому, что она потеряла Корсику. Но, утрачивая  смысл различия между торговлей и ростовщичеством, теряется смысл исторического процесса. В эти месяцы туманно начинают говорить о некой международной силе, так называемой финансовой, но было бы вернее именовать эту силу «узурократией», то есть господством объединившихся между собой и плетущих заговоры крупнейших ростовщиков.

…Если вы хотите искать причины нынешней войны, постарайтесь  узнать, кто контролирует — и каким образом – мировые деньги.

…Человек, восторгаясь блеском металла, кует из него цепи.

Девятнадцатое столетие, позорный век ростовщиков, по­шел дальше, создав своего рода черную мессу денег. Маркс и Милль несмотря на их внешние различия, согласны в наделе­нии  денег теми же самыми, почти религиозными свойствами. Дошли до того, что говорили об особой энергии, «сконцентрированной в деньгах», — как говорят о божественности освящен­ного хлеба.

… Золото долговечно, но оно не размножается само по себе: даже если вы сложите вместе два куска золота — один в форме курицы и другой в форме петуха. Смешно говорить о плоде. Зо­лото не пускает ростки, подобно зерну.»

Э.Паунд считал изучение экономики принципиально важ­ным, чтобы понять механизмы, движущие человеком и общест­вом. Он писал в 1937 году: «Глубочайшая внутренняя жизнь че­ловека зависит от денег. Почти никто не исследует природу это­го… Но невозможно писать «Историю современной морали», иг­норируя экономическую мотивировку. Или надо идти в глубину, или оставаться на видимости. При всем том, трудности, ожи­дающие того, кто хотел бы пролить немного света на это, — ог­ромны. Непонимание — чудовищно. Экономика не есть что-то «холодное». Это вещь горячая, обжигающая, как голод или жаж­да. Она проникает во внутренности. «Quia pauper amavi» — жалу­ется Овидий.»

***

В 1997 году исполнилось 25 лет со дня смерти Э Паунда, который родился 30 октября 1885 года в Хелли, штат Айдахо (США), учился в Пенсильванском университете в Филадельфии. Рано начал путешествия по Испании, Франции и Италии, где в Венеции в 1908 году опубликовал свою первую книгу стихов, с итальянским названием «А Ьите 8реп1о». Жил в Лондоне и затем в Париже (10-е, начало 20-х годов), активно сотрудничал в ли­тературных журналах, близко сошелся с авангардистами начала века: Вильям Батлер Иитс, Джеймс Джойс, Томас Стернз Элиот, познакомился с синологом Феноллоза — что пробудит его инте­рес к китайской культуре и Конфуцию. В 1925 г. Паунд пересе­лился в Рапалло, откуда часто наезжал в любимую Венецию…

После первого поэтического сборника последовали другие («Маски», 1912; «Хью Селвин-Моберли», 1920) — в постоянных поисках новых выразительных средств. Крупнейший теоретик и практик поэтического модернизма, Паунд воплощает его в таких новаторских движениях, как имаджизм и вортичизм. Но делом его жизни, одним из высших достижений поэзии XX столетия, являются ПЕСНИ (Cantos), над которыми он работал с начала 10-х годов и до конца жизни, когда, после освобождения из псих-тюрьмы, он переехал в Италию.

После чудовищного заточения в «клетке гориллы», когда ему действительно угрожало сумасшествие, Э.Паунд написал цикл «Пизанских песен» (1948): их тоже относят к числу самых совершенных поэтических творений нашего века. На судебном процессе против Паунда в 1945 году, для доказательства его «умственной невменяемости» цитировались отдельные фрагмен­ты из этого его щедевра…

Эзра Паунд скончался в Венеции 1 ноября 1972 года, на следующий день после того, как ему исполнилось 87 лет… Здесь он и похоронен.

На Симпозиуме в Равенне, посвященном теме «Данте и Па­унд», журналист итальянской католической газеты «Авенире» беседовал с проф. Джиано Аккаме — экономистом и публици­стом правого направления, автором книги «Эзра Паунд эконо­мист. Против ростовщичества». Который, частности, сказал:

«Многие художники и поэты его времени сделали экономи­ку темой эпического воспроизведения современного мира, — но в аспекте социального вопроса, классовой борьбы. Эзра Паунд -единственный, кто поставил в центр своей эпики — тему Денег. Самую неблагодарную, самую трудную. В частности, и поэтому к Паунду относились, как к умалишенному. Но сегодня мы по­нимаем, что он был в этом — гениальным предвестником. И вот почему.»

Современный итальянский экономист продолжает: «После падения Берлинской стены и мондиализации финансового либерализма (т.е. такой экономической системы, которая основывается на безудержной «свободной конкуренции», не допускающей чрезмерного вмешательства со стороны Государства), после ва­лютных бурь, которые с 1991 года потрясают денежную систе­му, — после всего этого начали понимать, что проблема денег есть поистине проблема конца столетия: над всем миром нави­сает некий финансовый Чернобыль, взрыв спекулятивного «пу­зыря». Паунд, которого выставляют «фашистом», «проклятым», и в этом являет себя Поэтом, каким — по его представлениям -должны быть все поэты: чувствительными антеннами человече­ства.

И далее проф. Аккаме говорил: «Деньги появились в 7-м веке до Р.Х., возможно в Милете, — т.е. в тот же период и в том же городе Малой Азии, где родился Фалес, родоначальник фи­лософии. Одним словом, деньги — это один из результатов созре­вания мысли. Дело в том, что прежде при обменах пользовались кусочками металла, который нужно было всякий раз взвеши­вать. В Милете, начиная с 7 в., начали чеканить монету: она ста­новится денежной единицей Государства, которое гарантирует её вес и стоимость. Одним словом, начинают сознавать, что деньги — средство слишком важное, чтобы оставить торговцам, частным лицам возможность устанавливать ее стоимость. Фак­тически, три тысячи лет именно Государство обладало денеж­ным суверенитетом.

А теперь — нет? — задает вопрос журналист, и слышит в от­вет: Начиная с 1694 года, времени создания Банка Англии, на­чинается новый процесс, малозаметный внешне — приватизация денег (обличением чего занимался Паунд). Денежный, валют­ный суверенитет переходит к банкирам, торговцам кредитами и валютой… Парадоксально то, что в то самое время, когда разви­вается демократия, народный суверенитет, — суверенитет денеж­ный экспроприируется у Государства, воплощающего в себе на­род, и конфискуется безответственными структурами, которые никак не обязаны отчитываться перед народом за свои действия, — такими, как центральные банки, типа Банка Англии.

Эзра Паунд был американцем. А в США проблема денег всегда была остро связана с демократией. В истории США це­лых два раза частные финансисты воспрепятствовали попытке создания Национального (Государственного) Банка, который был чеканил монету. Первым был Александр Гамильтон, ми­нистр государственного казначейства при Джордже Вашингтоне. Фактически, для оппозиции финансовым олигархиям, Аме­рика имеет центральный банк — Федерал Ризёрв — только с 1913 года; позже даже, чем Италия, имевшая свой эмиссионный банк уже в 1894 г. Паунд открыто говорил о том, что нарушается ста­тья американской Конституции, которая наделяет народных из­бранников суверенитетом для выпуска денег и определения стоимости валютного обмена.

Почему денежный суверенитет является решающим для Демократии? Да потому, что любое вздорожание на один пункт процентной ставки вызывает увеличение стоимости кредита, ссудного процента. А это значит — эконометрия может это точно вычислить — увеличение безработицы, банкротства предприятий, распад несостоявшихся семей, которые не в состоянии выпла­чивать ссуды.

Как говорил Э.Паунд: «при существовании ростовщичест­ва, никто не может иметь прочный дом… Повышение ссудного процента вызывает далекие социальные последствия. Потому-то и не следовало бы оставлять финансистам — «ростовщичеству» -частную прибыль. Э.Паунд цитировал, в частности, папскую энциклику «Квадрагезимо анно», которая заклеймила, в 1931-м году, «зловещую и ненавистную власть крупного финансового капитала».

«Еще несколько лет тому назад — заканчивает свои объясне­ния проф. Дж. Аккаме — любой манёвр с учетными ставками со­гласовывался между Банка д’Италия (техники, специалисты центрального Банка страны) и Министерством государственного казначейства, — голосом демократической политической власти. Теперь этого нет. Более того, мы приняли ст. 117-ю Маастрих-ских соглашений, которая особым образом запрещает нацио­нальным политическим властям, избираемым народом, влиять на валютную политику центральных банков. И политики, вы­бранные народом, согласились с этим. Подобно Пилату, они умывают руки от крови тех праведных — трудящихся, граждан -которые остаются без работы».

***

Мы вспоминаем выдающегося американского поэта ныне, в связи с очередным «юбилеем» — 55-летия окончания 2-й мировой войны. Наше отношение к такого рода торжествам победителей мы выразили несколько лет назад, в номере альманаха /55-м/, целиком посвященном этой теме. В такой же перспективе обра­щаемся мы к судьбе и идеям Эзры Паунда, который принадле­жит к стану побежденных в разыгравшейся трагедии.

Помянуть Э.Паунда мы хотим совершенно особым обра­зом, — публикуя посвященные ему стихи известного русского поэта Николая Николаевича Брауна, написанные им… в полити­ческом лагере на Урале за два месяца до кончины поэта амери­канского. Не это ли — убедительное доказательство того, что «духовная связь между поколениями поэтов, черпающих из глу­бин вдохновения, неистребима» (Ник. Ник. Браун)?

 

ЭЗРА ПАУНД

Итальянский замок в Рапалло

Высоко на скале, где с потолков

Как летучие, но только белые, мыши, свисают

Старинные манускрипты, а на полках

Как сталагмиты, произрастают

Папки с трудами экономистов

Разных десятилетий,

Замок в Рапалло,

Где, словно капли, оползающие со стен

Подземной пещеры, медленно образуются

Строки прозрачного эпоса «Сашоз», песен, в которых поэт

Как Одиссей, в современность спускается в поисках духа эпох,

Словно в ужасный Аид, только много страшнее —

Там волны Леты так быстро бегут как потоки машин

В улицах Рима — наплывами автозабвенья

Или с заторами льдин, как в часы предвечерние пик

 

С запахом шины горелой, бензина, табачного чада

Или духо’в  — безразлично,  под своды стремительной жизни,

Словно в туннель с виадуками многих веков,

Где сторожат их при входе подобия псов кровожадных:

Слева — стоглазый и огненнозрачный Аргус,

Справа — прикованный Цербер с тремя головами:

Ложью зловонной, Наживой клыкастою и Бездуховностью

глухорычащей,

Строки  прозрачного эпоса  «Cantos»,  песен,   в  которых  поэт,

Словно в Элизиум душ отлетевших, в прошедшее сходит;

Видит немало теней дорогих, что по сердцу скользят, вырывая

Вздох из груди, и немало других, что, как будто

Встав из могил, ледяными губами сосут

Лучшие соки души и насквозь прокусить

Как вурдалаки, стремятся те жилы на горле поэта,

Где вдохновения гены текут; и как будто Харон электронный

С длинным веслом гондольера его переносит куда-то,

Где вместо бульканья капель подземных так ясно слышны

Колокола детства, Колокола отрочества, Колокола юности:

Колокола на Рождество в штате Айдахо, -Откуда он родом, -Колокола на Пасху

В городе Кроуфордсвилле (штат Индиана), где он тогда

Преподавал романские языки, Колокола на Монмартре

В день именин,

Колокола довоенной Европы и неумолчно

Звучащее эхо его собственных

Статей, деклараций и манифестов:

«Поэзия — это разновидность вдохновенной

Математики; она дает нам уравнения, но не абстрактных

Фигур, треугольников, шаров …а уравнения Человеческих эмоций» (1910), «Социальная функция

Писателя заключается в том, чтобы сохранять

Язык нации живым и способным точно

Обозначать понятия» (1912), «Закономерно, что мне

Пришлось уехать за границу, чтобы начать

Печататься» (1913), «Если художник …извращает

Произведение в угоду вкусам своей эпохи …он

Должен быть …наказан согласно размерам

Его преступления», «Назначение искусства — давать Свидетель­ство о природе человека и условиях Его существования» (тот же 1913), «Ожиревшее

ростовщичество,

Трусливая и лицемерная политика, омерзительная

Финансовая система, садистское проклятие

Христианству — все это объединено с одной

Целью …в нашем так называемом «обществе» и Genus ANTRO-

ROS, этот избранник богов, подвержен

Тому же процессу.

Дойные коровы

В облике человеческом, стада принявших

Человеческий облик овец …ибо всех прочих

Они считают опасными. И так будет продолжаться, если

искусство

Не откроет правды, а оно …вырождается

В разглагольствование, стоящее на страже

Предрассудков» (1920), «Традиция — это красота,

Хранимая нами, а не путы,

Которые нас связывают…»

И тому подобное

Неумолчно звучащее эхо его собственных

Статей, деклараций и манифестов;

И, словно шопот эринний, стереофоническиобьемное Много-

кратноповторенное под сводами виадуков звучание Любимых

отрывков и строчек и строф,

Звучащих, как только под сводами ( -водами, -одами) могут

звучать

Древнеегипетская лирика

Гомер

Сафо

(Но не Эсхил с его напыщенной

Риторикой), а из латиноязычных поэтов

Катулл

Овидий

Проперций

Из раннесредневековых поэм —

«Песня о моем Сиде»

Из англоязычного эпоса —

«Морской скиталец»

Ирландские саги

Творчество трубадуров, где поэзия

Становится музыкой, а в позднем средневековьи —

Кавальканти

Бертран-де-Борн

Данте

Вийон

Лирика древних поэтов Японии и Китая, звучание

Любимых отрывков и строчек и строф,

Звучащих, как только под сводами (-водами, -одами)

И где-то неподалеку

Звучание собственных стихов, разделенных

Так же, как вся остальная поэзия, на три

Округлозамкнутые системы:

Мелопоэйи

Фанопоэйи

Логопоэйи и,

Как отдельные силуэты нот с человеческими профилями вместо

Черных кружочков внизу —

Мелькающие в разлинованном

Воздухе силуэты Фроста, Сэндберга, Карлоса Уильямса, как

метафоры

Их стихов и, как ноты большей длительности –

Силуэтообразные

Метафоры стихов открытых им

Элиота и Джойса и, словно космическинепостижимые

Еле слышные импульсы — звучание того мига, когда он

Вернул посольству билет на последний дипломатический

Поезд, уходящий в 1931 (чортова дюжина наоборот) из Италии,

И вполне конкретное щелканье магнитофонных клавиш

При перемотке записей его выступлений и позывные

Римского радио (звук слегка плывет) и его безудержный

Пафос радиооратора) обличающего

Войну как результат «заговора международной

Финансовой олигархии» и восхваляющего Бенито Муссолини

как

Поборника «подлинного народовластия» (щелканье

«стопклавиша»,

Перемотка вперед на несколько месяцев), «Рузвельт —

безумец,

Продавший конституцию нью-йоркским банкирам» (стоп, Пе­ремотка вперед), «банкирам, создателям большевизма…»

(стоп,

Перемотка мысленная, к началу века), «Агрессивность

Севера,

Противостоящая здравомыслию Средиземноморья» (звук

поплыл),

И Харон электронный с веслом гондольера переносит

Его к подобию гекатомбы в виде пылающих обрывков

Кинолент с вводом немецких дивизий и продвижением Амери-

­канцев с Юга, пылающей гекатомбы на крохотном

Островке

Посреди Леты,

Чьи волны так быстро бегут как потоки машин

В улицах Рима и, словно тень Орфея, —

Его тень в колючепроволочной клети, бормочущая

Первые строки своих «Пизанских песен»,

Тень под прожекторами,

Ожидающая смертной казни от вакханалии

Кривосудия и вниз по реке

Автозабвенья –

Обитый черной материей грот

С одиноким и потертым как кожаная кукла

Мефистофеля в комиссионном магазине

Сиденьем электрического стула, где пустота

Казнит пустоту,

За мгновенной судорогой которой почему-то

Слух застилает звучание только

Белоснежных полей небытия, белоснежных

Как простыни протяженностью в 13 (чортова, чортова

Дюжина снова) лет изоляции, — по приговору

пожизненной, —

В Вашингтонской лечебнице для душевно (в том числе)

больных

Имени святой Елизаветы до освобождения (по чужому Проше­нию) и возвращения

В итальянский замок в Рапалло

Высоко на скале, где, словно капли,

Сползающие со стен подземной

Пещеры, медленно образуются

Строки прозрачного эпоса «CANTOS», песен, в которых

поэт

Словно в Аид, в современность сошедший с надмирных

Вершин, недоступных для непосвященных — procul ite, Profani! –

поэт, добровольно изгнанником ставший, в конце Путешествия

преображается, словно пророк,

Что и во вздохе последнем, уже выходя из Аида

К вечной надмирности, Дух свой творящий спасает

И от Аргуса стоглазорекламного и от одной из голов

Цербера — от Бездуховности глухорычащей,

Поэт,

Который в своем интервью (взятом по случаю в марте

1963), сказал о себе и о песнях своих;

«Я понял все это через страдание.

Да,только изведав

Страдание».

 

Источник: Вече №65