Неожиданный прижизненный уход Бенедикта XVI с папского престола (чего не случалось последние 600 лет) породил множество толков и слухов. Естественную причину – старческую немощь 85-летнего папы – мало кто принимал во внимание. Больше писали о давлении католических «реформаторов», о всесильной мафии содомитов и педофилов. Конспирологи озвучили версию о заговоре Ротшильдов и Рокфеллеров в планах дальнейшего построения Нового мiрового порядка – им нужен «свой папа». В любом случае ожидалось, что следующий папа будет более «прогрессивным»: содомитом, масоном, а может, вдобавок и негром для пущей демократичности, а то вдруг и самим евреем (с иудео-христианскими взглядами недавно умершего Парижского кардинала Люстиже)… Мне нечто подобное тоже казалось вероятным, учитывая несомненно ускорившееся скольжение человечества к царству антихриста.

Однако, похоже, в чем-то прямолинейный «прогресс» в католическом мiре неожиданно забуксовал: 13 марта 2013 г. новым папой Франциском I стал аргентинский кардинал Хорхе Марио Бергольо (Jorge Mario Bergoglio) – противник абортов, однополых браков и эвтаназии. И не только: он противник как левой «теологии освобождения» (эта форма «христианского социализма» получила широкое распространение в бедной Латинской Америке), так и губительной капиталистической алчности и эгоизма, и даже противник личной роскоши в собственном быту. Глава аргентинских католиков жил до сих пор в скромной квартире, сам готовил себе еду. Прилетел на конклав без свиты с одним чемоданом, отказался ехать на «интронизацию» на папамобиле, предпочел общий автобус для всех кардиналов. Даже если в последнем жесте можно предположить признак демонстративного популизма (Ельцин, помнится, тоже как-то ездил на трамвае), скорее это – директивный сигнал о его жизненном стиле и предпочтениях. Это сразу вызвало симпатии к нему не только в среде католиков: некоторые прихожане МП уже начали шутить, мол, может и наши архиереи возьмут с него пример – откажутся от своих роскошных резиденций, папамобилей и часов такой же стоимости.

Влиятельное прокатолическое духовенство МП (митр. Илларион Алфеев) напомнило, что нынешний папа ранее посещал православные рождественские службы в Буэнос-Айресе, без всякого приглашения приходил в храм РПЦЗ, желая проявить уважение к Православию. И даже проявил «удивительную мудрость!» – при захвате патриархией храмов РПЦЗ в Аргентине будущий папа стал на сторону МП. По этой же причине в РПЦЗ, не пошедшей на капитуляцию, этот эпизод сразу вспомнили, и оценки новому папе были выданы соответствующие. Впрочем, всё это не подкупило и православную оборону от католического натиска в той среде МП, которая пострадала от него (на Украине): там на католиков, «симпатизирующих Православию», смотрят как на волков в овечьей шкуре.

Как же православным уместно относиться к новому главе католиков? Мне кажется, тут могут проявляться две крайности, которых желательно избегать.

 

Богословская основа для унии уже создана

 

Одна из крайностей – «православные» симпатии аргентинского папы могут оправдать готовящуюся в МП унии с католиками: теперь в лице «любящего Православие» папы у них появился дополнительный аргумент в пользу «общего фронта мiровому безбожию» в защиту христианской цивилизации. Недопустимые униатские компромиссы с «сестрой-Церковью», утилитарно оправдываемые социально-политическими выгодами, наиболее наглядны в Константинопольском патриархате, но и руководство МП не отстает. Семена унии, посеянные митрополитом Никодимом Ротовым (которого даже подозревали в криптокатоличестве), могут буйно заколоситься в любой момент. Достаточно напомнить, что богословская основа для унии с католиками в МП уже создана и узаконена в ряде официально опубликованных документов ПМ. В частности.

Определения Священного Синода Русской Православной Церкви от 16 декабря 1969 г.: «ИМЕЛИ СУЖДЕНИЕ о различных случаях, когда старообрядцы и католики обращаются в Православную Церковь за совершением над ними святых таинств. ПОСТАНОВИЛИ: В порядке разъяснения уточнить, что в тех случаях, когда старообрядцы и католики обращаются в Православную Церковь за совершением над ними святых таинств, это не возбраняется». (Журнал Московской Патриархии. 1970/01. С. 5)

«Разъяснение председателя Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима относительно решения Священного Синода Русской Православной Церкви о невозбранном допущении к Святым Таинствам старообрядцев и католиков» от 17 марта 1970 года:
В связи с запросами, поступающими от представителей прессы относительно решения Священного Синода Русской Православной Церкви от 16 декабря 1969 года о невозбранном допущении к Святым Таинствам старообрядцев и католиков в тех случаях, когда они обращаются с просьбой об этом… В таких случаях духовенству Русской Православной Церкви надлежит проявлять пастырскую заботу и преподавать нуждающимся духовное утешение и Святые Таинства. При этом следует иметь в виду, что Православная и Римско-Католическая Церкви имеют одинаковое учение о Святых Таинствах и взаимно признают действенность этих таинств, совершаемых в них. Упоминаемое решение Священного Синода, как мы надеемся, будет иметь значение и окажет доброе влияние на укрепление братских отношений Русской Православной Церкви с Церковью Римско-Католическою и Старообрядчеством и таким образом облегчит следование по пути к вожделенному вероисповедному единству, заповеданному Христом Спасителем всем, кто исповедует Его всесвятое Имя. (Журнал Московской Патриархии. 1970/05. С. 25)

В 1986 г. Синод МП, решил отложить применение определения «О допущении к Святым Таинствам» 1969 года «до решения этого вопроса Православной полнотой» в связи с тем, что практика причащения католиков и старообрядцев в Православной Церкви «не получила широкого распространения». Однако это решение 1986 года не отменяло, а лишь приостанавливало действие определения 1969 года, которое официально существует и может быть реанимировано в любой момент, учитывая униатские устремления нынешнего руководства МП.

Патриарх Кирилл: «Врагу рода человеческого удалось разделить мiровое христианство… Мы надеемся, что в некий момент, может быть, по молитвам Церкви, Господь приклонит милость ко всем, кто призывает Его святое имя, и снова единство Вселенской Церкви будет явлено роду человеческому…» (http://ruskline.ru/news_rl/2010/01/23/svyatejshij_patriarh_kirill_my_molimsya_svyatitelyu_filippu_o_vsej_istoricheskoj_rusi/)

Митрополит Иларион (председатель Отдела внешних церковных связей МП) считает, что общие задачи должны объединить православную и католическую церкви. «Мы должны, не дожидаясь решения всех проблем, научиться действовать как единое целое, как единая структура». (http://www.rian.ru/society/20090913/184808368.html)

Глава ОВЦС митр. Иларион (Алфеев) заявил, «что Православная Церковь признает ВСЮ ПОЛНОТУ БЛАГОДАТИ в католической Евхаристии» (http://www.inform-relig.ru/news/detail.php?ID=5077.

В 2010 г. стал известен секретный совместный православно-католический документ, признающий главенство папы: «Роль епископа Рима в единстве Церкви в первом тысячелетии» (The Role of the Bishop of Rome in the Communion of the Church in the First Millennium). Он был разработан на «Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу между католической церковью и Православной Церковью» на о. Крит (27 сентября–4 октября 2008 г.). Документ признает за Римским епископом первенство не только чести, но и власти, как наследника свв. апостолов Петра и Павла в католическом смысле. За папой утверждается право выступать судьей, если обвиненный в чем-либо епископ Поместной Церкви захочет обратиться к нему. (http://www.ostatok.net/rolj_episkopa_Rima_pravoslavno-katolicheskij_dokument.html)

В 2009-2010 гг. этот документ дорабатывался с участием делегации МП во главе с председателем ОВЦС МП митрополитом Иларионом (Алфеевым). Однако Синодом МП «было решено не придавать официального статуса этому документу… Было признано целесообразным после доработки использовать этот документ в качестве материала для подготовки нового документа, который был бы ориентирован на решение насущных богословских вопросов во взаимоотношениях между Православной и Римско-Католической Церквами. Среди этих проблем – соотношение первенства и соборности в жизни Церкви. Для подготовки нового документа был сформирован специальный комитет, в состав которого вошел митрополит Волоколамский Иларион». (https://mospat.ru/ru/2010/10/07/news27520/)

Таким образом, камень преткновения для унии МП с Ватиканом лишь в неурегулированной пока еще различной трактовке первенствующей роли папы Римского («первенство чести» или также и «власти»), а взаимное признание таинств – это главное условие для унии – уже имеется. И сейчас, при новом папе, толкачи унии могут решить, что настало самое подходящее время реанимировать достигнутое взаимопризнание таинств и оформить в новом виде. Тем более, что и политические власти РФ к этому подталкивают в своих личных целях вхождения в «мiровую элиту». Похоже, что инициатива в данном вопросе больше диктуется именно светскими правителями РФ, а патриархийное руководство услужливо стремится отхватить свой кусок пирога и повысить «государственный статус Церкви» в выделенной для этого «нише» в качестве жрецов-политруков.

Однако для православных ясно, что подлинное единство Церкви может быть достигнуто только в общей Истине. Этого нет и не предвидится, даже если отдельные католические богословы начинают признавать правоту православной критики католических искажений вероучения. Богословское и тем более наметившееся эсхатологическое противостояние Православия и католицизма не может зависеть от личных качеств того или иного папы Римского или того или иного папы Московского. Миссия Православия: хранить открытую нам Истину до конца времен ради спасения как можно большего числа людей к жизни вечной, в том числе в последнем «стане святых и граде возлюбленном» (Откр. 20). Никакие утилитарные богословские компромиссы с еретиками не могут помочь их спасению, а могут лишь затруднить его, подорвав авторитет Православия как единственной истинной Церкви.

 

В чем католики могут быть союзниками

Другая крайность – ревнительская – выискивать у нового главы католиков одни только недостатки, еретичество и при каждом удобном поводе и без повода «поливать» все хорошо известные нам пороки и неправды католицизма. Что ни сделает папа – всё подвергать критике, ибо консервативный ум и другие положительные качества религиозного врага лишь делают этого врага более опасным. Отчасти это правда. Но для отпора этой опасности следует всего лишь твердо стоять на собственной позиции православных канонов, не идя на экуменические и униатские компромиссы и честно называя всё своими именами. В том числе для возможного обращения хотя бы малой части католиков. Не хуля при этом некоторые положительные моменты в их социально-политических действиях.

Мы живем в мiре земном, во зле лежащем, в котором, помимо церковно-богословского, имеется много других уровней, менее важных, но тоже необходимых для успешного осуществления миссии православного государства: например, социально-экономический и геополитический уровни, на которых нужно иметь прагматичную стратегию и идеологию с целью сопротивления торжеству зла (царству антихриста), насколько это возможно в тех или иных условиях, с теми или иными соседями, союзниками и прочими действующими силами (по крайней мере так, как это делалось и в Византийской, и в православной Российской империи, удерживавшей зло). Сейчас у нас нет такого православного государства, быть может уже никогда и не будет, но в своих оценках происходящего мы все же не можем упускать из виду должные государственно-политические критерии с точки зрения наших государственно-патриотических сил сопротивления.

Поэтому в целом, мне кажется, что любые силы и народы, хоть в какой-то мере препятствующие царству антихриста на социальном и геополитическом уровне, заслуживают с нашей стороны (русских сил сопротивления) понимания и политического сотрудничества в пределах возможного, не поступаясь религиозной Истиной. Спектр совпадения прагматических интересов может быть очень широким: от простого ненападения (прежде всего с мусульманами) – до совместной обороны от «легализации» явных проявлений зла и их Нового мiрового порядка. Это касается всех народов и государств, независимо от их религий. Мы сознаём, что не в наших силах обратить к Истине все эти народы в мiре, во зле лежащем, мы не в силах предотвратить и царство антихриста, однако в противостоянии ему мы можем положительно расценивать любое сопротивление ему. Господь попускает действие сил зла как последнее средство вразумления людей от обратного, и потому любое сопротивление злу богоугодно как возможный богопознавательный путь спасения с помощью Божией.

С этой точки зрения, возвращаясь к качествам и возможным деяниям нового папы Римского, можно сказать, что отвергая богословские и церковные претензии и притязания католицизма, мы желаем успеха консервативным католикам в сопротивлении самым явным циничным и разрушительным инструментам разложения человечества силами антихриста. Это сопротивление особенно очевидно в позиции так называемых старокатоликов. Вообще в среде простых верующих католических народов нельзя не видеть искреннего христианского благочестия и определенной жертвенности. Не они, эти простые люди, виноваты в том, что родились в своей неправильной церкви, архиереи которой когда-то тысячу лет назад из гордыни нарушили христианские догматы. Далеко не все люди способны самостоятельно разобраться в этом, но считают естественным уважать свою веру, доставшуюся от предков. Наше дело, православных, – хранить Истину и свидетельствовать о ней всем инославным и иноверным, но обращение к ней – это дело их совести и их отношения к Богу. Если новый папа будет, по крайней мере, способствовать большему сохранению личного благочестия своей паствы перед лицом насаждаемых самых вопиющих форм греха – это затруднит воцарение антихриста и пойдет на пользу всем, в том числе и нам.

В эмиграции мне не раз приходилось с благодарностью встречаться с благочестивыми католиками в широком спектре личного взаимодействия: от безкорыстной помощи французского инженера-испанца Эстебана Диаза в поисках нелегального выхода из Алжира в 1975 г., без которого моя биография и последующий жизненный опыт были бы иными – до сотрудничества с теми организациями, которые оказывали помощь преследуемым верующим в СССР. Полезный опыт моих старших наставников включил в себя также и изучение корпоративной идеологии авторитарных христианских государств 1930-х годов, пытавшихся оказать сопротивление как богоборческому коммунизму, так и жидомасонскому финансовому Интернационалу. В основе их идеологии лежало католическое социальное учение (см. также беседу с О. фон Нелл-Бройнингом).

 

О главном критерии

Вот и в наше время главный критерий сопротивления Католической церкви всё тем же силам и готовимому ими царству антихриста – это не только элементарно христианское отношение к абортам, гомосексуализму и т.п. Главный критерий – отношение к форсируемой сатанинской глобализации и ее движущим силам. Возможна ли в новых условиях хотя бы некоторая реанимация католического социального учения и антииудаистских позиций старокатоликов (Лефевра)? Посмотрим, способен ли новый папа что-то изменить в этой самой важной сфере, где положение дел весьма печально. Ведь к нашему времени комиссия Ватикана по диалогу с иудаизмом уже договорилась до того, что иудеи остаются богоизбранными и после отвержения Христа, что в Его распятии они не виноваты, что они не нуждаются в крещении для спасения, и что католики ждут вместе с ними одного и того же мессию… Католиками в США издана отцензурированная в этих целях Библия…

Можно предположить, что в результате унии руководства МП с Ватиканом подобное иудео-христианское учение будет насаждаться и в православных Церквах, а православное учение об антихристе будет считаться «экстремизмом» и «преследоваться по закону». Известны уже подобные обвинения прокуратуры, ее экспертизы и даже судебные приговоры со схожими признаками (дело Мозжегорова в Армавире, Шестаковой в Тюмени, Душенова в Петербурге).

Уже сейчас принятые в 2000 г. «Основы социальной концепции РПЦ» содержат предпосылки для такой «реформации» Православия. Эти «Основы» не дают разъяснения о раскладке духовных сил в мiре, разделяющих ныне каждый народ, и не выявляют структур зла, через которых диавол стремится уничтожить Церковь и построить свое царство земное. Полностью обходится молчанием драматичная суть еврейского вопроса: в разделе «Церковь и нация» еврейский народ называется то «прообразом народа Божия», то «народом Божиим, призвание которого – хранить веру в единого истинного Бога и свидетельствовать об этой вере перед лицом других народов», – но умалчивается об измене еврейского народа этому своему избранию и призванию, о выборе им себе иного «отца» и соответственно об ожидании иного мессии-антихриста, после чего уже невозможно «спасение от иудеев» («Основы социальной концепции РПЦ». //Сборник документов и материалов юбилейного Архиерейского Собора РПЦ. Нижний Новгород. 2000. С. 173-175). При этом не дается никакой характеристики православного народа как Народа Божия и преемника богоизбранности, не дается и характеристики русского народа, в наибольшей мере исторически воплотившего эту преемственность в своей православной государственности Третьего Рима.

Наиболее благочестивая часть верующих МП, конечно, будет собирать подписи под письмами протеста против унии, устраивать молитвенные стояния, сокрушаться, избегать униатского духовенства и искать «не сломившееся». А уж как «несломившееся» будет ухитряться обставаться благочестивым в униатской структуре – не берусь прогнозировать. Скорее всего, большинство прихожан и клириков РПЦ МП примет эту унию в духе давно насаждаемого сергианского варианта папизма: «Святейшему трудно; он, спасая Церковь, берет грех на себя, а старцы всё отмолят». К тому же, унию постараются подать в красивой упаковке: будут говорить и «о мiровом признании возросшей роли Православия», и о необходимости «совместного христианского отпора безбожным силам современности» и даже злому «мусульманскому экстремизму». В истории все унии с католиками подавались народу в подобной упаковке: необходимость защиты Византии от магометан в XV веке, получение равноправия от польских властей в конце XVI века (Брестская уния). И какая-нибудь папистская «Русская линия» будет гнуть линию примерно в таком духе: «Да вы всё не так поняли, братья и сестры, это понарошку, для внешних… Ни одним догматом Православия святейший не поступился, зато сколько выгод для России: политических, оборонных, экономических… Сплошные мир и безопасность…».

Итак, лично я имею такое мнение: считаю желательным союз всех благочестивых христиан в мiре для отпора богоборческим антихристианским силам, и прежде всего – для отпора самой главной, строящей царство антихриста. Но союз этот для нас может быть только общественно-политическим, а не церковно-организационным или религиозным единством. Смешение этих разных уровней функционерами МП на руку только сатане, стремящемуся «реформировать» и исказить Православие как оплот сопротивления царству антихриста.

М.В. Назаров
18 марта 2013

Что такое католицизм

Из книги «Вождю Третьего Рима» (гл. I-4):

…Так «тайна беззакония» в своем историческом действии стала распространяться, с помощью денег отвоевывая и у христианского мiра свои плацдармы. При этом диавол по-прежнему стремился воздействовать уже на следующие важнейшие субъекты исторического процесса – на Церковь и на властные монархические структуры, которыми можно как гигантскими рычагами производить нужные воздействия на целые народы и менять ход истории. Но в первые века христианство побеждало все диавольские козни.

После того, как провалилась попытка расправиться с христианами властью языческих римских императоров (современниками и историками доказано, что гонения на христиан в Римской империи были спровоцированы иудейской клеветой), христианство, доказав свою духовную высоту и стойкость, стало государственной религией вселенской Империи. Переместив столицу на восток в Византию (Второй Рим), Империя понесла оттуда свет спасительной истины многим народам, в том числе в Х веке и русскому. Противодействуя этому, иудеи попытались разложить Церковь изнутри насаждением ересей (носителями многих из них были евреи, такие, как патриарх Несторий и др.), но это лишь помогло на Вселенских Соборах в спорах довести до совершенства формулировки всех догматов Православия.

Однако в западной части христианского мiра духовный климат оказался менее благоприятным. Уязвимым местом Запада стало гордое и рациональное наследие могучего первого Рима, на основании которого антихристианским силам постепенно удалось ввести римских епископов (пап) в соблазн борьбы за первенство, а затем и за земную политическую власть, увлекая христианский Запад на путь апостасии – отступления от истинного христианства.

Это было заметно уже в принятии папами языческого титула «понтифик» (Pontifex Maximus – верховный жрец, ведавший также строительством мостов), который носили дохристианские императоры. Выражением этой властной гордыни папства стала и незаконная коронация папой в 800 году собственного «римского императора» (при существовавшем законном в восточной части Римской империи), и «отлучение Римом от церкви» Константинопольского Патриарха в 1054 году из желания папы самому утвердиться в качестве единоличного первоиерарха. Такова была подлинная причина тогдашнего церковного раскола.

Это выразилось и в папистских искажениях вероучения, нарушающих постановления Вселенских Соборов. Помимо гордыни первенства, дающего им якобы право самовольных вероучительных нововведений, почти все они имели приземляющий общий знаменатель: вытеснение небесной цели спасения человека – «христианизацией» земли для власти над ней. Отсюда и стремление высшего католического духовенства подменить собою государственную власть (с параллельной чиновничьей иерархией в виде кардиналов, легатов, нунциев; Ватикан считает себя государством), и превращение Церкви в дисциплинированную армию по «христианизации», и «приспособительная» мораль иезуитов («святая цель оправдывает любые средства»).

Эта особенность католицизма отражена Достоевским в образе Великого инквизитора, подпавшего под тот же соблазн непогрешимой гордыни и земной власти над телом и душой паствы, что и иудейские первосвященники. При всей видимости сохранения церковных структур и имени Христа – это была серьезная победа сатаны, увлекшего огромную часть христианского мiра на использование нехристианских средств в достижении целей христианизации. А такими средствами остановить «тайну беззакония» было невозможно.

К нашему времени католики отделили себя от Православия такими главными догматическими новшествами:

– Утверждение, возобладавшее в ХІ веке и ставшее формальной причиной откола, что Святой Дух исходит не только от Бога Отца, но и «от Сына». Тут католики путают предвечное исхождение Святого Духа только от Отца и последующие взаимоотношения трех Лиц Божественной Троицы в историческом времени, которые бывали различными (например, Сын Божий рождается от Девы Марии нисшествием на нее Святого Духа, но это не значит, что Сын исходит от Святого Духа; так же и когда Сын говорит, что вскоре пошлет апостолам Духа Истины от Отца, это не значит, что Дух происходит от Сына). Поскольку тут католики допускают смешение предвечного и исторического времён, быть может, они в своем устремлении к земному даже подсознательно полагают, что Святой Дух исходит «от Сына» как Бого-человека? Во всяком случае, не случайно католическая мистика очень чувственна и экзальтирована.
– Утверждение, появившееся еще в IХ веке и в 1854 году возведенное в догмат, что не только Иисус Христос, но и Божия Матерь была зачата Ее родителями вне первородного греха (что противоречит уже словам Архангела при Благовещении: «Ты обрела благодать у Бога» – Лк. 1:30). Католики выдавали это за возвеличение Божией Матери – на деле же умаляли Ее подвиг в стяжании непорочности всей Ее праведной жизнью. Даже Бернард Клервосский (причисленный католиками к лику своих святых) уже в ХII веке называл эту идею «прославлением греха», ибо фактически католики отвергли этим само понятие первородного греха как поврежденности человеческой природы. Таким изъятием Божией Матери из состава человечества, изымается ключевое звено в Боговоплощении как неслиянно-нераздельном соединении Божественного и человеческого для искупления всех грешных людей.

– Введенный еще в ХI веке папой Григорием VII и официально утвержденный в 1870 году догмат о «непогрешимости» Римских пап в делах веры как «наместников Христа» на земле, чья власть превосходит решения Соборов. В основе этого догмата лежит изначальное превознесение римского епископа (папы) над всеми остальными, обосновываемое горделиво-ложным истолкованием слов Христа об апостоле Петре как о «камне», на котором Господь создает Церковь (Мф. 16:18–19). Из этого никак не следует, что Церковь была создана только на апостоле Петре, тем более, что в другом месте Христос прямо призывает апостолов именно к равенству: «Вы знаете, что почитающиеся князьями народов господствуют над ними… Но между вами да не будет так: а кто хочет быть бόльшим между вами, да будет вам слугою» (Мр. 10:42–43). А о том, что погрешим был и апостол Петр, говорят такие слова Христа о нем: «Отойди от Меня, сатана! ты Мне соблазн, потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф. 16:23).

(В Православной Церкви «епископам всякаго народа подобает знати перваго из них и признавати его как главу и ничего превышающаго их власть не творити без его разсуждения; творити же каждому только то, что касается до его епархии… но и первый [первоиерарх] ничего не творит без разсуждения всех. Ибо тако будет единомыслие…» – Апостольское правило 34.)

– Используемое в Символе веры греческое слово «кафолическая» в переводе на русский означает «соборная», «целостная», «вселенская». Так его и понимают православные: как всеохватывающая в пространстве и времени совокупность всех членов Церкви, связанных в молитве, во всех народах и всех поколениях – именно поэтому она вселенская. Католики же в своем самоназвании «католическая» утверждают вселенскость скорее как организационно-географическую.

– Православное понимание искупления исходит из Божией любви к человеку, святою силою которой Богочеловек воссоединяет людей с Богом и Своим жертвенным Распятием и Воскресением сокрушает ад, избавляет людей от неизбежности адской власти диавола (по формальной аналогии с искуплением-освобождением из рабства). Католическая же трактовка искупления исходит из юридической аналогии возмещения морального ущерба. Искупление понимается как удовлетворение, принесенное Богу Отцу Сыном Божиим за оскорбление, нанесенное Богу грехом Адама. Бог при этом представляется не любящим Отцом, а неумолимым и мстительным Судьей, которому почему-то угодна кровь Его Единородного Сына. При этом церковные таинства в понимании католиков действуют автоматически и на недостойных – отсюда вопиющая практика продажи католическим духовенством сверхдолжных «излишков добродетели» праведных людей грешным в виде индульгенций. Во всем этом присутствует умаление необходимости личного и свободного духовного усилия человека для спасения.

Все это, однако, не означает, что католиков и даже протестантов следует ставить наравне с приверженцами нехристианских религий. «Нельзя отрицать, что чтение слова Божия оказывает благодетельное влияние на каждого, ищущего в нем назидания и укрепления веры; что благоговейные размышления о Боге Творце, Промыслителе и Спасителе имеют возвышающую силу и там; не можем утверждать полной безплодности их молитв, если они идут от чистого сердца, ибо «во всяком народе боящийся Бога приятен Ему»… Они являются сдерживающими силами против нравственной распущенности, пороков и преступлений… Но все это не дает основания считать их принадлежащими к Церкви» (Помазанский Михаил, протопресвитер. Православное догматическое богословие. Джорданвиль, 1963. С. 158).

Источник: www.rusidea.org