ЗЕМСКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ В РОССИИ БУДУЩЕГО

ЗЕМСКАЯ ПРОМЫШЛЕННОСТЬ В РОССИИ БУДУЩЕГО

Публикуем статью из журнала истинно русских людей «Клич», идававшегося в конце 30-х годов прошлого столетия в Бельгии. На наш взгляд, многие её положения актуальны и сегодня.
Редакция сайта, вместе с тем, не может согласиться с одобрительными словами в адрес фашистсого и национал-социалистского режимов в Европе.

В настоящее время после „пятилеток» — каждый сколько-нибудь добросовестный че­ловек отлично знает, что „социалистический опыт» позорно провалился: проклятый „план», зажавши в свои тиски и земледелие, и про­мышленность, и торговлю, высосал из народа, точно вампир, его физические и моральные силы и привел всю землю к безпросветной нищете, к голодовкам из года в год. Никогда еще в жизни человечества на рабском труде не создавалось для народов благоденствия сколько-нибудь прочного и длительного, ка­кими бы грандиозными ни казались иные сооружения древних исчезнувших цивили­заций.

Однако отрицать начисто вмешательство государства в промышленно — хозяйственную деятельность не приходится, и о возврате к полной свободе экономических отношений не может быть и речи.

История Политической Экономии знает, что — в противоположность теории Адама Смита, имевшей дело только с индивидуаль­ным, частным хозяйством, учение о хозяй­стве национальном появилось еще в половине прошлого столетия. Блестящий трактат Фер­динанда Листа: „Национальная система политической экономии» еще в 1841 году дал толчок новому течению экономической мысли. Лист ставит Нацию посредствующим звеном между отдельным человеком и всем челове­чеством; у него представительницей само­стоятельной хозяйственной жизни и является Нация в ее целом. „Благосостояние Нации обусловливается многосторонним и равно­мерным развитием ее производительных сил». К этим силам Ф. Лист, между прочим, отно­сит: физическое развитие членов нации, ее земледелие, промышленность и торговлю. Особенное внимание должно быть обращено на развитие мануфактуры. „Воспитывать на­род для промышленной зрелости есть дело Государства», (цитируем по соч. А. И. Чупрова:  „История  Политической Экономии»).

С половины же прошлого века существует и т. наз. Историческая школа Политической Экономии, которая к концу века развилась в крупную и влиятельную школу, — т. наз. „Социально — Этическое» направление. Эта школа учит, что нельзя ограничиться какою — либо одной системой организации хозяйства, напр. — частно хозяйственной. В современ­ном хозяйственном строе наряду с 1) ча­стной предприимчивостью неизбежно должен существовать: 2) длинный ряд государствен­ных и общественных учреждений для хозяй­ственных целей и 3) не исключается наличие учреждений благотворительных. Задача Го­сударства — все эти виды хоз. деятельности координировать. Отто Бисмарк был предтечей и Муссолини, и Гитлера, и Оливейра Салазара.

Исходя из этих установленных наукой положений, мы не можем отрицать благо­творной роли Государства и в хозяйствен­ной деятельности. Все дело лишь в степени, в гибкости, и приспособляемости системы управления, в мудрой системе компромисса. Только тупость невежд и маниаков могла в СССР довести систему до абсурда, а хо­зяйство страны — до полного разорения.

***

И вот теперь, задумываясь над вопросом, в какие формы выльется хозяйственная жизнь в России возрожденной и свободной, нам представляется, что как только лопнет проклятый обруч, стянувший все живое на Родине, — стянувший до глубоких ран и невозможностей дышать, — так русский на­род, порасправивши онемевшие члены, обратится, прежде всего, к возобновлению своего хозяйства: своего поля, своего мастерства, своего отхожего промысла. Дотла разорен­ный, он будет нуждаться в близкой повсе­дневной и — скажем просто — не чинов­ничьей помощи. Мужик наш не очень то долюбливал „кокарду» и „их благородий»; понятно, и была, и будет ему гораздо ближе и „по душам» приятнее помощь мирская, т. е. Земская. Да и нельзя же посадить в каждую деревню необ’ятной России по чи­новнику. Неизбежно и естественно, что пер­вой же заботой власти будет возобновление Земства — института, который — несо­мненно — всего ближе и интимно милее крестьянству. „В новизнах твоих старины наши слышатся», — как говорила депутация староверов Императору Александру II.

И если верить здравому смыслу и спо­собностям нашего народа, то ему надо дать возможность хозяйствовать.

Во многих местностях России были раз­виты и процветали до пришествия больше­виков производства кустарные (достаточно вспомнить хотя бы великолепные ярослав­ский ручной выделки полотна). При наличии кредита, инструкторов, организации продажи земством все это продукты народного труда могут и впредь служить источником народ­ного дохода.

Но Земство может идти и дальше: в интересах хозяйственного развития страны мы предлагаем широко раздвинуть задачи, вверенные Земству. Раньше это были: низшая школа, медицинская помощь населению, проселочные дороги, кое-какие агрономич. предприятия по селам — вот, пожалуй, и все. Мы полагаем, что отдельные земские единицы, начиная от Земства волостного, — могли бы сами являться хозяевами фабрично-заводских промышленных предприятий, по­сильных средствам данного Земства (т. е. не грандиозных), отвечающих природным богатствам или привычным промыслам дан­ного края. Таким образом, целый ряд пред­приятий обрабатывающей промышленности, как напр.: мельницы, лесопилки и деревообделочные заводы, фабрики мебели, фабрики бумаги и обоев, маслобойные заводы для подсолнечника, производство коровьяго масла и сыра (перед войной вывозилось на 70 миллионов рубл в год!), канатные, нитяные, ткацкие и красильные фабрики, выделка льняных полотен, кружев, ковров, произ­водство сапог и разных других кожаных изделий, выделка войлока, фетровых шляп, гончарных изделий вплоть до художествен­ных, стекла, посуды, те или иные металлич. производства, рыболовство и рыбоводство, виноделие, плодоводство и т. д., и т. д. — все это могло бы быть муниципализовано.

Необходимые средства для организации таких предприятий составлялись бы частью из средств Земства — до общеземского фонда включительно, — частью кредитова­лись бы Государством на строго коммер­ческих, не убыточных началах, и работали бы под контролем Министерства Промы­шленности и Торговли.

При толковом ведении дела Земства мог­ли бы и помещать у себя дома часть рабочих  сил  и  иметь доход.

Это и будет кооперативное хозяйство. Но, вместо организации самого кооператива ad hoc — для каждого отдельного произ­водства, мы берем Земскую единицу, как кооператив, уже существующий, уже ор­ганизованный, располагающий некоторыми средствами;   берем   его,   как юридическое лицо: 1) уже привычное прежде населению, а 2) самой Географией, самой природою вещей уже образовавшее ту ячейку, которая может хозяйствовать, лишь бы налицо ока­зались добрая воля и способность организо­вать наличный человеческий материал. Инициативе каждого Земства предоставля­ется не только чрезвычайно широкое поле, но и вменяется в обязанность развить любое производство, подходящее к условиям данной местности. Мы отводим Земству чрезвычайно широкую производительную роль.

Понятно, что для осуществления столь широких задач Земству должна быть пре­доставлена достаточная свобода действий.

Но, скажем тут же: задачи Земства суть задачи чисто хозяйственного устроения. Ни­какой политики! Никогда на публичных за­седаниях ни слова о „правах человека и гражданина» и т. под. Все земские служа­щие на местах работают под надзором и чинов госуд. администрации, и, в частности, Административной Юстиции. Учреждаются особые уездные и губернские Администра­тивные Прокуроры, надзирающие за деятель­ностью должностных лиц, зависящие от От­деления Административной Юстиции Сената.

Надо надеяться, что Земство само огра­ничится хозяйственной деятельностью и бу­дет чураться политики и критики правитель­ства. После всего того, что пережила Россия, — пережила главным образом, из — за отсут­ствия национального чувства, будем наде­яться, что опыт пережитого нас хоть чему-нибудь да научит. Кто из нас — людей, помнящих всю мощь России времен Импе­ратора Александра III, мог себе представить весь ужас, всю низость ее нынешнего паде­ния! И, однако, все оказалось возможным. Сначала — сами начали клеймить свое оте­чество „колоссом на глиняных ногах», а затем докатились до „пораженчества» и большевизма…

Раз граждане, в том числе и Земцы, точно сговорились на том, чтобы на каждом шагу растаскивать великую храмину, — она и рухнула.

Мы верим тому, что впредь деятельность Земства будет направлена не на умаление авторитета Правительства, а на создание и материальных ценностей, и того духа объединения, который лишь один может сделать Родину снова великой.

Как верим и тому, что Правительство научится действительно управлять, а не только командовать своим народом.

Какою болью щемит сердце, когда знаешь, как сумели Итальянцы объединиться вокруг своего „дуче», как полны они доверия к его водительству. Как немцы поклоняются своему Фюреру. Как сердечно и искренно англичане принимают участие даже в семей­ных торжествах своего Короля! А мы-то, великие умники, сумевшие убить даже Им­ператора Александра II-го!.

Доживем ли, доживем ли мы (или хотя бы наши дети) до Национального объеди­нения, каким бы именем оно ни называлось? До сознания, что для народа нет высшей ценности, как его национальная сущность, его национальное „Я»!

Главным  доходом  Земства  явилось бы прямое подесятинное обложение земель, а затем — небольшой промысловый налог на кустарей и доход со своих „собственных» фабрично — заводских предприятий. Размеры этого дохода зависели бы не только от размеров предприятий, но и от знания дела и  добросовестности руководителей.

Из всех этих источников мог бы обра­зоваться (из %% отчислений) Общеземский фонд, при наличии которого Земство могло бы организовать и Взаимный Кредит, и страхование своих рабочих и служащих, и даже стипендии для дальнейшего обучения талантливых учеников из деревенских или бедных школьников.

Кстати, — рабочие, занятые в Земских предприятиях должны будут понимать, что они работают не на обогащение того или иного „толстосума»: доходы земских фабрик идут отчасти и на понижение земских на­логов. В Германии есть городок, владеющий и в наши дни обширными лесами; граждане этого города не только не платят налогов городу, но еще сами получают дивиденд от лесного хозяйства: вот положение иде­альное!

Во всяком случае, Земства могут стать школой для ведения хозяйства: даже часть совхозов может быть передана Земствам для организации образцовых хозяйств, но — конечно без каторжного труда жалких рабов.

Из сказанного ясно, что Земству предо­ставляется значительная свобода местного самоуправления. Во главе хозяйственной жизни страны на местах стоят Уездные и Губернские Управы с их Председателями. Но… свобода значительная не есть свобода абсолютная. Земство не может быть „го­сударством в государстве».

***

Вмешательство Государства в хоз. жизнь страны должно выразиться в след. формах:

1)Государство само является хозяином в целом   ряде  обширнейших   предприятий, и

2)оно властно регулирует хозяйственные начинания и Земства и частных предприни­мателей, а именно:

Самое открытие тех или иных предпри­ятий в разных местах не зависело бы только от желания данного Земства, а регулиро­валось бы свыше Министерством Промы­шленности во избежание острой конкуренции со всеми ее нежелательными послед­ствиями. М-ство Промышленности имело бы возможность районировать Земские пред­приятия с тем, чтобы каждому из них был обезпечен рынок.

Скажем тут же, что Министерство Про­мышленности имело бы право разрешать или нет в данной местности и частные предприя­тия, и даже определять их мощность. Задача общегосударственных органов в том, чтобы устранить возможность той анархии про­изводства, о которой так много говорят социалисты, начиная с Маркса. Действитель­но, свободное, никем не сдержанное строи­тельство по личному почину и огромное вре­менное развитие той или иной промышлен­ности неизбежно ведут к перепроизводству, депрессии, краху и безработице. Задача Государства в том, чтобы предвидеть и руководить, а не сидеть, сложа руки и ждать.

Из бешеной скачки конкурирующих пред­приятий ничего хорошего выйти не может.

И если крупное личное землевладение ушло в прошлое невозвратно, то Государство может, просто, не допускать и слишком больших, слишком бьющих в глаза фабрик и заводов единоличных владельцев. Ведь задача вовсе не в том, чтобы „завалить» товарами Европу, или обогнать Америку; задача в том, чтобы обезпечить нужными товарами самих себя. Такая задача дости­жима при децентрализации промышленности по районам в виде предприятий меньшего калибра, но более численных. Несомненно, гораздо прочнее та структура общества, при которой широко распространены некая средняя зажиточность и общее благосо­стояние, нежели та при которой несметные богатства отдельных лиц провоцируют ко­пошащуюся в подвалах и трущобах боль­ших городов вопиющую нищету. Промышлен­ные предприятия должно измельчить и пла­номерно рассеять. Хозяйство может быть „планировано», но с заданиями прямо про­тивоположными тому, что проделывается в СССР.

Черноморская железная дорога на Кубани была построена на станичные деньги по подписке.

Тот же принцип можно применить и к другим предприятиям, выпуская акции (от лица Земства), доступные по цене в любом селе, объединяя с промышленными целями самые широкие слои населения, приближая фабрики к волости или уездному Земству.

***

Так, в применении к структуре и былым навыкам Государства Российского предста­вляем мы себе нашу кооперативную промы­шленность.

Нам скажут, что крупные предприятия удешевляют производство. Это справедливо лишь отчасти. Конечно, обувь фабрики „Бата» стоит дешевле, чем обувь частного сапожника. Но если иметь ввиду крахи перепроизводства, внезапное закрытие ряда крупных предприятий и в результате — безработицу десятков тысяч рабочих, то безмерно выгоднее несколько переплачивать маленькому кустарю — сапожнику, нежели годами содержать массы безработных. А с другой стороны: крупные предприятия име­ют тенденцию объединяться в тресты, в концерны, которые диктуют цены и забира­ют такую мощь, что даже Государству не под силу с ними бороться.

Еще в довоенной России мы знали трест сахарозаводчиков. Они определяли коли­чество сахара, которое может быть выпу­щено на рынок, т. е. держали все население в состоянии искусственной сахарной голо­довки (при помощи дороговизны сахара); а в то же время большие партии сахара вывозились заграницу по бросовой цене, но с премией за вывоз от казны, т. е. от плательщика налогов — в интересах „под­держания»  сахарной промышленности.

Между тем сахар есть важный продукт питания населения — и, не допуская ни­каких трестов, Государство, просто, может взять  это  производство   в  свои руки.

Кстати,   сахарные  заводы должны полагать значительными участками земли для культуры свеклы. Для этой цели и пойдут земли некоторых совхозов.

Во всяком случае, Государство само будет диктовать цены на сахар, но не зло­употреблять „по  советски» своей мощью. Если частный владелец найдет для себя выгодным выпускать сахар по той же цене, — ему может быть предоставлено право открыть свой завод. А если сахар частного владельца будет дешевле, то и Государству придется удешевить свой.

Таким образом не изгоняется и частная промышленность. Может быть проведено и некоторое разделение труда, напр.: текс­тильные фабрики Земства вырабатывают лишь ткани попроще и подешевле. Частные предприниматели и капиталы могут выра­батывать ткани (и сукна) высокого качест­ва, которые требуют более дорогого обору­дования. Но и место, и мощность частной фабрики определяются Министерством Про­мышленности в общегосударственных инте­ресах, т. к. слишком сильный сосед убивает предприятия меньшие.

Вообще, принцип интереса общегосудар­ственного должен всегда быть на первом плане.

Понятно, что такие отрасли народного хозяйства, как железные дороги, водяные сообщения, лесное хозяйство в наших север­ных губерниях, облесение и обводнение зе­мель, винная  (а, может быть, и табачная) монополия, орудийные и оружейные заводы и т. д. и т. п., — все это об’екты хозяйства целиком государственного. Но, страшно по­страдало животноводство: лошадей, коров, свиней не осталось и половины; тонкорун­ные овцы истреблены были поголовно… Все это нужно будет возстановить. Опять таки и эти отрасли на долгие годы возстановле­ния разрушенного придется взять в свои руки Государству (частично передоверяя Земству). Земли больших совхозов на юге России должны будут послужить Государ. Коннозаводству, разведению мериносов, пле­менного рогатого скота. Это будет тем бо­лее необходимо, что в руках частных вла­дельцев не окажется значительных участков земли: несомненно, будут введены некоторые порайонные максимальные нормы личного землевладения весьма далекие от прежних латифундий (крупных поместий).

Так, в разумном сочетании промышлен­ности частной, Земской и Государственной представляем мы себе устроение хозяйствен­ной жизни в России будущего.

Это конечно, только схема, детали ко­торой — понятно — должны быть тщательно проработаны.

Что же касается взаимоотношений между предпринимателями и рабочими, то тут возможны разумные заимствования из кодек­сов фашистских и национал — социалистич. государств.

А. Б. Коренев.

 

источник