Соборность как смысл российской государственности
От редакции «РН»: Автор Виктория Игоревна Комарова — студентка 1 курса (2012 г.) юридического факультета Алтайского Государственного университета (Барнаул).
Опубликовано в издании Труды молодых ученых Алтайского государственного университета: материалы XXXIX научной конференции студентов, магистрантов, аспирантов и учащихся лицейских классов. Вып. 9. — Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2012.
***
Сегодня, в переходный для отечественного государства период, в науке существует дискуссия о возможных способах устройства и развития нашего Отечества. В недавнем прошлом нами практически некритично была воспринята западноевропейская либерально-демократическая доктрина, в основе которой лежат идеи представительной демократии и разделения властей.
Считается, что подобная форма, зародившаяся и получившая распространение сначала в Европе, а затем и в остальном мире, является оптимальной для обеспечения господства воли граждан, всестороннего учета их интересов, и ничего лучшего человечество еще не изобрело. Отечественный же опыт государственного строительства современной наукой, как правило, игнорируется. Думается, что история России, вопреки расхожему мнению, сумела выработать уникальные формы организации государственной и народной жизни, которые составляли реальную альтернативу западной демократии и до сих пор сохраняют свой потенциал. Одним из таких институтов является собор как высшая форма духовного единения власти с народом.
Историки отмечают, что первый Земский собор, созванный Иваном Грозным в Москве, представляется каким‐то небывалым в европейской истории актом всенародного покаяния царя и боярского правительства в их политических грехах. Умиротворение народа и самого царя, встревоженных внешними и внутренними бедами, было, очевидно, важнейшим нравственным моментом, объясняющим цель и значение первого Земского собора. И уже здесь, в момент зарождения Земских соборов, мы можем видеть существенное их отличие от идеи парламентаризма.
Общеизвестно, что первый в Европе английский парламент, который часто называют «матерью всех парламентов», был создан английской знатью, чтобы ограничить власть короля. Наш собор родился не из политической борьбы, как народное представительство на Западе, а из желания государственных улучшений, для «совета всей землей».
Приведем слова А.А.Васильева, который считает, что в Европе сословные противоречия, сословная борьба, насильственный характер образования государственности требовали неограниченного арбитра, абсолютной монархии [*]. Но в России подобные социальные явления не играли такой роли. В связи с этим Земские соборы никогда не имели целью взять бразды правления в свои руки и решать самостоятельно государственные задачи.
[*] Васильев А.А. Очерки истории русской консервативной правовой мысли в XIX в. (славянофильство и почвенничество). М., 2011.
2 мая 1613 года. Освященный собор, московские горожане и прибывший народ всех сословий торжественно встречают новоизбранного царя Михаила Федоровича и государыню великую старицу Марфу Ивановну у Сретенских ворот (источник)
В кажущейся на первый взгляд непропорциональности в представительстве интересов различных социальных групп проявляется еще одна отличительная черта соборов — отсутствие механического подхода к определению мнения народа. Так, на основе тех данных, которые историк В.О.Ключевский приводит в отношении Собора 1642 г., делаем вывод, что социальные группы того времени не имели равного представительства, да и в принципе не стремились к нему. Можно было бы подумать, что в идею собора уже изначально не заложен принцип равного народного представительства, и воспринять это как недостаток соборного правления. Но дело в том, что мы на примере современного парламентаризма привыкли понимать равенство только как механическое и не подозреваем, что оно может быть другим. Так, если в Соборе принимали участие 30 представителей Москвы, 5 представителей Коломны и 2 — Казани, наши предки, тем не менее, никогда не поднимали вопроса о нарушении принципа равенства. Этого не происходило потому, что голос каждого, вне зависимости от численности представляемой им группы, был услышан. Практика правотворчества соборов дает уникальные примеры, когда все составленные участниками собора «сказки» — пожелания касательно обсуждающегося вопроса — были учтены верховной властью. Представить себе современный парламент, в котором при принятии закона учитываются все предложения всех депутатских фракций, просто невозможно.
Собор был формой единения. Отсюда и практика единодушного голосования, скорее одобрения.
Подсчет голосов, выяснение количественно преобладающего мнения в принципе невозможны для собора, что еще раз подтверждает его «немеханичность». В парламенте же любой европейской страны количество депутатов, напротив, играло существенную роль, ведь главным способом принятия решений здесь является голосование,когда перевес в один голос может стать решающим.
Еще одним доказательством «не механичности», а живости Земского Собора была спонтанность деятельности. Даже созывался собор спонтанно. Известен случай, когда в 1634 г. царь по делу о новом налоге на военные надобности 28 января указал быть собору, а уже на следующий день собрался и сам собор; на нем среди других столичных чинов присутствовали «дворяне, которые на Москве» [**]. Это резко противопоставляется некой механизированности, свойственной европейскому парламенту. Абсолютно точно отмечает Федор Гиренок: «Собор — это не коллектив. Собор — это место взаимного признания единства и свободы». Ведь недаром понятие «соборность», взятое из церковной практики, подразумевает согласие и единодушие, в основе которых лежит общее друг к другу доверие.
Уникальный дух собора, который кардинально отличает его от европейской модели парламента, делал возможным то, что на соборе боярско-приказное правительство становилось рядом с людьми из управляемого общества как со своей политической ровней, чтобы изъявить государю свою мысль, здесь оно мыслило себя не как всевластная каста. Только здесь священство, дворяне, гости и даже крестьяне, собранные из разных концов государства, связывались общим обязательством «добра хотеть своему государю и его землям», приучались чувствовать себя единым народом в политическом смысле слова [**]
[*] Ключевский В.О. Курс русской истории. СПб., 1904.
Таким образом, мы видим, что в России существовала своя, уникальная соборная система управления страной, которая позволяла обеспечивать действительный учет интересов всего земства. Однако равнение на Европу, свойственное нашей стране в петровский и послепетровский периоды, сделало Земские соборы историей, привнеся им на смену чужие традиции, чуждые для России идеи. А между тем недостатки Земских соборов относились лишь к их внешней, организационной форме и не затрагивали саму благотворную сущность соборности. Поэтому полное упразднение Земских соборов стало одной из роковых ошибок, разрушивших уникальные идеи, обеспечивающие русскому обществу его феноменальную стойкость и жизнеспособность.
Отправляя сообщение, Вы разрешаете сбор и обработку персональных данных. Политика конфиденциальности.