Совет народных комиссаров издал декрет о красном терроре : Алтайский отдел Союза Русского Народа

Совет народных комиссаров издал декрет о красном терроре

5.09.1918. — Совет народных комиссаров издал декрет о красном терроре

Декрет о красном терроре

В сущности этого декрета ничего нового не было – государственный классовый террор начался с захватом власти большевиками. Они отменили само понятие личной вины человека, утверждая вину классовую и даже сословную. Врагами объявили всех, кто верно служил прежней законной власти, добросовестно трудился и разбогател при «старом режиме», кто имел несчастье родиться в «нетрудящейся» семье…

Но особый размах репрессии приняли после того, как 30 августа 1918 г. в Петрограде эсером Канегиссером был убит председатель петроградской ЧК Урицкий, а в Москве в тот же день эсеркой Каплан ранен Ленин. 1 сентября «Красная газета» провозгласила: «За кровь Ленина и Урицкого пусть прольются потоки крови – больше крови, столько, сколько возможно». (Не странно ли, что эти покушения произошли в один и тот же день и что Каплан тут же уничтожили без следствия, как и Канегиссера, но его ортодоксально-иудейскую семью выпустили из тюрьмы за границу. Учитывая вышеописанные [в книге ВТР] разногласия в большевицкой верхушке, тут не исключена многоцелевая провокация.)

Как бы в ответ 5 сентября Совнарком издает декрет о «красном терроре». Но было очевидно, что это было лишь «узаконение» предыдущей практики – только в более широком масштабе. И раньше за убийство «буржуя» или «контрреволюционера» красноармейцем наказания быть не могло, теперь же подобным безсудным убийствам была дана высшая санкция и соответствующая организация.

Член коллегии ВЧК Лацис (Судрабс) дал печатное указание в чекистском еженедельнике «Красный террор»: «Не ищите в деле обвинительных улик о том, восстал ли он против Совета оружием или словом. Первым долгом вы должны его спросить, к какому классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова профессия. Эти вопросы должны разрешить судьбу обвиняемого. В этом – смысл и суть красного террора».

Сразу же в Петрограде расстреляли сотни «классовых врагов» – царских чиновников, профессоров, военных. Вводится система заложников из гражданского населения (буржуазии), расстреливаемых сотнями после каждого убийства большевика. Это становится и обычным методом управления: 15 февраля 1919 г. Совет обороны приказывает «взять заложников из крестьян с тем, что если расчистка снега не будет произведена, они будут расстреляны»… В сочетании с политикой «военного коммунизма», грабительской продразверсткой и антицерковной политикой большевиков красный террор на селе привел повсеместно к массовым крестьянским восстаниям.

Все шире используется еще один инструмент массового террора: концлагеря. На фоне массовых расстрелов заложников сначала он выглядит мягким, ибо Ленин применяет его к «сомнительным»: «Провести безпощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города». Затем декрет о «красном терроре» узаконивает этот вид репрессий по огульному «классовому» признаку: «Необходимо обезопасить Советскую Республику от классовых врагов путем изолирования их в концентрационных лагерях». Часто под лагеря отводили монастыри. Самым страшным стал Соловецкий концлагерь, где были замучены десятки архиереев.

Учитывая национальный состав большевицкой верхушки нельзя не отметить, что существенной составной частью «красного террора» стала так называемая «борьба с антисемитизмом», которая с самого начала была важной целью карательной политики большевиков (потому их сразу назвали жидобольшевиками). Уже в апреле 1918 г. был опубликован циркуляр с предписанием пресечь «черносотенную антисемитскую агитацию духовенства, приняв самые решительные меры борьбы с контрреволюционной деятельностью и агитацией». А в июле того же года – подписанный Лениным всесоюзный декрет Совнаркома о преследовании антисемитизма: «контрреволюционеры во многих городах, особенно в прифронтовой полосе, ведут погромную агитацию… Совнарком предписывает всем Совдепам принять решительные меры к пресечению в корне антисемитского движения. Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона», что означало расстрел. (И в принятом в 1922 г. Уголовном Кодексе статья 83 предписывала за «разжигание национальной вражды» кару до расстрела.)

«Антисемитский» июльский расстрельный декрет начал еще более усердно применяться вкупе с сентябрьским декретом о «красном терроре». В числе известных деятелей первыми жертвами этих двух объединенных декретов стали протоиерей Иоанн Восторгов (обвинен в совершении службы святому младенцу Гавриилу Белостокскому, от жидов умученному), епископ Селенгинский Ефрем (Кузнецов), ксендз-«антисемит» Лютостанский с братом, Н.А. Маклаков (бывший министр внутренних дел, предлагал Царю в декабре 1916 г. разогнать Думу), А.Н. Хвостов (лидер фракции правых в IV Думе, бывший министр внутренних дел), И.Г. Щегловитов (министр юстиции до 1915 года, покровитель Союза русского народа, один из организаторов следствия по «делу Бейлиса», председатель Государственного Совета) и сенатор С.П. Белецкий (бывший глава Департамента полиции).

Отождествляя таким образом «антисемитизм» с контрреволюцией, большевики и сами отождествляли свою власть с еврейской. Так, в секретной резолюции Бюро ЦК ВЛКСМ «По вопросу о борьбе с антисемитизмом» от 2 ноября 1926 г. отмечалось «усиление антисемитизма», которое используется «антикоммунистическими организациями и элементами в борьбе против соввластей». Ю. Ларин (Лурье), член президиума ВСНХ и Госплана, один из авторов проекта передачи Крыма евреям и «один из инициаторов кампании против антисемитизма (1926–1931)», посвятил этому целую книгу – «Евреи и антисемитизм в СССР». Он определил «антисемитизм как средство замаскированной мобилизации против советской власти… Поэтому противодействие антисемитской агитации есть обязательное условие для увеличения обороноспособности нашей страны» (выделено в оригинале), – констатирует Ларин и настаивает на применении ленинского декрета 1918 г.: «Ставить «активных антисемитов вне закона», т.е. расстреливать»… В конце 1920-х годов только в Москве примерно каждые десять дней проходил суд за антисемитизм; судить могли за одно только произнесенное слово «жид».

Использован материал из книги «Вождю Третьего Рима» (гл. III-3: «Так начинался коммунизм»). Там же ссылки на источники приведенных цитат и документов.

+ + +

На территориях, временно отвоеванных в 1919 г. Белыми армиями, ужасающие масштабы красного террора были документально установлены следственными комиссиями. Они были опубликованы и легли в основу, например, известной книги С.П. Мельгунова «Красный террор в России 1918–1923». Ниже приводим несколько фотографий того времени.

Трупы заложников, найденные в херсонской ЧК в подвале дома Тюльпанова.

Найденная в харьковской ЧК кожа, содранная щипцами с рук жертв

Кожа, содранная с конечностей жертв в доме Рабиновича на улице Ломоносова в Херсоне, где пытала херсонская чрезвычайка.

Харьков. Трупы замученных женщин-заложниц. Вторая слева С. Иванова, владелица мелочного магазина. Третья слева – А. И. Карольская, жена полковника. Четвертая – Л. Хлопкова, помещица. У всех заживо взрезаны и вылущены груди, половые органы обожжены и в них найдены уголья.