Западноевропейское католичество, его изначальные ценности и современность

Западноевропейское католичество, его изначальные ценности и современность

Ханна Ковальская-Стус

Интерпретация христианских ценностей в системе латинского христианства опирается на наследие Блаженного Августина. Характер, развитие и современная деградация этих ценностей необъяснимы без обращения к истокам. В наследии Блаженного Августина заключена суть восприятия Западом ценностных основ важнейших институтов общественной жизни с государством во главе. Стоит также отметить особое отношение Августина к философии, что отличает его тексты от учения восточных греческих Отцов Церкви. Разница в том, что для греков философия имела мировоззренческое значение, а для латинского мира она стала инструментом мышления. Многие критикуют Августина за смешение философии, богословия и мистики, что станет типичной чертой средневекового образования. Августин повлиял на выбор проблематики и методики философствования. Преобладают в них auctoritas et ratio (авторитет и разум. — прим. ред.), сосуществующие в человеке, который может двигаться к истине как по пути веры, авторитета, так и по пути разума. Этим он убедил средневековую педагогику не отрицать образование, основанное на умном использовании философии: «Никто не сомневается, что учиться нас побуждает двойная сила: сила авторитета и сила разума. Но для меня решено одно: что я никогда не уклонюсь от авторитета Христова, ибо не нахожу более сильного. Что же касается исследований чистого разума, то я уже так настроен, что если бы особенно сильно пожелал уразуметь что-либо истинное не только верой, но и пониманием, убежден, что найду это у платоников между тем, что не противоречит нашей религии»^[1].

Как известно, основным противоречием между греческой рациональной методологией познания и методологией Блаженного Августина является тот факт, что Аристотель утверждал, что непосредственным и наиболее естественным объектом познания является материальный мир. Вопреки этому Августин доказывает: непосредственный и наиболее естественный объект познания есть Бог. Августин усматривает цель непосредственного познания в обращении к познанию души ради обретения самого критерия Красоты — Бога: познание Бога должно предшествовать всякому другому знанию, включая и самопознание.

Для ультрареализма Августина непосредственный путь к Богу осуществляется через возвращение к присутствию Бога в разуме. Августин яростно защищал философию, полагая, что она может помочь богословию. От разума и чувств к добродетели ведет добрая воля, утверждает Августин. Это учение обрело силу в процессе борьбы с волюнтаризмом в латинском богословии и религиозной практике. Гуманизм и августинизм часто сочетались в эпоху Ренессанса. Как замечает Юлиуш Доманьский, польские богословы изучают итальянский гуманизм, но не противопоставляют его наследию Средневековья^[2]. О таком сочетании Петрарки и Августина свидетельствуют рукописные сборники Иоанна из Домбровки (+ 1447; BJ 723)^[3], касающиеся темы христианской дисциплины.

Блаженный Августин сыграл в польской программе богословского образования основополагающую роль. Он не только повлиял на проблематику обучения, но также определил методологический подход в изучении теологии. Вопреки популярному мнению анализ наследия краковских профессоров доказывает, что вплоть до XVIII столетия августинизм задавал направление и не соперничал с томизмом, то есть богословской традицией, основанной на трудах св. Фомы Аквинского. Новые тенденции в антропологии периода Ренессанса, проявляющиеся в творчестве, не возбуждали сопротивления. Внимание уделялось прежде всего морально-дидактической проблематике. Жизнь в согласии с ценностями достигалась на пути рационально-юридической оценки собственной жизни.

Православные богословы обнаруживают специфику взглядов Блаженного Августина в его толковании первородного греха.

«Во Адаме грешило не „естество», а личности. „Естество» не „грешило», а было „грехом рассечено на тысячи частей» как результат этого их общего греха. Каппадокийцы устремляются к миру иному, латиняне же, как увидим, все строят на земле, притом такой, какой она является сейчас», — замечает епископ Василий (Родзянко)^[4].

Мысль Блаженного Августина не относится к учению восточных Отцов Церкви об обожении человека в Духе Святом. Человек, «персть земная», остается человеком. Человек — это лишь его « Я», персона, имеющая бытие, знание и волю. Позднее Фома Аквинский напишет: «Persona est relatio» (личность есть отношение). Запад не принял учения о благодати в смысле синергии или соработничества благодати Бога воле человека к спасению.

Самым существенным является взгляд Августина на государство, которое он назвал градом дьявола. Этим определяется развитие взглядов Католической Церкви на государство и право, на взаимосвязь их с исторической и политической обстановкой в мире, на взаимоотношения Церкви и государства.

«В то время как каппадокийцы словно боятся отойти от „райской реальности» или — после грехопадения — „забыть» рай, бл. Августин спокойно остается на земле и твердо стоит на ней. Он словно не замечает, что после грехопадения эта земля уже не та, и спокойно переходит через границу взад и вперед, даже не думая о паспорте и визе. Августин, продолжая античную мысль о естественно-правовом принципе, приспосабливал ее к христианскому учению — Бог выступает у него источником правового принципа», — замечает епископ Василий^[5].

«Главная историческая задача западного христианства времен Блаженного Августина есть обоснование латинского единства не только христианского, но и государственного в защите от варваров», — замечает Евгений Трубецкой^[6]. Блаженный Августин участвует в строении
нового христианского Рима, идеального анти-Рима. Его идеал вечного града Божия есть прямая антитеза языческого вечного города, подчеркивает философ. Характерными чертами августинианского направления были историческая перспектива мышления и отсутствие проблем эсхатологии. Августин на первый план выдвигает закон, при помощи которого Бог все нормирует. Теократия в «Civitas Dei» понимается как закон вселенной, как содержание религиозной жизни личности и обществ.

В трудах Блаженного Августина изложены основные положения теократической доктрины, оказавшей глубокое и долговременное воздействие на политико-правовое учение Церкви. В произведении «О граде Божьем» Августин писал, что в мире существует два государства: «град Божий» (Церковь) и «град Земной» (государство). Только к Церкви подходит определение государства, данное Цицероном, так как лишь в Церкви — право и общая польза, истинная справедливость, мир и покой. «… При отсутствии справедливости, что такое государство, как не большие разбойничьи шайки»^[7]. Августин — один из первых представителей духовенства, призывавших насильственно приобщать к христианской Церкви. Утверждал, что источником зла является свободная воля людей. «Вы думаете, что никого не следует принуждать к правде, однако читаете у св. Луки, что господин сказал своим слугам: принуди войти всех, кого найдете»,^[8] — рассуждал Августин.

Августин осознает себя уже внутри движения истории мира. Он был первым на Западе богословом с сознанием его исторической перспективы. Специфика мышления Августина о государстве связана с убеждением, что без грехопадения государство бы не возникло, поскольку в нем не было бы необходимости. Богом установлен лишь принцип государства, создание же и функционирование конкретных государств зависит от людей, которых Бог наделил свободной волей. Люди греховны, и это влияет на устройство государства.

В доктрине Римско-католической церкви разграничивается сам принцип власти, являющийся божественным установлением, и способы ее осуществления, зависящие от конкретного человека. Основным критерием «правильного» осуществления власти служит стремление правителей к общему благу. Рим всегда отвергал идеи социализма и революционной борьбы. Иерархическое строение общества и общественное неравенство признаются установленными Богом. В XIX веке Римско-католическая церковь столкнулась с наличием политико-общественных идеологий, которые опровергали традиционное учение Блаженного Августина о государстве, принятое как учение Церкви.

Последним его однозначным защитником был папа Григорий XVI. Ему пришлось сражаться на многих линиях фронта, так как романтические революционные идеологии затрагивали множество проблем. В самом начале он ответил на распространявшиеся идеи романтических теологических школ, возникших в Германии, которые пытались примирить теологию с философией: Шеллинга, Канта, Гегеля, Фихте. В борьбе с течениями, стремившимися к модернизации, Ватикан опирался на неосхоластику. Либеральный католицизм возник в период между 1825 и 1830 годами в Бельгии среди граждан различного вероисповедания. Либеральные католики оказались главными участниками создания новой конституционной Бельгии. В то время сформировался и французский либеральный католицизм. В реальную силу он превратился лишь в Бельгии, Ирландии, затем в Польше и Южной Америке. Фелисите Робер де Ламенне и его последователи в 1829 году уже признали справедливость национальной борьбы за свободу, они поддерживали и борьбу поляков. Ламенне требовал отделения Церкви от государства. Он предназначал для независимой от государства Церкви (и духовенства) роль защитника бедных и лишенных свободы.

Либеральные католики хотели примирить буржуазное общество и конституционное либеральное государство с католицизмом, тоже требуя отделения Церкви от государства. В ответ на эти новые идеи 15 августа 1832 года в энциклике «Mirari vos» («О либерализме и религиозном индифферентизме») Григорий XVI объявил еретическими: религиозные отклонения, свободу совести и религии, неповиновение церковным и светским властям, учение, направленное на отделение Церкви от государства, и опасные движения — либерализм, франкмасонство, социализм и коммунизм: «Из сего отравленного источника «индифферентизма» проистекает то нелепое и ошибочное правило или скорее бред, согласно которому должно подтверждать и обеспечивать кому бы то ни было «свободу совести». Сему опасному заблуждению приготовляют путь через полную и неограниченную свободу мнений, Но, как говорил святой Августин: «…что может скорее умертвить душу, чем свобода заблуждения? Отсюда широко распространенные среди народа извращение умов, глубочайшее развращение молодежи, академии и гимназии ужасным образом оглашаются новыми и чудовищными мнениями, которые не подкапываются более под католическую веру втайне и путем уловок, но ведут с ней открыто публичную и преступную войну: итак, когда сброшена узда религии, которой одной существуют царства и укрепляется власть, мы видим постепенное приближение развала общественного порядка, падение государей, ниспровержение всякой законной власти. Сюда относится и та гибельная свобода, коей не могли достаточно ужаснуться, свобода печати для опубликования каких бы то ни было писаний, распространяемые среди народа писания провозглашают определенные учения, колеблющие верность и покорность в отношении государей и разжигающие повсюду очаги мятежа. Пусть все принимают во внимание, что, согласно учению Апостола, «нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящиеся власти противятся Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение», законы Божеские и человеческие восстают против силящихся постыдными кознями мятежа и бунта поколебать верность государям и низвергнуть их с престолов. Посему, дабы не запятнать себя столь позорно, первые христиане посреди неистовства гонений могли, однако, хорошо служить императорам и трудиться для блага империи через стремление к новшествам и ради возбуждения повсюду мятежей восхваляют всякий вид свободы, подстрекают к смутам вопреки благу Церкви и Государства, разрушают наиболее уважаемую власть. Пусть государи, наши дражайшие чада во Христе Иисусе, благоприятствуют своей поддержкой и властью сим наставлениям, составленным Нами ради спасения религии и государства. Пусть они принимают во внимание, что власть им была дана не только для земного управления, но в особенности для защиты Церкви, и что все, делающееся на пользу Церкви, делается ради их могущества и спокойствия. Пусть они даже внушают себе, что дело религии должно быть им более дорого, чем дело трона…»^[9].

Симптоматично, что когда аббат Винченцо Джоберти, подпавший под влияние либерального католицизма Ла- менне, в своей книге «О духовном и гражданском первенстве итальянцев» утверждал, что папство не должно оказаться в стороне от реформистской деятельности по буржуазному преобразованию Италии, потому что Папа и Церковь являются органической частью итальянской нации и итальянские государства должны вступить в конфедерацию, возглавляемую Папой, то Григорий XVI решительно отказался от предлагаемой им роли. Папа включил книгу Джоберти в индекс запрещенных книг.

Августинианское понимание роли государства отразилось также на оценке папой Григорием XVI восстания в Польском Королевстве против власти Николая I: «Когда первое сообщение о бедствиях, которые так серьезно опустошили ваше цветущее королевство, достигли наших ушей, мы одновременно узнали, что они были вызваны некими составителями обмана и лжи. Ни один христианин определенно не является врагом императора. Поскольку мы знаем, что император назначен Богом, необходимо любить его и оказывать ему почтение, и чтобы мы желали ему добра Соблюдением этих увещеваний первые христиане, даже во времена гонений, имели большие заслуги перед самими римскими императорами и безопасностью государства. «Солдаты-христиане, — говорит Св. Августин, — служили неверному императору: мы совершенно ясно учим, что повиновение, которое люди обязаны воздавать властям, установленным Богом, является абсолютным предписанием, которое никто не может нарушать, если только случайно не приказывают нечто, что идет против законов Бога или Церкви» ^[10].

Однако под влиянием общественных движений XIX века в энциклике от 20 июня 1888 г. «Libertas praestantissimum» («О человеческой свободе») Лев XIII признал положительные стороны неантирелигиозного либерализма, права человека на свободы и парламентскую демократию. ^- циальными вопросами Ватикан стал положительно заниматься также в конце XIX века. Поворотным моментом стала энциклика Льва XIII «Rerum novarum» («О новых вещах», 1891). Она была вызвана фактом массовых забастовок в Италии в 1891 г. Энциклика «О новых вещах» по сей день считается одним из основных программных документов Римско-католической церкви в области социальной политики. Хотя историки Церкви подчеркивают новаторство «Rerum novarum», но мы не замечаем в ней отклонения от учения Блаженного Августина о государстве. Энциклики Льва ХШ учитывают принцип исторической изменчивости обстоятельств и греховности человека при убеждении о божественном происхождении власти. Новостью является только признание важными для рассмотрения новые общественные движения.

В энциклике от 10 января 1890 г. «Sapientiae christianae» («Об обязанностях христиан как граждан») Лев ХШ призвал верующих христиан признавать буржуазное государство и активно участвовать в государственной жизни. Одновременно с этим Лев XIII постоянно призывал к реставрации светской власти папы^[11]. Социализм продолжает оцениваться как «фальшивое лекарство» против социальных зол.

В энцикликах папы Льва ХІІІ подчеркивается высокий уровень систематизации социальной доктрины. Государство рассматривается не как явление само по себе, а в связи с конкретными социальными проблемами. «Rerum novarum» посвящена «рабочему вопросу» — наиболее болезненному и актуальному для того времени. Итоги «Rerum novarum» повторялись в документах последующих пап с расширением круга вопросов. Они касались сущности государства, оптимальной формы государственного устройства, демократии, соотношения личности и государства.

Когда в России в 1905 г. началась революция, папа заявил, что глубоко порицает революционное движение в России. Он опубликовал энциклику «Poloniae populum» («Польский народ»), в которой призывал польских верующих и католическое духовенство оказать поддержку царским властям. Со времен Французской революции 1789 г. папский престол критически относился к революционным движениям и идее отделения Церкви от государства. В XIX веке Ватикан критиковал государства — Мексику, Эквадор, Венесуэлу, Бразилию, правительства которых выступали за отделение Церкви от государства. Пий Х в ряде энциклик решительно осудил принятый во Франции в 1905 г. закон

об отделении Церкви от государства. Пий XI считал основной опасностью эпохи лаицизм. Пий XI в своей энциклике «Ubi arcano Dei consilio» («На мир Христа в Его Царстве») от 23 декабря 1922 г. писал, что основой для общественного мира и для мира между народами может стать рехристианизация общества. В энциклике «Quas primas» от 11 декабря 1925 г. Пий XI установил праздник Христа Царя. В этот день Христа славят как владыку Вселенной. В интронизации Христа проявляется августинианская идея историзма — человеческая легализация Божьей власти^[12].

Новые конкордаты показывают позицию папы в области политики: добровольное ограничение Церковью своих политических интересов и деятельности ради достижения союза с государственной властью. В 1937 году папские нунции действовали в следующих странах: Аргентине, Австрии, Бельгии, Боливии, Бразилии, Чехословакии, Чили, Колумбии, Коста-Рике, Никарагуа, Панаме, на Кубе, в Эстонии, Франции, Германии, Гватемале, Гаити, Гондурасе, Сальвадоре, Ирландии, Италии, Югославии, Латвии, Парагвае, Перу, Польше, Венгрии, Португалии, Румынии, Швейцарии, Венесуэле и Эквадоре. Значение юридически восстановленного церковного государства особо подчеркнул папа Пий XI в своей энциклике «Quinquagesimo ante anno» («Пятьдесят лет назад»), опубликованной в конце 1929 года.

Пий XI сурово осудил германский нацизм в энциклике на немецком языке «Mit brennender Sorge» («С усердным волнением») от 14 марта 1937 г. Он выступил с резким осуждением «новоязычества» национал-социалистов, тоталитаризма, расовой теории и расистских преследований, а также преследований религии и Церкви. В энциклике «Divini redemptoris» («Божественный искупитель») от 19 марта 1937 г. Пий XI осудил атеистический коммунизм^[13].

Пий XII (начало понтификата — 1939 год), взяв за основу гуманистические принципы христианской веры и руководствуясь обобщенными понятиями, осудил расовую теорию и расовые преследования в Италии и в других странах. Он способствовал тому, что католическое духовенство, церковные организации, а также верующие оказывали гуманитарную помощь жертвам преследований. Однако открытый протест считал делом бессмысленным^[14]. Трудно предположить, что, благословляя хорватского фашиста Анте Павелича, папа не знал о ситуации в Хорватии. Пий XII был, по мнению историков, папой-поли- тиком^[15]. Очевидной целью политического поведения Пия XII и его заявлений во время войны была защита интересов Римско-католической церкви и христианской цивилизации. Эта естественная задача была сформулирована папой в период войны во время рождественских радиовыступлений, обративших на себя серьезное внимание.

Пий XII считал современную концепцию государства наиболее опасным для католицизма лжеучением: «Таким образом, отвергая божественный авторитет и обязующую силу законов, неизбежно приходят к тому, что государственная власть оказывается безграничной и приписывает себе права, не отвечающие ни перед кем»^[16].

Церковь проповедует и провозглашает уважение законов и повиновение земным властям, которые получили свое начало от Бога. Следовательно, Бог и выражающая божественную волю Церковь дает власть государству и руководителям государства, но одновременно определяет и границы этой власти. Задачей государства является «контролировать частную и индивидуальную стороны национальной жизни, сдерживать и развивать, гармонично направлять их на общее благо каждого».^[17] Государство как таковое — не самоцель, а средство осуществления общественного блага (bonum commune). Интересы общественного блага устанавливают пределы государственной власти. В этом отношении Пий XII опирается на энциклики своих предшественников: Льва XIII «Immortale Dei» (1885) и Пия XI «Quas primas» («На праздник Христа Царя», 1925).

Церковь по-прежнему, следуя мысли Августина, обозначала моральные основы общества и с этой позиции осуждала тоталитарные и социалистические государства.

Иоанн XXIII, папа с 1958 года, выступал за мир и мирное сосуществование государств с различными социальными системами. Он стремился модернизировать Католическую церковь в связи с изменившимися в мире условиями. В 1962 году созвал II Ватиканский Собор. В 1959 году

Иоанн XXIII официально признал революцию на Кубе. Однако стратегия Ватикана — принципиальное отрицание идеологии коммунизма — сохранялась.

Иоанн Павел II в «Gaudium et spes» («Радость и надежда») систематизирует учение о человеке и его правах, об обществе, государстве, о политике и социальных вопросах. Предлагает третий путь, который на основе законов христианской морали осуществляет гармонизацию и освобождение труда^[18].

Папская комиссия «Право и мир» («Justitia et Pax») от 27 декабря 1986 г. в вопросе о кризисе международной задолженности^[19] обращает внимание на взаимную зависимость в мировой экономической игре. В связи с этим папa призывает к солидарности, к чувству взаимной ответственности.

Ватикан выступил против «теологии прогресса», «теологии освобождения», «теологии революции», идентифицирующихся с народом латиноамериканских католических священнослужителей, которые включались в общественную и политическую борьбу.

В 1985 году в энциклике «Slavorum apostoli» («Апостолы славян») папа изложил новую программу духовного, а не государственного единства славян и Европы. Наиболее сложным фактом являлось в этой связи положение Украинской греко-католической (униатской) церкви, где перемешались религиозные и политические антагонизмы.

В итоге стоит подчеркнуть, что с середины XX века Ватикан, рассуждая о государстве, все чаще затрагивает проблему демократии. Однако, несмотря на ощущение прогресса
в отношениях Церкви с государствами и возникновение социального учения Церкви, богословское осмысление государства не изменилось по сравнению с учением Блаженного Августина. Он по-прежнему остается авторитетом.

Важной проблемой западноевропейского христианства, корни которого связаны с историческим развитием Европы, является модернизм и либерализм.

Модернизм — это сложное и многообразное явление, связанное с процессами, происходившими в европейской культуре в конце XIX века. Модернисты применили к Ветхому и Новому Заветам принципы историзма и эволюционизма, отрицая тем самым боговдохновенный их характер. Отделяя «Христа истории от Христа веры», модернисты показали, что непорочное зачатие, вознесение Христа, его чудеса и т.д. имеют значение только для веры, но ничего не значат для истории.

Историзм и эволюционизм относился так же и к догматам. Евангелие модернисты считали убогим. Для историзма христианство является историческим фактом, выражающим развитие духовной деятельности человека. Высказывания Отцов Церкви историзм интерпретирует как отображение религиозных убеждений своего времени, а не пересказ откровения.

Обещая реформировать Церковь, на самом деле модернисты ее разрушают. Первым антимодернистским документом папы Пия Х в виде motu proprio от 1 сентября 1907 г. была антимодернистская «присяга веры». Когда даже сегодня вчитываешься в содержание присяги, не удивляет та буря, которую она вызвала в либеральном лагере, и сопротивление некоторых правительств. Присяга содержит каталог четко определенных модернистских ошибок. Она обличает то распространившееся протестантское убеждение, вытекающее из философии Канта, что благом является отделение веры от знания. Модернисты вводили в заблуждение, что христианство можно присвоить по образцу философических систем, оторвав его от Церкви Христовой, заменив авторитет Церкви авторитетом современного знания, «…а теперь и авторитетом психологических мечтаний и демократических амбиций — где коллективный ум диктует, во что положено верить», — писал священник Алоизий Старкер в 1911 году^[20].

Католический модернизм оставался под влиянием философии Анри Бергсона, феноменологии и экзистенциализма. Под влиянием Фридриха Шлейермахера распространилось мнение, что религия принадлежит к сфере внутренней жизни каждого человека. Наследием Гегеля является формирование историзма, согласно которому ничто не было и не будет завершено окончательно — все течет, все изменяется. Из этого следует, что догматы Церкви в ходе исторического развития подвергались значительным изменениям. Модернизм можно определить как принципиальное соотнесение догматики с историзмом и субъективным рационализмом^[21]. В осмыслении исторических обстоятельств, согласно методу Августина, помогала философия.

Современная идеалистическая философия придает католицизму концептуальную окраску, однако ведет к агностицизму и релятивизму. Христианская традиция воспринимается как культурно-историческая, естественным образом меняющаяся. Модернисты критикуют «внешнюю», связанную с традицией, религиозность. Требуют ее постоянного обновления, очищения «внутренним» источником веры. Объективному знанию Бога противопоставляют эмоциональные акты веры. К католическому модернизму примыкает также социальный католицизм. История, философия и наука сделали модернистов бессильными защитниками веры перед современным миром. После того как решениями Второго Ватиканского Собора был официально взят курс на умеренное обновление католицизма, разрыв между официальной позицией Церкви и позицией модернистов стал сокращаться.

Католический либерализм является не столько ошибочной доктриной, сколько практическим обманом, потому что не смеет исповедовать чистую либеральную доктрину, сопротивляющуюся христианству, ни наоборот — жестко осуждать либерализм. Либерал как католик исповедует учение Церкви, а как либерал фактически отвергает применимость этого учения к общественному порядку. Как либерал он признает антихристианский политический порядок, а как католик осуждает антихристианские принципы, на которых этот порядок основан. Хотя Католическая церковь однозначно осудила либерализм, она не анафемствовала его. В исторически христианских государствах царствует атеистическое право — результат либеральной революции. Антимодернистская и антилиберальная католическая критика, которая на рубеже XIX и XX веков была очень мощной, после II Ватиканского Собора, который встал на позиции aggiornamento («обновления»), ушла в тень. Сторонники архиепископа Марселя Лефев- ра, отвергшие постановления II Ватиканского Собора, до сегодняшнего дня защищают позиции антимодернизма. Папа Бенедикт XVI снял с них отлучение, наложенное Иоанном Павлом II.

На современном этапе, когда Церковь официально отделена от большинства государств, она в своем учении не выступает ни против государства, ни в его интересах^[22]. Она не ставит своей непосредственной целью политическое или экономическое влияние на общество. Римско-Католическая Церковь прежде всего борется за нравственный образ жизни верующих, соответствующий требованиям религии^[23].

* * *

В заключение несколько примеров специфически польского восприятия вышеупомянутых вопросов.

Епископ Юзеф Себастьян Пельчар (1842-1924) отмечал, что либерализм в политике является «отступничеством со стороны свободы». Он, по мнению Пельчара, нивелирует влияние религии на право, воспитание, семью, политику и общественную жизнь. Он провозглашает свободу во всех этих областях, добавляя свободу морали, мнений, совести, гражданские браки.

Там, где политический либерализм не сдается, замечает Станислав Крайский, зарождается либеральный католицизм^[24]. Такова история католицизма в Италии (согласие на аннексию Рима), Германии (сближение с протестантизмом), во Франции (галликанизм, демократизация Церкви и признание достижений революции). Однако в Польше либерализм никогда не был популярен по нескольким причинам.

1. Польша никогда не была абсолютной монархией, потому сопротивление абсолютной власти ничем не обосновывалось.
2. В Польше не было третьего сословия — естественного союзника либеральных идей.
3. Главной политической силой в Польше было дворянство, далекое от либеральных идеалов.

К модернистским ересям польские консервативные католики причисляют следующие убеждения: учение должно приспосабливаться к религиозным чувствам верующих, все религии содержат долю правды, потому что отвечают укорененным в человеке религиозным чувствам. Религиозность — это имманентная ценность человека. Церковь должна следовать принципам демократии, отменить традиционную народную набожность, внешние дистинкции епископской власти, упростить литургию и обряды.

Для польского консервативного католицизма последних лет характерно повышенное внимание к пророчеству мистика Розалии Целяк, краковской медсестры, умершей в 1944 г., которой явился Христос с требованием провозгласить его королем Польши. Идею интронизации Христа консерваторы противопоставляют либеральным взглядам. Польские парламентарии (представляющие правые партии) провозглашают ее с начала XXI века. Ее подтекстом является мысль Пия XI, выдвинутая в энциклике «Quas primas». В Польше эта мысль появилась только в 1996 г. во время беатификации Розалии. Тогда стали общеизвестны ее записки, содержащие откровение.

В декабре 2006 г. депутат Артур Гурский предъявил в парламенте проект резолюции об интронизации Христа. Его поддержали 46 депутатов. Вокруг этой идеи выросли многочисленные организации. Их лидером является епископ Анджей Чая. 19 ноября 2016 г. в Кракове духовенство торжественно провозгласило Христа королем Польши, подчинив ему народ, государство и право. Участие в этом событии принимали также польские политики и представители власти. Сторонники интронизации Христа ссылались при этом на евхаристические чудеса, случившиеся в городе Соколка в 2008 году и в Легнице в 2013 году.

В польском законодательстве не наблюдается такого количества нарушений христианской морали, как в остальных странах католической Европы (однополые браки, аборты). Это, конечно, не означает, что с таким положением дел все согласны. Однако среднестатистический поляк, в том числе и молодой, является защитником традиционной христианской морали. Можно согласиться с Крайским, что исторические обстоятельства повлияли на неприятие поляками либеральной идеологии.

 

 

1. Бл. Августин. Против академиков. URL: http://klex.ru/cg7 Domanski J., Poczgtki humanizmu, dzieje filozofii sredniowiecznej w

2.Polsce, t. 9, Wyd. PAN 1982, s. 60.

Domanski J., Poczgtki humanizmu, dzieje filozofii sredniowiecznej w

3.Polsce, t. 9, Wyd. PAN 1982, s. 99.

^[4]               Епископ Василий (Родзянко). Теория распада Вселенной и вера отцов. URL: http://hramnagorke.ru/science/98/1739/

^[5]                Епископ Василий (Родзянко). Теория распада Вселенной и вера отцов. URL: http://www.hramnagorke.ru/science/98/1739/ Характерно для нашего времени, что политики-католики часто выдвигают постулат сохранения натурального права, но его значение иное. Бога как учредителя права заменяет античное понимание натурального права как данного всем общей природой существования.

^[6]              Трубецкой Е. Н. Миросозерцание Блаженного Августина. URL: http://www.xpa-spb.ru/libr/Trubeckoj-EN/mirosozercanie-Avgustina.html

7.Блаженный Августин. О граде Божьем. Книга 4. Глава 4.

8.Блаженный Августин. Письмо к Винцентию. Глава 2.

^[9]               Папа Григорий XVI. Энциклика «Mirari vos». URL: http://www.

traducionalist.info/blog/papa_grigorij_xvi_okruzhnoe_poslanie_quotmirari_ vosquot_pro_vidstupnictvo_vid_viri/2009-11-17-406

^[10]             Cum primum. O гражданском повиновении энциклика папы Григория XVI 9 июня 1832 г. Всем архиепископам и епископам, пребывающим в Королевстве (Царстве) Польском. Пий IX 8 декабря 1864 г. в приложении к энциклике Quanta cura осуждает прогрессивную научную и общественную мысль, свободу совести, отделение Церкви от государства, рационализм, демократию, социализм и коммунизм.

^[11]             В 1870 году государство Ватикан было ликвидировано Итальянским королевством. В результате возник так называемый «Римский вопрос». В 1929 году в Латеранском дворце Италия признала суверенитетпапского престола над Ватиканом (Stata della citta del Vaticano) — восстановленным Церковным государством.

^[12]             Эта идея жива в польском католицизме: Мария — королева Польши, Христос — король Польши.

^[13]             В 1938 году Папа создал комиссию, состоящую из теологов, для разработки проекта энциклики, осуждающей расовую дискриминацию и антисемитизм.

^[14]             См.: Napolitano М. Tajne akta Watykanu. Kraków, 2013. В 1939 году началась Вторая мировая война, правительства Франции и Англии обратились с просьбой к папе объявить Германию агрессором. Пий XII отказался, сказав, что Ватикан не может непосредственно вмешиваться в международную политику. В 1941 году во время агрессии на СССР существовало полное молчание.

^[15]              Гергей Е. История папства. Москва: Республика, 1996. URL: http:// www.rulit.me/books/istoriya-papstva-read-333685-217.html

16.Гергей Е. История папства. Москва: Республика, 1996. URL: http://

www.rulit.me/books/istoriya-papstva-read-333685-217.html

17.Гергей Е. История папства. М.: Республика, 1996. URL: http://www.

sedmitza.ru/lib/text/441704/

18.Al servizio della communita umana: un approccio etico al debito

internazionale // L’Osservatore Romano. 1987, januar 28.

19.Ks. Alojzy Starker SI. Przysiga antymodernistyczna // PrzeglgdPowszechny, kwiecien, maj 1911. Kraków. S. 175-1887.

Наиболее значительным представителем модернизма во Франции был Альфред Луази (1857-1940).

^[22]             Жилинская В.С. Представления римско-католической церкви о государстве и праве: дисс. канд. юр. наук. URL: http://www.dslib.net/teoria- prava/predstavlenija-rimsko-katolicheskoj-cerkvi-o-gosudarstve-i-prave.html

^[23]              П. Лобье выделил несколько этапов развития социального учения Римско-католической церкви. См.: Лобье П. де. Три града. Социальное учение христианства. СПб., 2000. URL: http://lliaooudd-fil1uel.bm3f.net.ua

^[24]               Krajski S. Czy Polsce grozi liberalny katolicyzm? // Internetowа Gazety Katolików. URL: http://www.krajski.com.pl/dekret2.htm

Источник: Цивилизация и вызовы времени: Лекционный курс / Сост. Е.А. Бондарева. — М.: Фонд исторической перспективы, 2017. — 260 с. — (Серия «Другая Европа»). сс.54-74